Это произошло неделю тому назад.
После этого Деку заперся в своей комнате, выходя лишь на несколько минут. Всякий раз, когда он появлялся, он почти не разговаривал, просто брал еду и запирался в своей комнате. Очако почти не видела его после похорон, и даже ее сообщения и звонки оставались без ответа. Она боялась за него. И вот она стоит перед дверью в его квартиру, и квартиру Шото и Теньи. За последнюю неделю она несколько раз бывала здесь, всегда проводя время у двери Деку. Примерно через четыре дня она начала терять надежду. И все же она все еще была здесь. Она глубоко вздохнула и чуть было не рассмеялась над собой. Ее отец всегда шутил о том, что она не знает, как остановиться. После школы она думала, что эта часть ее исчезла. Похоже, Деку вернул эту ее часть. Она подняла руку и тихонько постучала в дверь. Через несколько секунд дверь распахнулась, и усталый Шото улыбнулся ей.
— Я так и думал, что это ты, — сказал он в качестве приветствия, входя в квартиру и оставляя дверь открытой. — Никаких изменений, но можешь попробовать.
— Спасибо, Шото, — сказала она, закрывая за собой дверь. — Я… — Шото поднял глаза и снова улыбнулась ей.
— Я тоже беспокоюсь за него, — тихо сказал он. — Проблема в том, что он это знает. И это заставляет его ненавидеть себя за то, что он заставляет нас волноваться, что только ухудшает ситуацию. Это не очень помогает, но мы должны продолжать пытаться, да? — Очако кивнула и подошла к закрытой двери в комнату своего парня. Она осторожно постучала и стала ждать. Как всегда, изнутри не доносилось ни звука.
— Деку? — тихо позвала она. — Это я, Очако. Можно с тобой поговорить? — Несколько мгновений ничего не происходило, и Очако осторожно прислонилась головой к двери. Она действительно была не в своей стихии с такими вещами. Справиться с собственным эмоциональным багажом было достаточно трудно, и она едва знала, как справиться с этим. Если честно, она до сих пор не знает. Но, имея дело с другим… она хотела помочь ему, действительно хотела, но просто не знала, как это сделать. С другой стороны, почему это должно ее останавливать? — Деку, если ты хочешь поговорить, я здесь. Я… я не могу сказать, что знаю, через что ты проходишь, — мягко сказала она. — Но я все еще здесь, если ты хочешь поговорить. Я знаю, это тяжело, знаю, но иногда это помогает. Так что, пожалуйста. — Изнутри ничего не доносилось, и Очако вздохнула в поражении, но все же она заставила себя улыбнуться. — Ладно, все в порядке, Деку. Просто… ты ведь знаешь, что я люблю тебя?
После этих слов ее глаза расширились, а щеки порозовели. Это не было частью плана! Черт возьми, Очако! Подумала она. Ты, наверное, сделали еще хуже! Но потом она услышала какой-то шорох в комнате. Мгновение спустя ее телефон загудел, и когда она проверила его, ей пришло сообщение от Деку.
*Я тоже тебя люблю.* — Вот и все. Очако будто ударило током, а щеки ужасно покраснели. Она улыбнулась и снова тихонько постучала в дверь.
— Я скоро вернусь, Деку. Я не остановлюсь, пока ты не выйдешь. — Ответа не последовало, но эй, она уже что-то из него вытянула. На данный момент этого достаточно. Она не была удовлетворена, но она знала, как трудно выползти из раковины. Любой сдвиг можно считать победой. Очако вернулась в гостиную, обнаружив Шото на диване с книгой. Он отложил книгу, когда она вошла, и слегка улыбнулся ей.
— Ну что, повезло?
— Он написал мне, — сказала она, садясь на ближайшее кресло. — Уже, что-то. — Шото кивнул и внимательно посмотрел на нее. Очако изо всех сил старалась скрыть разочарование в собственной неэффективности и печаль из-за того что не может помочь своему парню, когда он в этом нуждался больше всего.
— Знаешь, он выйдет из этого состояния, — тихо сказал Шото. Очако посмотрела на странноволосого мальчика, который повернулся, чтобы посмотреть на дверь Деку. — Изуку, сколько я его знаю, наверное, всегда был таким. Я уверен, что ты догадывалась, но это трудно понять до конца, пока не случиться что-то серьёзное. — Он вздохнул. — И в такие моменты трудно что-то сделать, чтобы ему помочь.
— Это не первый раз, когда у него нечто подобное? — Тихо спросила Очако. Шото покачал головой.
— Судя по тому, что он мне рассказал, нет. Это было до нашей встречи, в средней школе, когда его отец умер. Изуку сказал, что это сильно раздавило его. Его отец был большим сторонником его творчества. Как и его мама, так описывал Изуку. Так что потерять его, должно быть, было больно, намного больнее, чем я могу себе представить. У Изуку была депрессия на протяжении всей младшей школе, в сочетании с некоторыми другими проблемами, которые у него были. — Шото тяжело вздохнул. — У бедняги была тяжелая жизнь. Я думаю, что средняя школа, возможно, была одним из первых действительно счастливых времен в его жизни, и давайте будем честными сами с собой, эта боль ни когда не покидало его. Очако нахмурилась и печально кивнула. Ее собственный школьный опыт был ужасен, но она помнила, как Изуку намекал на неприятности перед поступлением в старшую школу.
— Ты знаешь, что с ним случилось? Что?.. Помогло ему? —
Шото открыл было рот, но потом закрыл его, встал и пошел на кухню.
— Я решил заварить чай. Хочешь? — сказал он,
— О, Конечно. Зеленый чай, если он у тебя есть. — Шото кивнул и приготовил две кружки, включил воду и вернулся на свое место на диване.
— Так что же помогло Изуку? — Шото откинулась назад и посмотрела на потолок. — Он сказал, что это книги. Вернее, много книг. В тот год, во время депрессии, он узнал о «Всемогущем». Когда он рассказывал мне эту историю несколько лет спустя, он пошутил, что проглотил все книги за одну неделю. Он сказал, что читая их… это помогло ему выбраться. Это снова научило его радоваться жизни или чему-то подобному. Он не очень ясно понимал, как на него это повлияло, но хорошо, — Шото улыбнулся Очако. — Ты их читала, верно? Уверен, ты можешь себе представить.
Она могла. Книги, вероятно, скорее не учили его радости, но они, вероятно, давали ему надежду. Что-то в истории о символе мира, вселяло в читателя надежду. Когда она впервые прочитала их много лет назад, то обнаружила, что смеется и улыбается больше, чем когда-либо. У них была своего рода энергия, и она могла представить, как они помогли Деку избавиться от его страданий.
— Жаль, что на этот раз это не сработает, — тихо сказала она. — Возможно, они просто напомнят ему о боли.
— Возможно, но он крутой парень. Сильнее, чем кто-либо может предположить. — Шото улыбнулся, на этот раз немного печально. — Он помог стольким людям, это отстой, что мы ничего не можем сделать для него прямо сейчас, но я думаю, что это жизнь, да? — Очако горько рассмеялась и покачала головой, когда чайник закипел. Шото встал, и выключила его, а затем приготовил чай.
— Он тоже помог мне, — тихо сказала она. — Это… отчасти… поэтому он мне так сильно нравится. У него доброе сердце. Он помогает другим и не требует ни чего взамен. — Шото поставил кружки на кофейный столик и кивнула.
— Я понимаю. Честно говоря, он был таким с нашей первой встречи. Хотя, со мной, он должен был стараться немного сильнее. — Очако потянулась за кружкой и остановилась, посмотрев на Шото.
— Он…он ударил тебя, да? — Шото приподнял бровь, и Очако слегка покраснела. — Извини, если тебе не нравится вспоминать об этом, но это то, что я слышал от других.
— Все в порядке, — рассмеялся Тодороки. — Полагаю, Изуку никогда не рассказывал тебе об этом, иначе ты бы не беспокоилась. — Он снова усмехнулся. — Ну что ж, у нас есть время, если хочешь послушать. — Очако была немного удивлена этим; почему он хотел поговорить о том, что один из его ближайших друзей ударил его по лицу. Но она бы солгала, если бы ей не было невероятно любопытно.
— Да, конечно!
— Ну, давай посмотрим, с чего начать, — сказала Шото с легкой улыбкой.
Первый курс средней школы.
Шото Тодороки не понимал, почему его одноклассники так старались. Если бы ему пришлось сделать ставки, он бы предположил, что даже сегодня, после школы, они бы учились, изо всех сил стараясь, стать лучше и преуспеть. Айзава сенсей сделал свой класс конкурентоспособным, и все купились на это. Шото не видел в этом смысла.
