Это был полосатый котёнок с озорной физиономией. Не так давно Додо взял над ним шефство, чтобы обучить всем хитростям бродячей жизни.

– Если Додо ещё раз произнесёт слово «денди», то узнает где раки зимуют, – угрожающе мяукнул Луноброд, выпуская когти.

– Денди, денди, денди! – повторял Додо, с вызовом поднимая шерсть на загривке.

Луноброд уже приготовился к прыжку, чтобы укусить бродягу за ухо, как Жозефина дёрнула чёрного кота за хвост.

– Опять вы за своё! Вечно цапаетесь! – возмутилась сиамская кошка. – Слушай, нет ничего плохого в том, чтобы по важному случаю привести себя в порядок. Кстати, Додо, тебе тоже не повредит забежать в салон красоты. От тебя идёт какой-то странный запах…

– Натурально. Так пахнут тухлые рыбьи головы! – с гордостью ответил Марсельезыч. – А знаешь ли ты, что я навожу ужас на всех торговцев рыбой на Монмартре?

– Не знаю, как там на Монмартре, но мой нос уже в ужасе. Так что пара пшиков одеколона всем пойдёт на пользу! – воскликнула Жозефина тоном не терпящим возражений. – Марш за мной!

Она направилась было на крышу, но заметила, что никто и лапой не двинул. Красавица обернулась:

– Что же вы?

– И мне нужно туда идти? – пробурчал малыш Помпончик. – В салон красоты?!

Последние слова он произнёс так, будто речь шла о полёте на Луну.

– Если пойдёшь в салон, сможешь поиграть со шляпками и плащами клиентов, – с ободряющей улыбкой ответила Жозефина.

– Ух ты! – обрадовался котёнок и с живостью подбежал к кошке.

Додо и Луноброд покосились друг на друга в последний раз. Затем они глубоко вздохнули и побежали за хвостиком Жозефины.

Салон «Шанталь» располагался в квартале Марэ́ на самой элегантной улице Парижа – улице Сен-Антуан. Тротуары там блестели, словно их начистили воском, а в тени деревьев прятались изящные кованые столики уличных кафе.

Там находился и полицейский участок, хорошо знакомый котам-детективам. Чтобы не привлекать внимания жандармов, мяуки решили прокрасться под столиками кафе. Коты лавировали под ногами у официантов с удивительной ловкостью.

А надо сказать, что у полицейских была одна скверная привычка – повсюду брать с собой собак. Коты называли их слюнтяями или пустолайками.

Удивительное дело! По неизвестной причине жандармы Парижа питали странную любовь к вечно тявкающим, задиристым и бестолковым псинам. А ведь разумнее было бы доверять более сообразительным и (будем смотреть правде в глаза) куда более опрятным котам! Например, у инспектора Рампье (его недавно перевели на работу в этот полицейский участок) была самая несносная пустолайка на свете. Здоровенный бульдог по кличке Кошмар.

– А я Кошмара не боюсь, – заметил Додо. – Когда на набережной Сены устроили облаву, он, едва увидев меня, пустился наутёк…

– Сдаётся мне, что он сбежал от твоего запаха тухлой барабульки![1] – усмехнувшись, мяукнул Луноброд.

Бродяга хотел ответить что-то в том же духе, но вдруг раздался крик Жозефины:

– Берегись, Додо!

Марсельезыч вовремя отскочил в сторону – острый каблук едва не пронзил его хвост. Туфелька на шпильке принадлежала молодой даме в красной шляпке, которая одиноко сидела за столиком и с отрешённым видом потягивала черничный сок без льда.

– Клянусь своими усами! – пробурчал Додо. – Ещё чуть-чуть – и этот каблук продырявил бы мне хвост!

– Ну и ну, – воскликнул Луноброд, наморщив нос. – И зачем только люди носят туфли с шилом на подошве! Так и до беды недалеко!

После этой маленькой заминки наши коты наконец добрались до знаменитого салона мадемуазель Шанталь.

Элегантное заведение манило золочёной вывеской и роскошной витриной, сквозь которую был виден просторный салон, пол из мрамора, солидные кожаные кресла, мебель из красного дерева и огромные сверкающие зеркала.

На улице было светло, но в зале горели тысячи ламп – их лучи освещали изящные причёски красавиц, клиенток салона. Тут из парадного входа выскользнула грациозная кошечка.

Её модная тёмно-серая шубка отливала лиловым блеском, словно небо перед грозой. Глубокие глаза вспыхивали оранжевым светом, а по повадкам было видно – эта кошка привыкла к роскоши.

– Коко! – окликнула её Жозефина. – Я как раз тебя ищу!

Кошка-модница удивлённо распахнула глаза:

– Жозефина! Вот так сюрприз! Как поживаешь? И что за благородные коты рядом с тобой? Видимо, друзья из «чердачного клуба», о котором ты так часто рассказывала.

– Именно так, дорогая моя, – промурлыкала Жозефина. – Это Мистер Луноброд…

– Приятно познакомиться, – воскликнул чёрный котяра и церемонно поцеловал лапку Коко.

– А это малыш Помпончик, – продолжила Жозефина, указывая на котёнка.

– Привет! – сказал Помпончик, озираясь и высматривая, с чем бы поиграть. Затем он увидел, как сверкает шёрстка Коко, и воскликнул: – Ух ты, мяухты! Не шубка, а просто блеск! Ты – вылитый морской котик!

Коко подскочила от изумления, но тотчас взяла себя в лапы:

– Гм… Спасибо, дорогой. Думаю, что это был… оригинальный комплимент.

– А вот и Додо Марсельезыч, – сказала Жозефина, представляя последнего друга.

Додо хотел что-то сказать, но язык у него почему-то прилип к горлу, и бродяга смущённо закашлялся. Хорошо ещё, что коты не краснеют, иначе Додо стал бы пунцовым как рак.

– Приятно познакомиться, месье Марсельезыч, – ответила Коко с очаровательной улыбкой. – Любопытно, мне кажется, что я вас где-то уже видела. Может, на прошлой неделе в отеле «Риц», на вечеринке у мадемуазель Безумаль?

– Очень может быть! – усмехнулся Луноброд. – Додо был тем самым типом, который угодил головой в мусорный бачо… Aй-ай-ай!

Молниеносным движением Марсельезыч куснул Луноброда за хвост.

– Эй, ты что? – зашипел Луноброд, потирая рану.

Но бродяга не удостоил его взглядом. Он был очарован прекрасной Коко.

Красавица-кошка провела котов в салон. Воздух в помещении благоухал нежными духами, ароматами пудры, ванили и талька. За главным залом находился коридор. В комнатах, что располагались по обе стороны коридора, мадемуазель Шанталь проводила процедуры красоты и хранила косметические товары.

– Идите за мной, – позвала Коко. – Я отведу вас туда, где мы сможем спокойно поговорить.

И она проводила котов в небольшую комнатку, заваленную тюками с одеждой. В глубине виднелся низкий туалетный столик с большим зеркалом и огромной сумкой, полной косметики, расчесок и кремов.

– Итак, чем я могу вам помочь? – спросила Коко, посматривая на своё отражение в зеркале и поправляя усики.

– Моего друга Луноброда пригласили на важный праздник, поэтому он хотел бы привести в порядок свою шубку, – объяснила Жозефина. – Ну а Додо, как ты уже сама заметила, нуждается, скажем… в радикальной смене имиджа!

– М-да… – задумалась Коко, осматривая бродягу от ушей и до хвоста. – Должна признать, что стиль уличного кота всегда был в тренде. Но накладные шрамы и духи из тухлой рыбы давно вышли из моды… Да-да, этот образ уже ушёл в прошлое! Ну ничего, мы что-нибудь придумаем. Уверена, что вам понравится!

От этих слов Марсельезыч буквально потерял дар речи. Во-первых, все его шрамы, не говоря уже о рыбном запахе, были самыми настоящими. И потом, ещё никто и никогда ему не говорил, что он ушёл в прошлое! Да и что бы это значило? Додо и сам не знал, обижаться ему или радоваться.

Бродяга и ахнуть не успел, как Коко накинула на его шею мохнатое полотенце и обрызгала одеколоном от макушки до лап. Затем она принялась расчёсывать клочковатую шёрстку кота, виртуозно орудуя щёткой, зажатой в зубах.