– Почему? — Наконец посмотрел на супруга Алек.

– Дайка подумать. Ну, во-первых, я нашел сбежавшего мужа. Во-вторых, наше примирение с ним было настолько горячо, что его сестра сбежала к соседям.

– А в третьих?

– В третьих? — Азиат глупо уставился на свою пару, боясь говорить дальше. Несмотря на два прожитых года, рана всё ещё нещадно саднила. — Ты ведь понимаешь, что на самом деле это пункт номер один, просто мы так давно об этом не вспоминали?

– Скажи мне, Магнус. Скажи! Скажи, почему для тебя это воспоминание счастливое! — Парень в своих мольбах несдержанно заплакал, чем не на шутку перепугал супруга.

– Ты носил под сердцем наше дитя, Александр. Маленький Виноградинка навсегда останется в моей душе и моей памяти не только как результат нашей любви, но и как твой невидимый защитник. Я ведь тогда даже успел подумать,…

– Я беременный.

– …что на тебе запах другого альфы. Стоп! Что? Повтори! Что ты только что сказал? — Магнус состроил изумление и даже слегка наклонился к мужу, чтобы лучше его расслышать.

– Я говорю, что снова сбегу на Лейк–Джордж, если ты и дальше будешь вести себя как придурок. Я сегодня узнал, что внутри меня опять расцвела маленькая жизнь.

– Так вот, что значила та смс-ка от Рагнора.

– Какая смс-ка?

« – Меняю семь чемоданов неношеных детских вещей на главную роль в фильме, который ты продюсируешь.». Чёрт, ангел, а ты уверен? Тебя ведь не тошнило да и не спишь ты днями, как тогда…

Лайтвуд нехотя поднялся и проследовал к небольшому журнальному столику. Он демонстративно взял оттуда небольшой снимок УЗИ и протянул его супругу.

– Малы–ы–ы–ышь. — Завороженно всматривался в клочок драгоценнейшей бумажки Бейн. — Крошечка. Александр, это правда наше дитя?

– Правда. — Не сдерживая себя ни в слезах, ни в улыбке, ответил омега.

– Хэй, тише-тише! — Магнус усадил мужа к себе на руки и огладил худое тело. — Я так счастлив, ангел, безумно счастлив. В этот раз всё будет по-другому. Папочка не оставит вас… мои любимые.

Мужчина начал трепетно расцеловывать каждый доступный участок омежьего тела, стараясь уложить в этот жест как можно больше спокойствия и тепла. Вот только эффект получился обратным. Лайтвуд загорается, как спичка, что прошлась своей головкой по, покрытой красным фосфором, тёрочной поверхности коробка.

– Я тебе хочу. — Озвучил своё желание Алек в приоткрытый рот альфы и тут же запечатал эти слова глубоким поцелуем.

– Надо поговорить с врач…

– Заткнись, Бейн, и дай мне то, в чём нуждается твой беременный омега. Кат сказала, что можно. — Добавил парень, чтобы наконец придушить этот нелепый протест мужа с синдромом гиперопеки.

Он соскочил с нагретого места и устремился к комнате.

– Ты, твой член, узел и дикое возбуждение. Тапки и тревогу сбрось у входа в спальню! – Это был тон не терпящий возражений.

– Какой срок? — Спросил альфа, когда сцепка начала спадать. Он притянул мужа поближе к себе и уткнулся лицом в прокушенное плечо, стараясь зализать свежую ранку. Омежьий тело стало снова источать тревогу.

– Три месяца.

– Три месяца? Ого! И как это мы проглядели… пронюхали? В самом-то деле, ведь твой живот так и горит, пытаясь сказать «Хей, обратите на меня внимание, я здесь. Я пока ещё маленький, но через месяц второй, папочка не сможет сам зашнуровать обувь, есть вредную еду и спать в любимой позе на животе. Хотя, спать он в принципе не сможет, потому что ночами я буду плясать сальсу в этом тесном танцевальном зале».

От такого монолога Алек звонко расхохотался. По-его мнению, муж рано начал говорить с малышом. Но милота подобной тирады оседала мягким покрывалом на разморенном теле.

После минувшей трагедии, парень не думал, что будет вновь так трепетно переживать эти моменты. Он вообще не думал, что у него будет шанс на повторную беременность: течка долго не приходила да и психика ещё не совсем оправилась от пережитого. Но факт оставался фактом – сейчас омега лежал укутавшись в объятия мужа и чувствовал себя абсолютно счастливым. Почти абсолютно.

– Что такой, Александр? — Уловил тревогу своей пары Бейн в который раз за вечер.

– Это мальчик.

– Да? Откуда ты знаешь?

– УЗИ показало. Магнус, вероятно он не альфа.

– Вероятно, если он так и не продемонстрировал свой защитный запах. К тому же, дети-альфы очень сильны. Вспомни как много ты спал и как быстро уставал, когда вынашивал Виноградинку. Он буквально питался твоей жизненной энергией. В этот раз ты не выглядишь ослабленным. Слегка исхудалым – да, но никак не обессиленным. Так что тебя беспокоит, ангел?

– Вдруг он такой как я?

– Какой такой?

– Такой. Омега. Я не хочу, чтобы мой сын всю жизнь ненавидел себя и свою природу.

Узел значительно уменьшился в размерах, но всё так же покоился в партнёре. И он оставался бы там и дальше, если бы не словесный нокаут от собственной пары.

Магнус извлёк всё ещё эрегированный член с любимого тела и сел в кровати, пытаясь отдышаться от внезапного горького осознания, – он ничтожный альфа.

– Почему ты прервал вязку? — Подсел к мужу Алек.

– Я…я…мне что-то не хорошо. Пойду выпить воды. — Мужчина часто заморгал, стараясь согнать щиплющее жжение с глаз и собрался было выскользнул с вороха бамбуковых простыней, когда его перехватили горячие ладони.

– Ты разбит.

– Всё хорошо, Александр.

– Я практически слышу, как воет твой альфа. Что такое, Магнус?

– Алек, не надо. — Азиат попытался сбросить чужие руки, но видимо у захватчика были другие планы.

– Алек? Ты зовёшь меня так только тогда, когда я в чём-то виноват. Так в чём же я провинился, что ты даже конца сцепки ждать не стал?

– Ты ни в чём не виноват. Это я…Мне следовало…А знаешь что, забудь!

– Магнус!

– Пусти меня, Александр! ПустИ! — Зарычал мужчина и его пара сконфужено заскулила.

Бейн ловко подорвался с кровати и впопыхах натянул на себя одежду, лишь единожды повернув голову и уловив обеспокоенный омежий взгляд.

Всё так же напуган и несчастен. Впервые за недолгие годы супружеского бытия Магнус искренне жалел, что нарушил привычный жизненный ритм Александра Лайтвуда. Всё же, пока парень обманывал самого себя и окружающий мир, представляясь бетой, его естество так не горчило.

– Ты куда? — Подорвался вслед за уходящим мужем омега, но тот только поспешно прошмыгнул с комнаты, а через несколько секунд хлопнула входная дверь.

- - - - - ✈ - - - - - -

– Мам? — Сонно простонал в трубку парень, когда его разбудил телефонный звонок. Шея ужасно затекла, а правая рука занемела. Омега спал за кухонным столом. — Два часа ночи, почему ты так поздно звон… Это Магнус там? Он у вас?

– Мы у миссис Бейн. Твой муж собрал семьи и юристов. Он требует избавить тебя от его опеки и подписать твоё освобождение из омежьего рабства.

– Чего-чего? Что он хочет?

– Алек, не тупи! — Вмешалась рассерженная Изабель. — Он хочет развестись: напился и рассказывает всем, что делает тебя несчастным и прочую хрень.

– Из, я сейчас буду. Ничего не подписывайте и ни с чем не соглашайтесь.

– Ага, уже согласились. Теперь ты его головная боль, пусть сам и выкручивается.

Дважды создав аварийную ситуацию на дороге и честно удивившись тому, что Нью-Йорк в такой поздний час ничем не отличается от дневного, Лайтвуд всё таки добрался до дома миссис Бейн.

Парень дрожащей от холода и волнения рукой надавил на дверной звонок и не оторвал пальца, пока не открылась дверь.

– Алек, что происходит? — Напала сестра на брата с самого порога.

– Что у вас произошло?

– Почему Магнус так напился?

– Что он несёт о том, что ты несчастен?

– Что мы решаем с документами?

– Молча–А–А–А–А–А–А–А–А–А–А–А–А–ать, — Заорал Александр, когда каждый присутствующий обратился к нему со своим вопросом, перебивая других.

Как же выбесили его эти люди. А что вы хотели, бывают поводы и куда менее значительные, для злости беременной омеги. А тут и вовсе такое.