«Плохо ест», — подумал хмуро Цзянжу, глядя на впавшие щеки девочки и потрескавшиеся губы. И явно сирота. Он видел сотни таких детей, как она, в провинциях, где было полно преступников, их родителей могли убить любые бандиты. Она, возможно, смогла добраться до относительно мирной территории Йокоя.

Услышав о проверке Аватара, семьи деревни нарядили детей в лучшую одежду, словно на праздник. Но этот ребенок был в тонком одеянии, локти торчали из дыр в рукавах. Ее ноги грозили порвать ремешки маленьких сандалий. Местные фермеры не кормили и не одевали ее.

Кельсанг, который выглядел довольно страшно, всегда лучше ладил с детьми, подошел к ним и присел на корточки. С улыбкой он превратился из грозной оранжевой горы в большую версию набитых игрушек за ним.

— Здравствуй, — он придал гулкому голосу дружелюбие. — Как тебя зовут?

Девочка долго разглядывала их.

— Киоши, — прошептала она. Она хмурилась, словно ей больно далось решение назвать свое имя.

Кельсанг посмотрел на ее потрепанный вид, не стал пока говорить о родителях.

— Киоши, хочешь игрушку?

— А она не слишком взрослая? — сказал Цзянжу. — Она больше некоторых подростков.

— Тихо, — сказал Кельсанг. Он взмахнул рукой, указывая Киоши на зал с реликвиями.

Вид такого количества игрушек в одном месте потрясал многих детей. Но Киоши не охнула, не улыбнулась, не вздрогнула. Она смотрела в глаза Кельсанга, пока он не моргнул.

Она быстро пронеслась мимо него, схватила предмет с пола и вернулась на свое место на крыльце. Она смотрела на Кельсанга и Цзянжу, ожидая их ответ, пока они пристально глядели на нее.

Кельсанг взглянул на Цзянжу и кивнул на глиняную черепаху, которую Киоши прижимала к груди. Одна из четырех верных реликвий. К этой не подошел никто из кандидатов сегодня.

Они должны были радоваться, как было со злой маленькой Сузу, но сердце Цзянжу затмевали сомнения. Было сложно поверить, что им так повезло после предыдущей ошибки.

— Хороший выбор, — сказал Кельсанг. — Но у меня для тебя сюрприз. Ты можешь взять еще три! Четыре игрушки для себя! Разве тебе не хочется?

Цзянжу ощутил, как поза девочки изменилась, ее дрожь ощущалась в досках крыльца.

Да, она очень хотела еще три игрушки. Какой ребенок не хотел бы? Но для нее обещание большего было опасным. Ложью, которая навредит ей. Если она отпустит ту игрушку, которая уже была у нее, лишится всего. Будет наказана за то, что поверила в доброту незнакомца.

Киоши покачала головой. Ее костяшки побелели от того, как она сжала глиняную черепаху.

— Все хорошо, — сказал Кельсанг. — Эту не нужно отдавать. В том и смысл, можно выбрать разные… Эй!

Девочка отпрянула на один шаг, другой, а потом — не успели они отреагировать — она побежала вниз по холму с единственной в своем роде реликвией Аватара в руках. На середине улицы она резко повернула, как умелый беглец, скрывающийся от преследователей, и пропала меж двух домов.

* * *

Цзянжу закрыл глаза на солнце. Свет проникал сквозь веки алыми пятнами. Он ощущал свой пульс. Его разум был в другом месте.

Вместо Йокои он стоял в центре безымянной деревне внутри Царства Земли, недавно «освобожденной» Сю Пинь Анем и Желтыми шеями. В этом сне наяву его одежду пропитала вонь гниющей плоти, а крики выживших звенели на ветру. Рядом с ним официальный гонец, принесенный в паланкине, читал со свитка, проводя минуту за минутой, чтобы перечислить титулы Короля Земли, лишь в конце говоря Цзянжу, что подкрепление из армии Его величества не прибудет на помощь.

Он пытался отогнать воспоминание, но прошлое впилось в него острыми крюками. Теперь он сидел за столом переговоров изо льда, и на другой стороне был Тулок, лорд пиратов, пятой нации. Пожилой корсар рассмеялся, услышав, что должен чтить обещание его деда не трогать южные берега континента. Он содрогался от смеха, и кровь со слюной брызнули на договора, написанные святой рукой Аватара Янгчен, пока его дочь-лейтенант, что была рядом с ним, смотрела бездушным взглядом на Цзянжу, словно он был добычей.

В те времена и многие другие он должен был находиться рядом с Аватаром. Силой, сгибающей мир своей волей. Но он был один. Сталкивался с монстрами земли и моря, их челюсти смыкались, погружая королевство во тьму.

* * *

Кельсанг вернул его в настоящее, шлепнув по спине.

— Идем, — сказал он. — Ты так выглядишь, словно твой народ потерял важный культурный артефакт.

Обычно Цзянжу рассчитывал на хорошее чувство юмора воздушных кочевников и их умение терпеть неудачи, но сейчас он хотел ударить друга по бородатому лицу. Он взял себя в руки.

— Нужно идти за ней, — сказал он.

Кельсанг поджал губы.

— Эй, будет плохо забирать реликвию у ребенка, у которого есть так мало. Она может привязаться к вещице. Я вернусь в храм и сам выдержу гнев Дорже. Тебе не нужно в это лезть.

Цзянжу не знал, что считалось гневом у воздушных кочевников, но дело было не в этом.

— Ты испортишь проверку воздушных кочевников, чтобы ребенок был счастлив? — потрясенно спросил он.

— Игрушка вернется на место, — Кельсанг оглянулся и притих.

Его улыбка увяла, словно это поселение было жестокой дозы реальности, которая только теперь подействовала на него.

— Со временем, — он вздохнул. — Наверное.

2

Девять лет спустя

Для Киоши все было понятно — ситуация была опасной.

Чтобы пройти на другую сторону, нужно было молчать. Ждать с абсолютной пассивностью. С полным спокойствием.

Киоши спокойно шла по тропе по пустующему полю, игнорируя траву, которая щекотала ее лодыжки, пот, собравшийся на лбу и жалящий глаза. Она действовала тихо, делала вид, что три человека, идущие за ней, как грабители в переулке, не были угрозой.

— Как я и говорила остальным, мои родители думают, что нам придется углубить каналы в начале года, — сказала Аома, намеренно растягивая слово «родители», дразня Киоши тем, чего у нее не было. Она согнула ладони в позе Людного моста, решительно топая по земле. — И одна из террас рухнула в последнюю бурю.

Высоко над ними парила последняя ценная баночка маринованных острых водорослей в деревне. Та, которую Киоши попросили доставить в поместье Цзянжу. Та, которую Аома магией земли забрала из руки Киоши и обещала бросить в любой миг. Большой глиняный горшок покачивался, содержимое плескалось о бумажную крышку.

Киоши приходилось подавлять вскрик каждый раз, когда горшок покачивался, грозя вырваться из хватки магии Аомы.

«Ни звука. Выжди. Не давай им шанса уцепиться. Разговоры только все ухудшат».

— Ей все равно, — сказала Сузу. — Драгоценной служанке нет дела до дел фермеров. Она получила работу в красивом доме. Она слишком хороша, чтобы марать руки.

— И сюда лезть не хочет, — сказал Джей и плюнул на землю, чуть не попав по пяткам Киоши.

Аоме не нужен был повод, чтобы мучить Киоши, но остальные ее просто презирали. Да, Киоши проводила дни под крышей сильного мудреца, а не ломала ногти на полях. Она не рисковала и в водах пролива, пытаясь поймать добычу.

Но Джей и Сузу не упоминали, что вся земля, подходящая для посевов, у деревни и каждая лодка, которая могла плыть в море, принадлежали семье. Родителям, как любила говорить Аома, которые передавали свое ремесло дочерям и сыновьям, и эта цепочка не прерывалась. Чужак не мог ничего унаследовать для выживания. Если бы не Кельсанг и Цзянжу, Киоши голодала бы на улицах под носами у всех.

«Лицемеры».

Киоши прижала язык к нёбу изо всех сил. Сегодня не будет тот день. Когда-нибудь, но не сегодня.

— Ладно вам, — Аома изменила стойку на Разделяющий мост. — Я слышала, что у служанки сложная работа. Потому мы помогаем с доставкой. Да, Киоши?

Она подчеркнула слова, проведя горшок в узкую брешь между веток нависающего дерева. Напоминала, кто тут был у власти.

Киоши поежилась, когда баночка полетела к земле, как сокол к добыче.