Оказывается, что Жуков ещё днём отдал приказ резервному танковому корпусу, выдвинуться к Золочеву. Расстояние в 90 километров он преодолеет к утру 20-го и будет основной ударной силой. Жуков, связавшись с генералом Беловым, приказывает ему, не останавливая выполнение прежней задачи, по созданию плацдарма на левом берегу Буга. Завтра с утра организовать встречный удар основными силами своей АОГр. Черняк напомнил, что нужны резервы, подкрепить правый фланг его армии, положение там угрожающее. И просит отправить туда ночью бригады противотанкистов ПТСАБ и механизированную ИПРБр. На что получает ответ Жукова, что здесь они нужней. А он попросит помочь правому флангу 11А Будённого. И действительно, тут же связывается с начштаба фронта генералом Соколовским, приказывает тому связаться с Будённым и попросить помочь 11А. К полуночи, план утреннего контрнаступления был готов. Только не знали в тот момент планирующие контрудар наши генералы, что немцы, оставили оборонять 40 километровый восстановленный коридор с 1ТА и 6А, от городков Каменка-Бугская и Буск, до города Броды, только одну танковую, одну моторизованную, три пехотные дивизии и целых четыре противотанковых батальона САУ. А основные силы танковых корпусов, отправили к месту обозначившегося прорыва на стыке 1-го и 2-го Украинских фронтов. Не знали они и о том, что 8А повернула на север, к исходу дня сходу ворвалась в город Хотин. Где с помощью переодетых в нашу форму диверсантов был захвачен автомобильный мост через Днестр. В Хотине было много тыловых подразделений и служб, располагался там и один из учебно-запасных полков 12А, несколько батарей ПВО, комендатура, госпиталь, строительно-сапёрные части, фронтовые и армейские ремонтные мастерские и т. д. и т. п. Комендатура и командование учебно-запасного полка, организовали оборону города. Но немецкие танковые и моторизованные части, захватив восточную часть города и мост, не стали тратить время на его штурм. Предоставив это подоспевшей пехоте, сами же, устремились уже с обеих сторон Днестра, на Залещики, Каменец-Подольский, Чортков и дальше на Тернополь.

Произошло это вследствие, румынско-немецкого наступления, в полосе Молдавского фронта. Две румынские армии 1-я и 4-я, две немецкие 11-я и 8-я армии, на рассвете 17 июля, при сильной поддержке люфтваффе, перешли в наступление. Если за три дня боёв, румынам значительных успехов достичь не удалось. То нацики, к исходу 18-го, вынудили 18А генерал-лейтенант Костенко начать отход за Днестр. Перегруппировавшись за ночь, 8А на следующий день, 19-го июля нанесла удар почти в обратном направлении на северо-запад, в слабо прикрытый войсками фланг 12А. К атаке на 12А Болдина подключились 3А румын и 1А венгров, связав его войска боями. Не сказать что немецкая 8А генерал-полковника Бласковица, была наиболее сильной армией ГА "ЮГ". Скорее наоборот, уступала всем остальным немецким армиям фон Клюге. Но была более подвижна, пропорционально организована и пополнена новой техникой. Она имела в своём составе всего два корпуса. Танковый корпус, состоял из двух танковых, моторизованной и 8-й кавалерийской дивизии СС "Флориан Гайер", на треть состоящей из венгерских фольксдойче. Армейский корпус, состоял их двух лёгко-пехотных, двух пехотных дивизий, имевших грузовиков и тягачей более чем в двойном комплекте, что делало корпус по факту моторизованным. К тому же, количество дивизионов, батальонов, "штугов" и САУ, в 8А было даже больше чем в 1ТА. Видимо фон Клюге, так и создавал эту армию как подвижное соединение, должное ударить во фланг и тыл 2-го Украинского фронта. И к моему огромному расстройству и сожалению, должен констатировать, это у него полностью получилось, что б ему в аду гореть.

В Ставке Верховного Главнокомандования, опасность нависшую над 2-м Украинским фронтом, осознали похоже ещё 19 июля. С утра, 20 июля, в расположение резервного фронта, которым командовал маршал Кулик, прибыл представитель ставки генерал-армии Павлов. С приказом выдвинуть один из стрелковых корпусов в направлении Каменец-Подольский. Но по большому счёту, было уже поздно, к исходу 20, нацики вышли к окраинам города и завязали бой за Каменец-Подольский. Сам резервный фронт Кулика представлял собой значительную силу, но малоподвижную, базировался на УРах старой госграницы, от Новгород-Волынского до Днестра. Состоял из двух резервных армий, по два стрелковых корпуса в каждой. И двух кавалерийских корпусов, состоящих из вновь сформированных кав. дивизий и дивизий прикрытия переформируемых на новый штат. Плохо обеспеченный автотранспортом, ск передал все машины одной стрелковой дивизии, а основные силы корпуса двинулись пешим порядком. Стрелковая дивизия достигла Каменец-Подольский утром 21 июля, когда город уже на половину был захвачен немцами. К обеду видя возросшее сопротивление и подошедшие резервы, немцы прекращают штурм оставшейся в наших руках части города. И основными силами, танковой и моторизованной дивизии, устремляются на север, в междуречье рек Збруч и Смотрич. По направлению городков Городок и Волочиск, стремясь перерезать железную и шоссейные дороги Тернополь-Проскуров. Вторая танковая дивизия и кав. дивизия СС, 21 июля захватывают городок Чортков на реке Серет, перерезав шоссе Черновцы-Тернополь. Камфгруппе армейского корпуса 8А не удалось взять Залещики и автомобильный мост через Днестр. Наша сводная группа, из стрелкового полка, пэвэошников, строительно-сапёрной бригады и инженерно-сапёрного батальона 12А, смогли удержать оборону под Залещиками.

К этому моменту, 2ТА Гудериана, проломив оборону севернее Рожище, форсирует реку Стырь и повернув на юг, к исходу 21 июля, захватывает узел дорог городок Киверцы, нависая с тылу над 4гв. А Потапова. Наследующий день, наши пытаются выбить немцев из Киверцов, за него разворачивается упорный бой. Но это уже мало что меняло, оставив пехоту удерживать Киверцы, кампфгруппы "быстроходного Хайнца" были уже на полдороге к Ровно, а 6А Паулюса, начала штурм Ровенского УРа с юго-востока. Битва за Ровно, наверно войдёт в анналы здешней истории войны, как одна из жесточайших. В своём стремление отрезать наши отходящие от Сокаля и Луцка войска, Гудериан бросил на захват Ровно свои основные силы. Буденный не хуже него понимал, чем грозит потеря Ровно. Для его удержания, бросил в бой всё что возможно. Неделя тяжелейших и ожесточённейших боёв, похожая больше на кровавую мясорубку и коллективное безумие. Когда нациские панцеры, с озверевшей пехотой врывались в город, доходя до противоположной окраины. Но не менее озверевшие бойцы РККА, с танкистами и самоходчиками выбивали их обратно. А над ними, ни на день не прекращающаяся, ревела, стреляла, бомбила, горела и падала подбитыми, круговерть ожесточённейшего воздушного сражения. Где накал и ярость воздушных боёв не уступали наземным. От самого города, фактически мало что осталось, так как бои шли упронейшие. Будённый оставил Ровно, или точней его развалины, только когда вывел все наши части из возможного окружения. Части 4гв. А Потапова, АОГ генералов Карпезо и Белова, оставили Ровно 28 июля по приказу, отойдя на противоположный берег Горыни. Пусть они и понесли большие потери, в живой силе и технике, но разбиты не были, а дух бойцов был в наивысшей точке, хоть завтра в наступление. Но южнее, особенно в полосе 2-го Украинского фронта, дела обстояли совсем скверно. И там срочно требовались подвижные танковые и кавалерий соединения, даже в таком ополовиненном виде.

Возвращаясь мысленно к 19 июля, задавался вопросом, можно было избежать грядущего поражения 2-го Украинского фронта? Получалось что можно, если бы Жуков находился в штабе и руководил фронтом, как положено командующему, а не мотался по войскам с воплями "ни шагу назад, а то всех расстреляю". Не отправлять резервный танковый корпус под Золочев, а сперва внимательно изучить обстановку и разведданные о положении на своём фронте и у соседей, тогда глядишь и успел бы прорывы немцев локализовать. И не случилось бы окружение трёх армий фронта. Но оставив вместо себя, начштаба фронта генерал-лейтенанта Соколовского, Жуков унёся в 11А, сам организовывать наступление, да ещё и резервный тк туда же отправил. А Соколовский что? Как положено начштабу планы составляет, вроде как правильные и академически выверенные, но через пару часов имеющие с происходящим уже мало общего. Вот притащил Жуков его собой на фронт, как лепшего друга и что? А ни чего! Обедает по расписанию, чай с лимоном пьёт, планы красивые рисует, Жукову на подпись отсылает. Он даже Будённому дозвонился и передал просьбу Жукова помочь 11А. А вот проконтролировать помогли или нет, это не к нему. А о большем у него голова не болит, план по наработкам Жукова, Музыченко и Черняка сверстал, по войскам разослал, а есть ли возможность его выполнить, то его не колышет. В общем, та ещё парочка, "шерочка с машерочкой"!