Шел шестой месяц драгоценной беременности Алека Лайтвуда-Бейна. И это я не приуменьшаю.
Все близкие и родные теперь охраняли горе-папочку не хуже короны Британской империи. Вот и сегодня заботливый Саймон, а именно его очередь была в этот раз присматривать за зятем, забрал у омеги едва ощутимые пакеты с детского магазина CHICCO и не отпустил их, пока не занёс в квартиру.
С этой чрезмерной опекой парень чувствовал себя дефективным.
– Как долго это будет продолжаться? — Тяжело вздохнул Александр и откинул голову назад, стараясь удобнее умоститься.
– Что именно, сокровище моё?
– Как долго я буду чувствовать себя грёбаной Меган Маркл*? Такое ощущение, что скоро мне и в туалет с сопровождением придётся ходить.
– Не злись, ангел. Это ведь ради вашей безопасности.
Магнус пытался звучать как можно нежнее. Хоть в эту беременность его муж и чувствовал себя лучше физически, однако характер его значительно ухудшился. Теперь парень заводился с полуоборота, не стесняясь закатывать истерики даже на улице. Как, к примеру, в прошлую пятницу, когда Бейн отказался пустить его за руль, возвращаясь с торгового центра.
– Серьезно, Магс? У нас появился водитель, который следует за мною по пятам с каменным лицом; гувернантка, которая перекладывает наши вещи, а меня это жуть как бесит; и родственники, которые посменно приходят в наш дом каждое утро. Я, блин, что в особо опасные преступники записан?
– Ты глубоко беременный омега с не самым простым характером. Быть одному тебе противопоказано.
– Чушь собачья! — Взорвался Лайтвуд. — Магнус, это слишком. Я не выдерживаю. Иногда мне хочется побыть одному. Но как, как, чёрт подери, это сделать, если каждые пятнадцать минут, с ебучей услужливостью, в мою комнату стучат и спрашивают, всё ли у меня хорошо?
В воздухе назревал очередной скандал.
Безусловно, гормоны омеги бушевали, но и смысл в его словах был вполне здравым. А это значит, что надобно опять что-то решать.
Сейчас, наблюдая как неистовствует каждый вечер его сокровище, Магнус всё чаще думает о том, что решение о найме прислуги и охраны без предварительного обсуждения этой идеи с Алеком, было ничем иным, как выстрелом в молоко**.
– Ты знаешь, что сегодня эта тётка, в раздражительной униформе, приготовила нам ужин? Какого хрена она вообще надевает эту одежду с порнофильмов? Что за клише? Да, Господи, она меня буквально вытесняет из собственного дома. Я словно остался не у дел.
Истерика переходила на особо высокую чистоту звука, рискуя стать недосягаемой для людского уха.
– Милый, успокойся. Тебя нельзя так нервничать.
– Так почему же ты испытываешь меня, альфа? Почему заставляешь чувствовать себя…
– Прежде чем ты скажешь очередную глупость, я хочу извиниться, что не посоветовался с тобою, беря на работу этих людей. Но, ангел, мне действительно спокойнее, когда я знаю, что ты не один.
– Магнус, мне ничего не угрожает. Ты ведь трижды проверял, и мы оба знаем, что Камилла в психушке на другом континенте. А других врагов у меня просто нет.
– Ты звезда, Александр: успешно засветился в нескольких картинах, был лицом не меньше дюжины топовых брендов. Ты успел даже побывать сопродюсером и сценаристом. У тебя могут быть недоброжелатели о которых ты даже не знаешь. Ангел, прошу тебя, подумай!
Парень устало выдохнул, признавая свое поражение одним этим жестом.
– Паскудство! Ненавижу, когда ты прав. Ладно, пусть в водителе и есть толк, хотя мне и правда хочется вытолкать его из квартиры, пока он тут целый день сидит, изображая из себя Фрэнка Фармера***.
– Фрэнка Фармера? Аха–ха–ха–ха. Не знал, что ты знаток телохранителя.
– Магнус! — Зло шикнул муж.
– Прости, милый. Продолжай.
– Я говорю, что могу смириться с водителем-охранником, хотя лучше, чтобы он не ошивался в нашем доме без повода. Но зачем эта странная женщина здесь? Не припоминаю, чтобы раньше у меня были какие-то проблемы с ведением быта.
– Александр, всё очень просто. Безусловно, ты прекрасно управляешься по дому, но мне не хочется, чтобы мой супруг, при том с грузом наперевес, занимался уборкой, стиркой, глажкой. Ты самодостаточный человек и, насколько мне помнится, быть уборщиком не твоё призвание. Эта женщина здесь, чтобы облегчить твои будни и предоставить немного времени для самого себя и малыша. Хочешь – пиши, хочешь – ходи гулять.
– Но она залезла на кухню. Я не хочу чтобы чужая женщина готовила моему мужу.
– Ох, Александр, ты такой милый в своей ревности. Я обязательно поговорю с мисс Норрис, чтобы та больше не делала таких широких жестов. Я уверен, она всего лишь хотела заставить улыбнуться твою вечно хмурую мордашку.
– Я не вечно хмурый.
– Нет–нет… только в те моменты, когда в тебе нет меня.
Алек густо покраснел и упал тяжелой головой на плечо мужа.
– Ты такой пошляк последнее время.
– Можно подумать, тебе это не нравится. — Бейн скользнул рукой к бедру омеги, уводя её ближе к паху.
– М–м–м–м–м–м, я от этого кайфую.
То ли из-за того, что дата запланированных родов подкралась недопустимо близко, а то ли из-за немаленького пузика, Алек невообразимо плохо спал последнюю неделю.
Он значительно сдал по внешним признакам: чёрные мешки под глазами, помятый вид и удрученное настроение, стали верными спутниками беременного омеги.
Вот и сегодняшней ночью почти папочка отчаянно крутился в кровати, иногда всхлипывая и едва заметно поскуливая.
– Что-то случилось, ангел? — Затревожился азиат, щелкая выключатель лампы на прикроватной тумбочке. — Александр, ГосподиБоже!
Мужчина чуть не поседел, когда обнаружил свою пару с пугающей гримасой боли. Руки альфы задрожали, а ноги и вовсе отказывались шевелиться.
– Любовь моя, что происходит?
– Ма…М–Магнус, мне больно. М–м–м.
– Тш–ш–ш–ш–ш, дыши глубоко. Помнишь как мы учили, глубокий вдох и выдох. Вдох и–и–и–и–и…выдох. Я уже набираю Катарину, только не паникуй.
– Больно…Божечки, как мне больно.
***
– Магнус, что..
– Кат, он корчиться от боли. Я не понимаю что происходит. Мы просто спали…
– Магс, успокойся! Глубоко вдохни и выдохни. — Продублировала подруга слова сказанные самим Бейном пару мгновений назад.
– Это не я беременный, Катарина.
– Да. Ты просто немножечко спятивший папаша. А теперь расскажите мне, какого рода боли?
Азиат перевёл телефон на громкоговоритель и попросил подругу повторить вопрос.
– Болит, словно меня окатывает а–а–м–м–м–м спазматической волной… начиная от поясницы и заканчивая в области паха.
– Как давно это началось?
– Несколько часов назад. Но всё было терпимо, а сейчас боль стала просто невыносимой и постоянно повторяется. Кат, мне ужасно больно.
– Так, мальчики, успокоились! Магнус, грузи его в машину и пулей к нам. А ты, Алек, дыши глубоко и размеренно. Когда приходит очередной спазм, постарайся не толкать вниз эти потуги. У тебя начались роды.
– Роды? Это слишком рано. У нас ещё две недели в запасе.
– Магс, я же сказала, без паники! Ничего не бери с вещей. Судя по тому, что схватки частые, у вас не так много времени. Поспешите, а я подготовлю операционную.
Когда новенький Range Rover sport подлетел к самому входу больницы Mount Sinai Hospital, у входа уже ждала медицинская бригада. Несколько человек из медперсонала помогли выбраться беременному из машины, стараясь при этом оттеснить накрепко уцепившегося в него мужа.
– Да пусти же ты его, Магнус! — Вмешалась доктор Лосс, наблюдая как азиат в одиночку пытается умостить свою пару на каталку, зло порыкивая на каждого приближающегося, словно животное.
Женщина отдала несколько нехитрых команд своим подопечным и, начав движение в помещение, стала объяснять друзьям что дальше будет происходить и как.
Зря только истратила несколько сотен тщательно подобранных слов. Алек, оглушенный собственными стонами, в принципе ничего не слышал, а Магнуса сковал ужас, безжалостно нашептывающий, чтобы альфа насмотрелся на своё сокровище, поскольку все его старые опасения (имеется ввиду смерть омеги при родах) планируют сбыться.
