После пятого в кабинет по очереди пожаловали седьмой и десятый классы. Василиса, заподозрившая, что милые детишечки могут таким незатейливым образом сознательно и сплоченно изводить нежеланную учительницу-чужачку, пришла к выводу, что ей необходимо собрать вещественные доказательства такого дуракаваляния, и провела на двух следующих уроках самостоятельную работу по проверке знаний прошлогоднего материала. Легкая надежда, что ученики побоятся в письменной работе написать всякие глупости, себя не оправдала. Сидя после занятий в своем кабинете над сданными листочками, Василиса читала настоящие поэмы и стихотворения, повести и рассказы, но нигде не находила решения математических задач и уравнений. К примеру, по поводу задачи на движение одна из семиклассниц написала:

Из пункта А (глухой деревни)

летит по кочкам грузовик.

Ему навстречу – школьный ПАЗик

везет детишек на пикник.

Место встречи в пункте Бэ

у дачи прапорщика Цэ.

Детишки головы ломают

над уравнением пути,

чтобы доехать до поляны

им нужно «икс» и «тэ» найти.

Увы, решенья нет – и вдруг

машины мчат на новый круг.

Авто летят, авто пылят…

Они мелькают мимо дачи

В связи с условием задачи.

При отсутствии решенья

Вечным будет их движенье!

Далее на пол-листа в такой же стихотворной форме описывались мучения прапорщика, плохо учившегося в школе, но старающегося помочь детям с решением задачи, чтобы избавиться от бесконечно пролетающих мимо машин, засоряющих ему прекрасный пейзаж.

В десятом классе в ряду других была простейшая задачка на теорию вероятности, гласившая: «На тарелке лежат одинаковые на вид пирожки: 4 с мясом, 8 с капустой и 3 с вишней. Петя наугад выбирает один пирожок. Найдите вероятность того, что он окажется с вишней». Как только ни бранились в своих сочинениях ученики на бабушку, приготовившую одинаковые(!) пирожки. Жалели Петю, который (оказывается) терпеть не мог мясо и капусту, и патетически восклицали:

Чья злая воля заставляет

Тянуть свой завтрак наугад?!

Проверив последнюю самостоятельную работу, Василиса со стоном уронила голову на груду исписанных листов. Это была откровенная забастовка ее учащихся.

За что, люди?!

Взяв красную ручку, Василиса наиболее отличившимся в поэтическом плане поставила отметки 5/2, остальным – чуть ниже. «Пять» – за нелегкий литературный труд, поскольку любой труд должен быть вознагражден, а «два» – за саботаж учительской работы и проявленное неуважение к математике. Елисей Назарович был уверен, что «тройку» на государственном экзамене получит каждый ученик школы, но, возможно, он имел в виду некие волшебные способы сдачи экзамена, не предполагающие знания математики?! Ну, нет – в классах Василисы математику будут знать все: и упыри, и демоны, и Кощеи Бессмертные и в этом деле им сможет помочь только одно заклинание – учиться, учиться и еще раз учиться!

Схватив «вещдоки», Василиса понеслась в директорский кабинет.

На стук никто не отозвался, и Василиса рискнула приоткрыть дверь и заглянуть внутрь. Никого.

– Явилась, не запылилась, – проскрипел рядом знакомый голос. Говорило опять зеркало.

Будем приучать себя к сказочной реальности! Василиса отважно шагнула в кабинет, притворила дверь и сказала задумчиво, будто бы про себя:

– Как бы мне директора позвать?

– Темнота… По имени позвать, как еще-то? – буркнуло зеркало за ее спиной.

«И впрямь», – согласилась с подсказкой Василиса и повысила голос:

– Елисей Назарович!

– Какие на этот раз вопросы, проблемы, претензии? – музыкой прозвучал директорский красивый голос. Сам директор обнаружился вдруг справа от Василисы. Ладно, сделаем вид, что поверили его приходу через дверь.

– Претензий нет, а вопрос – вы же храните прошлогодние тетради для контрольных работ? Хотя бы в течение следующего года?

– Вся школьная документация хранится в сроках и порядке, прописанных в положениях администрации области и района, а также в локальных нормативных актах, – ответил Елисей, прищурившись.

– Не сомневаюсь, – поморщилась Василиса. В ней долго еще будут видеть шпионку Анисия Аркадьевича, долженствующую сообщать в вышестоящие инстанции обо всех огрехах в директорской работе? – Можно мне просмотреть тетради по математике своих классов?

– В принципе можно, но если не секрет – зачем?

– Хочу увидеть, какими знаниями дети обладали в конце прошлого учебного года и… сделать некоторые выводы.

Елисей Назарович изучающе всмотрелся в ее глаза. Холодная маска на его лице дрогнула и сменилась мимолетной улыбкой и дружеским участием в смеющемся взгляде. Кивнув на двойные листочки в ее руках, он спросил:

– А это…

– А это я покажу вам после того, как вы покажете мне тетради. Обмен, Елисей Назарович!

Василиса листала тетрадки прошлого года. Ничего особенного: никаких стихотворных перлов или ссылок на Кафку, никакого подражания Байрону и Гёте. Да, выдающихся математиков в этих классах не было, но стандартные задания дети решали и даже оформляли свои решения четко и грамотно, явно в соответствии с единым алгоритмом, требуемым учителем. Елисей Назарович тоже шуршал листами, переданными Василисой, хмыкал и качал головой. В общем, картина была ясная: дети желали, чтобы их и дальше учил математике директор школы.

– Что сказать… в этих классах всегда были проблемы с точными науками, но, само собой, не до такой степени. Я поговорю с ребятами, Василиса Алексеевна.

– Ни в коем случае, – отказалась Василиса. Ей хватает и того, что именем Елисея она свою домашнюю нежить приструнивает, не хватало еще и на работе исключительно на директорский авторитет опираться! – Я попробую сама наладить учебный процесс. Конечно, если не справлюсь…

Василиса вздохнула. Молодым начинающим учителям и без того трудно приходится, а уж если дети с самого начала против них настроены…

– Уверен, что справитесь, – неожиданно тепло и ободряюще откликнулся Елисей. – Позволите заглянуть к вам в класс на уроки? Скажем, в начале следующей недели, когда… попривыкнете?

– Конечно, буду рада.

– Договорились. В конце концов, я ваш официально назначенный наставник и начальство меня не похвалит, если я к концу месяца не предоставлю стостраничный отчет о вашей работе и моей всяческой помощи.

Василиса и Елисей переглянулись и, не выдержав, рассмеялись. Да уж, Анисий Аркадьевич тот еще любитель всяческих отчетов.

– Я могу вам мои планы и конспекты проведенных уроков отдать – приложите к отчету, он весомей выглядеть будет, – предложила Василиса.

– Ценное предложение, не откажусь, – весело откликнулся Елисей. – А если еще какой-нибудь самоанализ напишите или рефлексию проведете – спасибо скажу!

– Ага, и анализ своих ошибок и стратегический план их исправления, – насмешливо округлила глаза Василиса, стараясь не столь откровенно любоваться на своего собеседника. – Тогда вам останется только прокомментировать мой опус и добавить пару строк рекомендаций. Мы так отчет о педагогической практике в институте сдавали, мне не трудно продублировать его еще раз – мы тогда всемером его сочиняли, всей своей подгруппой, фантазии одного человека на минимальный объем отчета просто не хватило бы.

– Спасибо. Вы удивительно полезный молодой специалист, – ответил Елисей. – Кажется, я напрасно защищал вас от вала общественной нагрузки. Ах, да, чуть не забыл – Алексей Семенович просил передать, что вам нужно зайти к нему в информатику – нужно создать вам логин и пароль для входа в электронный журнал.

Как на крыльях летела Василиса в кабинет информатики. Неожиданное дружеское расположение директора заставляло ее чувствовать себя способной перевернуть Землю. И не хотелось сейчас Василисе задумываться о том, какой-такой нечистью является ее распрекрасный директор, ни о своей, возможно, излишней доверчивости, по поводу которой частенько сокрушался отец.