— Готово, — пораженно выдохнул Алек.

Опустила глаза, с удивлением отмечая тончайщую кроваво-красную нить которая обхватывала мое запястье и тянулась куда-то в сторону леса.

— Север значит, — с какой-то удрученностью произнес Антуан, — Этого следовало ожидать.

— О чем вы?

Все посмотрели на меня, как на умалишённую.

— Ари, а что у тебя с историей края?

— Мм… — произнесла я, отводя глаза.

Ну а что? Я виновата что ли, что история это просто не мое. Мне не интересны материки, их обитатели и когда почему и как там вымерли те или иные расы. Ну вот оно мне надо? Память еще забивать…

— Все с тобой понятно…

— И как ты вообще умудряешься держаться в списках лучших учеников? — с сомнением спросил брат, принявшись собирать палатку.

Пожала плечами. Да, кроме истории проблем с учебой у меня не было. Трудно не учить и не вникать в то, что тебе нравится до маниакального блеска в глазах. Это же магия, зелья, трупы и боевая подготовка, как это может не нравится?

— Мда.

Последний вопрос я видимо произнесла в слух, отчего друзья меня посчитали совсем потерянной личностью. Да, ботаников недолюбливали все, ну или точнее сказать — не понимали.

Наш поход обещал накрыться медным тазом. Вблизи гор обнаружилась аномальная зона и любой всплеск магии грозил обернуться нам во вред. Весь путь до вершины, мы проделали пешком. Наконец остановившись на привал, мы повалились на твердую каменистую почву, прямо там где шли, не боясь замерзнуть или быть обнаруженными. Теперь каждому уже было все равно. Слишком тяжел был путь. Тяжело переводя дыхание подняла глаза на снежные вершины, которые казалось были непостижимыми. Где то там, среди пещер, в которых как подозревали мальчики и укрывается Альва, меня ждет Целестин, поэтому я не могу позволить себе сейчас сдаться.

Поэтому скрепя зубами я заставила себя встать и добравшись до походного мешка, вытащила последние запасы еды. Хлеб, сыр и вода. Не густо. На сегодня нам должно было хватить…а дальше…будем выживать.

Брат глядя на мои душевные метания лишь хмыкнул, и отобрав у меня жалкие пожитки принялся делить между членами нашего импровизированного отряда.

— Что будем делать дальше?

— Нужно нападать сегодня.

Все в удивлении посмотрели на меня.

— У нас больше нет еды. А значит, вскоре мы ослабнем. Лично у меня нет никакого желания добровольно сдаваться врагу.

Спутники придя к взаимному согласию решили отправить Йоля на разведку.

Наблюдения оказались неутешительными. Помимо людей и фамильяров, во вражеском лагере насчиталось четыре эрхина. Плотоядные твари, восставшие из мертвых, собранные из костей и плоти различных животных. Отличные охранники и наемные убийцы. Обезвредить их почти невозможно, слабых мест практически нет, а до тех что имеются довольно проблематично достать.

— Мда, ну и попали же вы!

Громкий насмешливый женский голос, заставил всю команду напрячься и перейти в боевую готовность.

— Тише мальчики тише, а то еще зубочистки свои сломаете.

Гостья с иронией взглянула на мечи ребят и наконец откинула капюшон, позволяя рассмотреть себя под тусклыми отблесками наспех разведенного костра.

— Ты?!

Сэцки чувствуя волнения своего хозяина появились сами собой, за считанные секунды переходя в боевой режим. Чувствуя сильную волю противника, они слегка вибрировали в моих руках, предвкушая занимательный бой.

— Занятная вещица, — кивнула наемница, — только она тебе не понадобиться. Где Целестин?

Понимая, что тенью поцелованная пришла не за моей жизнью, я моментально расслабилась, разжала пальцы и выпустила из рук оружие, которое не долетая до промозглой земли растворилось в пространстве.

— Да, так, отпуск взял, решил вот с врагом всей империи чаек в горах попить.

Все с недоумением смотрят на Виссариона, который в последнее время был «слегка» раздражен.

— Ты бы поговорила с ним, — шепнул рогатик.

Киваю, понимая, что дальше не имеет смысла затягивать. Ловлю его взгляд и киваю головой в сторону выхода из небольшой пещерки, которая раньше видимо служила берлогой для местных медведей.

Морозный ветер тут же забирается под многочисленные слои одежды, и я плотнее укутываюсь в накинутый на плечи плед.

— Рион, что происходит?

— А что происходит? — скучающе спрашивает он.

И хоть его голос был абсолютно споен, я вижу, как напрягается его спина. Парень подошел к обрыву и принялся пинать ногой снег, наблюдая, как тот рассыпаясь снежной пылью летит к изножью горы.

— Ты ведешь себя странно…

— А как я должен себя вести, видя, что моя девушка безнадежно влюблена в другого?

Молчу, понимая, что любой неаккуратный вздох может привести меня к срыву.

— Молчишь? — хмыкает парень, и впервые за показушной иронией я слышу горечь.

— А чего ты хотел Рион? Что бы я бросилась в твои объятья, после того, как увидела, что ты обжимаешься возле стен академии с какой-то развязной девицей?

Он обернулся и нахмурившись, выдал:

— Так ты все же это видела…

— К счастью да.

— Но тогда почему ты никак не отреагировала? — растерянно спросил мужчина, отходя от края обрыва.

— А я и отреагировала. И знаешь даже рада тому, что увидела. Пусть это случилось раньше, чем я бы позволила себе влюбиться и…

— Но ты ведь уже была влюблена.

Растерянно посмотрела на уже стоявшего возле меня огневика.

— С чего ты взял?

— Понимаешь….в нашем роду есть одна способность, мы можем ощущать истинные эмоции человека, когда тот находится на вершине эмоционального подъёма…И тогда…после наших поцелуев, я понял это…и хотел подтолкнуть к этому осознанию…

— То есть…то что было после бала…

— Не более чем показуха.

Закрыла лицо руками, неустанно поражаясь мужской логике. Одно дело вызвать ревность…другое показать, что ты неравнодушен ко всем женским особям. Не знаю, как в этом мире, но у нас для таких мужчин есть четкое определение — бабник. И мало, кто увидев такую ситуацию воспылает ревностью и желанием сделать его только своим. Вот гадость какую сделать…это да, это мы можем. А что? Нечего нервы бедным девушкам трепать.

- Вис, я никогда не любила тебя….и сейчас…

— Я тебе не верю.

Отняв руки от лица, устало посмотрела на мужчину, с трудом узнавая в нем того смешливого непокорного парня, который был готов сломать систему лишь бы настоять на своем.

— Вис…

— Поцелуй.

— Что?

— Один поцелуй, и если я пойму, что в тебе нет ни грамма нужных мне эмоций, я отступлю.

Возможно кто-то осудит меня, но я ни сделала ни шага, что бы предотвратить эту близость. Закрыла глаза, предоставив мужчине свободу действий.

Поцелуй не заставил себя ждать. Он был напорист, страстен и безумен, его поцелуи обжигали и захватывали сознание, и возможно этот человек сможет взрастить любовь к себе…но только в другой особе.

Открыла глаза лишь когда почувствовала, что Виссарион отстранился. Его глаза были красноречивее слов. Знают боги, как мне хотелось в этот момент подойти и обнять его, забрать все его печали, уберечь от необдуманных поступков…но я не могла себе этого позволить.

Ибо как никто иной знала, что потерю своих идеалов и трудности первой влюбленности нужно переносить в одиночестве.

В том, что Вис не любил меня я знала с первых секунд наших кратковременных отношений, и мне очень жаль, что его первая влюбленность закончилась вот так…с другой стороны, может теперь он начнет видеть в девушках нечто больше чем способ удовлетворения.

Целестин

Никогда не приходилось быть в плену, не самое приятная практика в моей жизни.

К пленникам, которых тут было огромное количество, относились пренебрежительно. Треть из нас уже на второй день склеили ласты от холода, только тогда начальник стражи смиловистился и поставил на входе простенький обогревающий кристалл. Холод никуда не делся, но с ним уже вполне можно было жить. Второй насущей проблемой являлось питание. Кормить нас никто не собирался, ведь для этого нас для начала нужно было бы освободить от оков. Поэтому несколько раз в день с помощью магии наш организм поддерживали убойной дозой витаминов. Простенькое лекарское заклинание, благодаря которому я еще не потерял ясность мысли.