— Позвольте спросить, — с ехидцей в голосе поинтересовался ГРУшник. — И что это у вас дамочки на палубе рисуют. Развесили какие-то картинки и с умным видом рассматривают и обсуждают?

Адмирал с начштаба громко рассмеялись.

— Позволь я, — обратился к начштабу адмирал. — Тут такая история. Как вы, наверно, знаете мы вынуждены были создать женскую эскадрилью. Гагуа хоть и "настоящий мужчына", но долго не продержался. А мы так на него надеялись. Подвёл. Так вот, на "Арк Ройале" взяли трофейными английские этажерки. "Свордфиш". 15 штук. Наши дамочки прознали, что советские летчицы назывались "Ночные ведьмы". Название понравилось, только слово ночные убрали. Стали просто "Ведьмами".

— Почему стали. Всегда были. Вот Георгий Давидович до сих пор их стороной обходит.

— Так ему и надо. Не смог выполнить просьбу начальства. Ладное продолжу. Решили раскрасить самолеты по своему и организовали конкурс. Разные там мётлы, шляпы, чёрные коты.

— И к чему пришли.

— Как всегда, к самому ужасному. Покрасили целиком в чёрный цвет и нарисовали большие зеленые глаза. Да ещё и фосфорицидной краской. Идёшь в ночью по палубе, а на тебя из темноты смотрит громадный зелёный глаз. Жуть.

Через два дня "Североморск" доставил договор об аренде провинции Мапуту. Он был составлен так, что формально это русская земля, а фактически все оставалось по прежнему. Единственное, чем полностью владела русская администрация, это железной дорогой до границы с Трансваалем и порт в Мапуту.

Взяв на борт бойцов из состава ЧВК, названый спецотрядом "Защита", подлодка вышла к Нью Йорку.

14 ноября в Трансваале произошла Рэволюция. Продажный оккупационный режим английских плутократов был свергнут и вся власть перешла к Народному комитету. Манифест о переходе власти был написан настолько демагогически, что все растерялись. Такой компиляции марксизма и национализма ещё ни у кого не было. Тем более, что революцию поддержали хорошо вооруженные войска. Зареволюционили всю территорию Трансвааля, большую часть Оранжевой республики и север провинции Наталь. Заодно и Свазиленд. Туда просто ввезли большое количество алкоголя. Хорошего алкоголя, ведь король плохое не пьёт.

Железные дороги в Дурбан и другие приморские города были разобраны на протяжении 50 миль. Но так, чтобы не повредить своей транспортной системе. Причём разбиралось очень аккуратно, а не ломалось. В Претории было конфисковано 327 тонн золота и большое количество алмазов. Рудники были национализированы и перешли в собственность нового правительства. Правда контролировались они солдатами отнюдь не бурского происхождения.

Банки, хранилища золотого и алмазного запасов также были под охраной "добровольческих отрядов" союзников. 320 тонн золота было тайно перевезено в другое место, а вместо него были положены свинцовые чушки, покрашенные золотой краской. Сверху на них лежало настоящее золото. Этот натюрморт показывался многочисленным правительственным комиссиям, желающим удостоверится в собственной значимости. Им даже разрешалось потрогать. Все, в том числе и английская и германская разведки, были уверены, что золото на месте.

Алмазы вывезли только для технических нужд. И на огранку. Правительство позволило специалистам-огранщикам, переехавшими из Амстердама, отобрать камни для работы. И из отбора мастерами образцов было организовано целое шоу.

Руководство Южно-Африканского союза решило немедленно подавить "незаконный" переворот и примерно наказать бунтовщиков. В мятежные республики были отправлены все боеспособные части. Неприятности начались практически сразу. Железные дороги оказались разобраны. Автомобили, в первую очередь везущее воду, выводились из строя. Выстрел издалека или по колёсам, или по капоту. Иногда можно было что-то исправить на ходу, но чаще всего автомобиль приходилось оставлять. И тащить на себе боеприпасы, воду, продовольствие было тяжело. От лишнего продовольствия пытались отказаться. Помышляли охотой. Но на это тратились боеприпасы. Невидимые стрелки открыли охоту на офицеров, особенно старших. Нет, их не убивали. Просто лишали подвижности. А раненый офицер при отсутствии транспорта, это либо два солдата, либо лошадь. А их грузы перераспределялись между другими (фургоны были сожжены одними из первых). И никто не видел нападавших. С войсками, двигавшимися от Дурбана, вообще поступили гадко. Однажды утром над английским лагерем появились чёрные самолеты. Поднявшись высоко, чтобы уменьшить вероятность попадания в них, они начали бомбардировку. Нет не бомбами. Мешками с жидким дерьмом. Что туда было добавлено для усиления запаха неизвестно, но воняло все. Мундиры стирали по несколько раз, но от них все равно пахло. Пахло от палаток. Даже от еды. И эти налеты начали повторяться каждое утро. Они появлялись одновременно. Первые лучи солнца и чёрные дерьмовозы. Пришлось возвращаться.

К лагерю двух батальонов Эдинбургского королевского полка в один из вечеров вышли неожиданные парламентеры. Под большим белым флагом подъехали странные машины. После недолгих переговоров было объявлено, что будет показан фильм. Им показали "Бравое сердце". Про того, чьё имя знали все, про национального героя Шотландии. Особенно сильное впечатление произвела сцена казни. Финал был встречен с восторгом.

Аппаратуру погрузили обратно на автомобили, и они отъехали в ночь. И оттуда вдруг раздался звук одинокой волынки. Громкий, чистый и такой прекрасной. И призыв.

— Гордые сыновья Шотландии, уходите назад. Нам не нужны ваши жизни.

Утром офицеры шотландского полка собрались на совещание. Стоять могли только младшие офицеры.

— Ну, что скажете, господа.

— Разрешите, сэр. Я считаю, что нужно отступить. Враг нас ждал и подготовился. А мы нет. Отойдем, доложим начальству, подготовимся и вернёмся.

Полковник ненадолго задумался.

— Наверно это единственное правильное решение на сейчас. Отдавайте приказ о возвращении.

Лондон был в бешенстве. Правда джентельменам показывать своё настроение на публике было нельзя, но внутри закрытых клубов и правительственных кабинетов настроение было однозначное. Как они посмели. Владельцы национализированного имущества требовали мер и возврата своего. Объяснения воинского начальства были приняты, но их все равно отстранили и отправили в другие места. Правительству Португалии была выслана нота, скорее похожая на ультиматум. Португалы развели руками. Прекрасно, мол, понимаем. Обманули нас. Но ничего сделать не можем. Нет у нас таких сил. Уж если у вас не получилось… Но высадке английских войск препятствовать не будут.

— Степан Семенович, есть отличные новости. Испытали первые головки самонаведения для торпед. Конечно с нашими не сравнить, но работают. Будем доводить до ума.

— Как это испытали? На ком? Где?

— На гражданских и военных кораблях. Между Нью Йорком и Европой. Да не переживай. Торпеды были без взрывчатки. Главное сумели попасть, или нет. Как я уже говорил испытания прошли удовлетворительно. Новые боеголовки срочно везут сюда. Торпеды же готовы. Будем обороняться.

— Заряды на торпедах сделать уменьшенные. Нам надо не потопить, а повредить. Что ещё?

— После первой неудачи Лондон решил отнестись к нам серьезно. Надавили на португалов. Получили разрешение на нападение на Мапуту. Местное население предупредим за несколько дней. Хотят развернуть транспорты из Австралии с войсками на нас. Из метрополии идёт флот.

— Наши планы?

— Встретим и проредим флот сначала возле Кейптауна, потом будем потихоньку вредить им по дороге. Десант из австралитян попугаем и попытаемся развернуть туда, куда плыли. Наши ведьмочки уже готовят какой-то сюрприз.

— Интересно. Случайно не в курсе?

— Не говорят. Ведь сюрприз.