Антон Митнёв
– Как сейчас планируются концерты?
Айжан Нурмагамбетова
– Сейчас идёт процесс сбор материала. Вроде я собрала новые песни. Кроме, естественно, тех, что уже есть. Я, конечно, включу в свой концерт «Кудай каласа», «Иншаллах», а также все те песни, которые так нравятся публике, без которых она меня не отпустит, в том числе «Бахыт деген», «Мен деп ойла». Многие до сих пор, когда куда-то приезжаю, просят спеть «Не спеши ссориться». Мой сын ненавидит эту песню, потому что она когда-то в 95-96-х звучала на всех базарах, доносилась из всех машин. Это песни-долгожители.
Антон Митнёв
– Как Вы считаете, есть достойная смена среди молодёжи?
Айжан Нурмагамбетова
– Смена певцов? Мне?
Антон Митнёв
– Вы индивидуальная!
Айжан Нурмагамбетова
– Сейчас много появилось хороших певиц, интересных костюмов, но они всё равно боятся делать то, что делаю я. Недавно меня спросили: «Где ты нашла такие очки?» А увидели в фильме в титрах. Начало фильма сделали таким, чтобы там промелькнули звёздные артисты. Для привлечения внимания. И как раз там я надела необычные очки. А где я всё это нахожу? Как-то рассказывала в одном из интервью, что раньше, в пору дефицита, некоторые привозили из-за границы уникальные вещи. Я ещё по-казахски говорила, это была казахская программа. И я сказала: «Еси дурыс адам киялмаса, онда Айжан Нурмагамбетовага звон-даныз. Если нормальный человек это не сможет надеть, звоните Айжан Нурмагамбетовой». Я еле уговорила подружку, чтобы она привезла мне очки – в камнях и 50 на 50. Думаю, кроме меня, никто бы не осмелился их надеть.
Антон Митнёв
– Вы снимались?
Айжан Нурмагамбетова
– В титрах мы и проскочили. Я мечтала о кино – и эта мечта сбылась. Есть полнометражный фильм «Он и Она», кстати, прекрасная лирическая или романтическая комедия. Я играла маму главного героя, хорошо, что не бабушку. После выхода фильма посадила свою маму смотреть. Там было не так много кадров: в одном месте я яичницу делаю, в другом – с тряпкой суечусь. Но один кадр очень понравился маме, она так хотела, чтобы его задержали чуть подольше. По фильму мой сын – сценарист, он поссорился с девушкой и убил её. И вот – мы оказываемся в XVI веке в юрте, сын лежит, а мы с его отцом сидим, разговариваем. Кстати, забавно – мне пришлось прятать ногти, потому что я забыла их снять. И я сижу в одежде, которую нашли в Казахфильме. Она из домотканого сукна, я без макияжа. И настолько этот образ понравился моей маме, она сказала, что я очень похожа на свою бабушку. Единственное, что мне от неё не досталось, это голубые глаза.
Карина Сарсенова
– Это была самая яркая и харизматичная мама главного героя за всю историю казахстанского кино!
Айжан Нурмагамбетова
– Мама сетовала: «Почему тебя показали так мало? Вот задержали бы кадр, чтобы все люди увидели». Я ей: «Да зачем это нужно?» Она хотела, чтобы меня увидели в том образе, потому что всегда ругала за белые волосы, что пою на русском языке. А я не только на русском, я и на чеченском пою. Она говорила: «Вот, ты иногда голубые линзы надеваешь, это нехорошо, тебя не будет любить твой народ». А я отвечала, что мой народ меня должен любить за то, что я, приехав из мест, где немцев было больше, чем русских, и выучившись на казахском языке, не забыла свой родной язык. Потом я стала отращивать волосы, отрастила сантиметров 20, и, когда мама увидела, сказала, что мне так не идёт, и ругать перестала. Свекровь сказала то же самое, что мне не идёт. Из 90-х, кстати, ещё один юбилей – в этом году 20 лет, как я блондинка.
Карина Сарсенова
– Вы знаете, я часто замечаю в жизни такой парадокс: мужчина видит, как выступает прекрасная красивая артистка, например, Вы, влюбляется, делает предложение, женится на ней и запирает в четырёх стенах. Всё. Заставляет ставить крест на карьере. Дама несчастна, мечется, устраивает истерики, превращается в мегеру. В общем, изнутри всё рушится, разрываются отношения, непонятно – зачем так поступает мужчина. Если ты хочешь домохозяйку, ищи женщину со складом души домохозяйки. Как Вам удалось 30 лет продержаться в счастливом браке? У Вас, наверное, муж особенный?
Айжан Нурмагамбетова
– Не знаю. Одна из причин, по которым, скажем, распался первый брак, – юношеская любовь. Мы очень рано полюбили друг друга, а меня всегда мальчики почему-то ревновали, но первый муж отличался особенной ревностью. Это была такая ревность… Скажем: если завтра утром тебя не будет – а я на гастролях, я типа повешусь. Я много такого слышала, но ни один человек не повесился, не застрелился, не утопился. Может быть, поэтому брак распался, был недолгим.
Сейчас я живу с мужем более тридцати лет. Почему-то все мальчики очень быстро звали меня замуж, хотя я никогда не была кокеткой. Я ощущаю себя женщиной на сцене. Я выхожу на сцену и начинаю заигрывать, кокетничать, а в жизни – нет. А в жизни я – это я, да – да, нет – нет. Мужской характер и имя у меня мужское. Я не Айжан, а Айтжан. Айжан – моя младшая сестра. Всегда, приходя в новую компанию, где были красивые мужчины, я наблюдала, как девочки крутятся вокруг них, вешаются на шею. А я выбирала человека, к которому никто не подходит. Я не люблю стоять в очереди, я просто подходила. Но человек иногда понимал мои действия неправильно, начинал разговаривать со мной, понимая, что я не только симпатичная и красивая, но ещё и не глупа, хорошо воспитана. Да, не кокетка. И на второй-третий день предлагал мне замужество. Но я тогда не имела такой цели, хотела стать звездой, киноактрисой.
Мой будущий муж полгода пытался узнать, как меня зовут. Познакомил нас его друг детства, он был на свадьбе дружкой. Это сын народного артиста Суата Абусеитова, Мурат, он рано ушёл из жизни. Когда мой будущий просил познакомить со мной, Мурат отговаривал: «Не надо, она шиза, она ни на кого не смотрит, только петь хочет». В итоге получилось – познакомились. Мне девочки сказали: красивый, неплохой. И на второй день он позвал меня замуж.
Я отнекивалась, говорила, что ничего не умею делать, не брошу петь и не стану менять фамилию. Он сказал: «Пой, сколько хочешь, я всё умею делать сам». И, кстати, он меня не обманул. Он действительно умеет делать всё. А самое главное – очень вкусно и красиво готовить. Великолепно. Но я сказала неправду – я всё умею делать. Я даже корову доить умею. И меня всегда удивляло, зачем купаться в духах и сверкать бриллиантами на кухне. Я знаю немало примеров, когда женщины, соглашаясь на такую жизнь, потом очень сильно жалели. Да, может быть, мы делали всё сами, мы не самые шикарные и не в особняках, но самое главное – человеческие качества. А также – не мешать друг другу в профессии.
Антон Митнёв
– Какие правильные слова!
Айжан Нурмагамбетова
– Конечно, и он мне в чём-то соврал. Не было ни одной поездки, ни одной деревни или аула, где проходил мой концерт, куда бы он не дозвонился. И не дай Бог мне не оказаться около телефона! Надо мной смеялись. А мы разговаривали. Он: «Что ты делаешь?» Я: «Утреннюю почту смотрю». Он: «Да, смотри. А сейчас «Ералаш» будет». Я: «Да-да, а теперь можно я пойду с девочкам чай пить?» Он: «Конечно, иди, 40 минут тебе хватит?»
Я так живу, никуда не хожу и не езжу одна. Особенно после аварии, потому что мне нельзя носить тяжести, мне вообще ничего нельзя. В поездках меня всегда сопровождает муж. Он не продюсер, а технический директор, и иногда говорит: «Я прокладка между рулём и сиденьем, а также водитель и телохранитель. Что-то ещё забыл… а, ещё муж». Все твердили, что он мне не доверяет, а сами потом укоряли своих мужей, что не звонят.
Когда он впервые меня в аэропорту встретил, спросил: «Что ты, – говорит, – ищешь?» Я оглянулась, ответила: «Цветы ищу». После этого не было ни одной поездки – неважно, зимой или летом, из которой он не встречал бы меня с цветами. Мужья некоторых артисток стояли с букетами, купленными в аэропорту, а он приезжал с цветами, купленными в городе.
