— М-м-м! — простонала Ринка, поедая меня масленым взглядом. Тело её стало вздрагивать, а глаза засияли сильней. — Боже, как круто ощущать тебя внутри! — выдохнула она и рассмеялась, хватаясь рукой за промежность и крепко стискивая её. — У-у-ух! Так и кончить не долго!

— Ринка? — снова спросил я. — Это ведь ты?

— Ну а кто ещё? — ухмыльнулась мне женщина и, состроив жёсткую мину на лице, очень крепко сдавила меня супервагиной. Именно она была актором этого действия — так мне показалось. Да и её собственное влагалище сжалось, я видел это своими глазами.

— Ох! Постой! — простонал я. — Раздавишь!

Возглас мой вызвал у амазонки торжествующий садистский смех, и огромная пещерка вздрагивала и сжималась ему в такт.

«Как она это делает? — подумал я изумлённо. — Как?!»

А тем временем Лика с обратной стороны уже устраивалась верхом на моих бёдрах, и рука её энергично надрачивала член, проверяя его твёрдость перед использованием. Я ощутил мокрый жар на головке своего приятеля. А потом…

— А-а-ах! — сдавленно простонал я, чувствуя восхитительное погружение в горячие и тугие глубины. — Ма-ама-а! — а это уже от сжатий большого влагалица, которое в точности повторяло сокращения своей малой сестрички, засасывающей мой член во время плавных поступательных движений вверх-вниз.

— М-м-м, как приятно, — откликнулась Ринка, прижмуривая от удовольствия глаза. — Пора бы и мне удовольствие получить.

Она слегка присела и накрыла мои губы киской, обволакивая их снаружи. Амазонка слегка отодвинулась назад и стала водить головкой клитора по моим губам. Я непроизвольно попытался поймать его ртом и приласкать, но Ринка отстранилась.

— Язык, — приказала она. — Высунь его подальше и сделай для меня плоскую подушечку.

Честно говоря, мне совсем не просто было сосредоточиться на словах амазонки. Весь организм мой пронизывали волны удовольствия, создаваемые ритмичными движениями Лики, насаживающейся на мой член. Да ещё и супервлагалище вносило свой немаленький вклад в удовольствие, тиская и обсасывая моё тело. И тем не менее я вытянул язык наружу, отогнув его вниз, к подбородку.

— Умничка, — промурлыкала амазонка и зарылась клитором в мягкую поверхность развёрнутого для неё плацдарма. Скользнув вниз, она достигла кончика языка, потёрлась о него головкой и отправилась в обратный путь. А потом, не сбавляя хода, основательно проникла мне в рот, попутно насаживаясь влагалищем на язык и захватывая его.

В следующие несколько секунд все ощущения мои затмились восхитительным захватом, в процессе которого здоровенный клитор Ринки плавно погружался мне в рот, а язык всё глубже и глубже засасывался во влагалище. При этом амазонка не прекращала истекать соками, подкармливая меня кисленьким нектаром. И, наконец, основательно захватив язык в свои глубины, она стала двигаться, совершая бёдрами поступательные движения, то наваливаясь на меня всем своим весом, то слегка отстраняясь. Постанывая и жмурясь от удовольствия, Ринка рисовала клитором узоры на податливой мягкой поверхности моего языка, ощутимо буравя её головкой. Ну а я пытался посасывать гостя как мог. Не очень-то просто это было делать в моём текущем положении.

Но кроме такого вкусного взаимного проникновения я чувствовал усиливающиеся потенциалы зелёного "электричества" и видел, как быстро накаляется в теле амазонки свечение, обретая яркость маленького светила. С этого момента я оказался полностью вовлечён во всеобъемлющий сексуальный процесс и буквально каждой клеточкой своего организма чувствовал, как присосавшиеся ко мне с двух сторон дамы стремительно приближаются к вершинам своего блаженства. Они словно мчались к финишу наперегонки, подгоняя себя резкими напористыми фрикциями.

Первой взвилась от оргазма Лика, и на судорожные сокращения её влагалища моментально откликнулась удерживающая меня супервагина. Она так туго и основательно сдавила всё моё тело, проминая его и массируя от шеи до кончиков ног, что я некоторое время испытывал трудности с дыханием. Как ни странно, я вновь целиком чувствовал себя в тесной и упругой пещере, погружённым в горячую ванну густой смазки. И это несмотря на то, что Лика продолжала жадно засасывать в себя член, сидя верхом на моих бёдрах, и с каждым импульсом блаженства вонзаться пальцами мне в бока.

Через пару-тройку секунд и Ринка затряслась от кайфа, наваливаясь на меня сверху. Она крепко стиснула мою голову бёдрами, вцепилась в неё руками и с громким сладостным криком пыхнула морем зелёного пламени, которое волной прокатилось по моему телу, прожаривая каждый его уголок.

— ГХА-А-А!!! — зарычала она, совершая ещё более мощный и продолжительный выстрел, и в этот самый момент Лика так пронзительно раскурила меня кальянным способом, что мне показалось, будто я заживо сгораю, целиком превращаюсь в огонь. И кайф при этом был не слабее боли, которую человек чувствует при таком сожжении.

За несколько секунд в голове моей не осталось ни одной мысли. Я стал безмолвным светилом, плазмоидом, полыхающим с мерным гудением. И центром восприятия моего, сутью бытия стало запредельное блаженство, которое я продолжал непрерывно испытывать и которое воспринималось теперь как нечто само собой разумеющееся и рядовое в моей жизни.

Я словно со стороны видел, как продолжают кончать амазонки, и осознание этого приносило мне чувство глубокого удовлетворения. Так могло бы радоваться солнце, наблюдая, как под лучами его расцветает жизнь. Ринка извергала в меня зелёный огонь, а Лика усиливала его своими резкими судорожными затяжками, но эти воздействия больше не воспринимались чем-то экстремальным. Градус моего удовольствия был настолько высок, что дополнительные порции "теплоты" казались чем-то вполне обыденным и умеренно приятным.

Так могло продолжаться хоть целую вечность, и я воспринимал бы это как нечто естественное. Но внезапно меня будто поглотила тьма и стала жадно впитывать клокочущее во мне пламя. Она стенала и урчала от наслаждения, обволакивала меня, тискала и облизывала. Я чувствовал её сладострастные объятия и необузданную похоть.

«Как много энергии! — слышал я восторженный голос сёкаи. — И всё это моё, моё! Как приятно её пить! Как вкусно! Блаженство! Блаженство!»

Сноски к главе:

[1] Гоаулды — раса инопланетян-паразитов из фильма и сериала "Звёздные врата". Они проникают в людей и подчиняют их сознание, управляя ими изнутри. У человека, инфицированного гоаулдом, иногда светятся глаза, выдавая присутствие в нём паразита.

Пламя, бушующее во мне, ещё долго сопротивлялось духу. Оно пригасало, умеривало жар, но потом вспыхивало с новой силой, и тогда я слышал восторженные крики поглотившей меня тьмы. Но вот огонь стал гаснуть, израсходовав большую часть своей энергии, превращаясь в тягучую зелёную смолу, плавно перетекающую и умиротворённо тлеющую тусклым светом.

«Как сытно я покушала, — промурлыкала сёкая и рассмеялась. — Уф-ф-ф! Это был экстаз. Чуть не кончила даже. Но всё-таки мне, видимо, нужно съесть тебя, чтобы достигнуть завершённого наслаждения».

«Ты ела энергию блаженства?» — спросил я.

«Нет, только твой огонь. Твой восхитительный и жаркий мужской огонь, который разожгла в тебе зелёная мана, а высвободила русоволосая амазонка, доведя своими "раскуриваниями" до оргазма».

«Значит, я всё-таки кончил?»

«Ну да. А как бы я ещё могла подкормиться? Ты бы давно уже кончил, если б я тебя не держала. Но мне хотелось устроить настоящий пожар, и я его получила!»

«Вот, значит, как, — понял я причины своей аномальной стойкости. — И что теперь?»

Сёкая рассмеялась.

«А ты уже забыл? — притворно удивилась она. — Ох! Какой беспечный мальчик! Так открой глаза и, может быть, сам догадаешься».

По телу моему пробежала волна мягких сокращений, и я вновь почувствовал себя в коконе нежной и тёплой плоти. Вслед за этим пришло ощущение тугого мокрого кляпа во рту, который пульсировал и истекал терпким соком. Потом дал знать о себе язык, сообщая о болезненном натяжении и что он так основательно и давно проглочен женским началом, что не рассчитывает уже вырваться на свободу.