Это заставило меня задуматься. Одно дело «совместительство», другое - «штатный» преподаватель. По профилю образования она отвечала профессиональным требованиям. Свободная ставка на кафедре была. Но до сих пор наши непростые отношения не выходили за границы «личного круга». И о них никто из моих коллег не подозревал. Даже часто бывавшая у меня дома Карпова никогда не видела Ирину. В случае ее прихода на кафедру, наши отношения уже становились «служебными», и вряд ли в моем женском коллективе мне удалось бы долго скрывать их характер. Это меня неизбежно ставило в двусмысленное положение. Я долго пытался объяснить это Ирине. Но она твердо настаивала на своем. Такое упорство было впервые, и потому удивительно! Похоже, что заметное изменение отношения ко мне со стороны членов ее семьи, объяснялось данными ею от моего имени определенными обязательствами. Так что отступать мне было нельзя!

Неожиданно пришла Женя, но увидев Ирину, сбежала. Явно хотела поговорить. Я всерьез испугался, что от этих потрясений у меня может случиться инфаркт…

Во вторник на кафедре я окончательно решил все проблемы распределения учебной нагрузки. Позвонил Леониду в министерство и получил его согласие на «совместительство». Затем присутствовал на совещании у Шарапова, на котором он мне предложил взять еще одну ставку (неслыханная щедрость!), но я пока отказался (у меня не было кандидатов). Позвонил Рудольфу Поддуфалому в Художественный музей, долго «уламывал» его с намерением, чтобы он сам проводил занятия с нашими студентами в музее (в прошлом году эти занятия проводил я). Рудольф, - выпускник моего родного Ленинградского университета, необычайно эрудированный и скромный человек, - мне был очень симпатичен. При первом же знакомстве мы быстро нашли «общий язык».

Возвращаясь с работы, я заехал домой к Ирине. Вернулся домой поздно. Жени не было. Воды не было. Настроение было мерзкое.

В последний день августа я завершил оформление Ирины и Леонида, заняв 1,5 ставки (из трех вакантных). Наконец, на работе появилась моя зав. кабинетом Юрова. Теперь я мог перевести дух, передав ей текущие дела. Присутствовал на «торжественном собрании» по поводу начала нового учебного года. В докладе ректор упомянул мою фамилию и впервые похвалил кафедру (!) Мельком видел Ингу, но она сделала вид, что меня не заметила. После обеда заехал к родителям Любани, но Женю не застал. Оставил ей записку с предложением прийти и поговорить. Затем зашел в гараж, попытался выправить поврежденную дверь машины, но это мне не удалось.

Вечером пришла Ирина. Настроение у обоих было паршивое. Расстались «грустно».

Потом один смотрел по кабельному ТВ фильм с Робертом де Ниро (о вьетнамском ветеране). Женя все-таки пришла поздно… за своими вещами. Сказала, что устроилась на работу и нашла квартиру. Держалась настороженно. Видно ожидала от меня «нотаций».

***

Ну что же, можно было подвести итог прошедшего лета.

Что было хорошего и что плохого?

Как ни странно, но хорошо было то, что, может быть, в это лето я впервые за последние годы несколько «расслабился». Уж очень все начиналось благоприятно. Как-то не суетился, проблемы решались сами собой. Да, и серьезных проблем не было. Время летело незаметно в «легкой суете». Не было и никаких серьезных дел. Как-то выкрутился с деньгами, даже нашел их для поездки в Москву.

Поездка в Москву прошла, на удивление, удачно. Но на этом моя удача была исчерпана. С возвращением началась «черная полоса». Вторая половина августа была расплатой за летнюю «легкую жизнь». В отношениях с Ириной тоже появились непростые вопросы. «Разочарование» в гараже (мягко сказано) закрепилось «ударом» машины. Нерешенные «штатные» проблемы на работе тоже не внушали оптимизма на будущее.

Но самое главное - это, конечно, уход из дома Жени! Это был нокдаун!. Третий удар за прошедший год (после «отречения» сына и «бегства» Инги). Черт возьми! Почему меня предавали близкие люди? От этого жизнь превращалась в какую-то бессмыслицу…

«Вызов» Жени не давал мне возможности маневра в «личной жизни». Похоже, астрологический прогноз подтверждался. «Случайное» знакомство с Ириной принесло мне «букет» проблем, «о которых я не скоро забуду». Да, и отношения наши как-то зашли в тупик, и дальше развиваться им было некуда. Казалось, такие отношения меня должны были бы устраивать, но присутствие моей взрослой дочери они были невозможны. Тем более ситуация резко изменилась с приходом Ирины на мою кафедру.

На работе благоприятное отношение ко мне, сложившееся на всех уровнях в конце учебного года, похоже, сохранилось перед началом нового. В чем была причина этого, мне пока было не понятно: то ли «ушел» мой враг, то ли «пришел» мой друг. Но я знал, что все могло круто измениться, если мне не удастся быстро в этом разобраться.

Все лето стояла раскаленная погода. Жара! Почти весь дачный «урожай» сгорел без воды. Так что мой тяжелый труд пропал напрасно и на зиму я остался без овощей.

Между тем, в Крыму пахло «грозой». Дай Бог, что бы меня она прошла стороной…

Сентябрь. Напряжение нарастает…

1 сентября - праздник – День знаний. И меня вроде бы должны были поздравить, но почему-то все забыли…

Утром позвонил Лиде, сообщил об уходе Жени из дома. Это сообщение она восприняла без удивления, но не преминула высказаться: «ты ее выгнал!». Затем на кафедре я занимался расписанием и всякой ерундой. Договорился об аспирантуре для Наташи, с которой расстались холодно. Девочка явно была чем-то разочарована. Затем был очередной скандал с диспетчером по поводу аудиторий. Какой-то абсурд! Аудитории для занятий приходилось выбивать с боем.

Дома прочитал «Крымские известия»:

1 сентября. Война Цекова и Мешкова продолжается, Кучма меняет силовых министров. Оказывается, в эти дни умерли Иннокентий. Смоктуновский и Евгений Леонов.

…Вечером был в гостях у Ирины. Женя меня не дождалась, забрала вещи и оставила записку. Потом приехала ко мне Ирина. Завтра она опять уезжала в Москву (у нее занятия начинались позже).

На следующий день я прочитал первую лекцию. Ребят пришло необычно много. Затем был разговор с ректором, который встретил меня холодно. Зато Шарапов и все «остальные» («ректорский этаж») удивительно «тепло».

Проезд в троллейбусе вчера подорожал в 5-ть раз и стал для меня серьезной проблемой.

Все мои мысли о Жене. Я по-прежнему пребывал в состоянии шока, ощущения нереальности произошедшего, надежды на то, что это недоразумение должно исчезнуть как сон. Но ни с сыном, ни с Лидой этого не произошло. Неужели я потерял и дочь?! Правильно ли я поступал, что не пытался ее вернуть? Но ведь если бы я попросил ее вернуться, то это означало, что все бы продолжалось так, как началось, и до тех пор, пока я не был бы вынужден уйти из дома. Однако могло случиться непоправимое...

Жизнь у меня шла по инерции, но вряд ли так долго могло продержаться. Только не сорваться, не наломать дров. Опять!!!

2 сентября. В Чечне развертывается гражданская война. В Таджикистане – тоже. «Крымские известия» опубликовали «утку» (из «иностранных» источников) о разгоне Мешковым Верховного Совета. Что-то грядет (?).

…Суббота была трудовым днем! Утром убрал квартиру и отправился в гараж. Сколотил деревянную крышку, которая закрыла половину «ямы» (теперь можно загонять машину без опасения свалиться в эту дыру). Заплатил за «охрану» (в 10 раз дешевле, чем на автостоянке). Но впечатления надежности не было.

Ирина должна была уже быть в Москве…

3 сентября. В Тушино – воздушный праздник в честь города. Москва «встречает» возвращающихся из Германии бывших советских солдат и офицеров («гордость и сожаление»). В Чечне вооруженные столкновения: Россия призывает Дудаева «уйти».