Кто-то дотронулся до моей руки, и я вздрогнула.

– Ты слышишь меня? Та пара в футболках с надписью «Горячая команда» выиграла. – Джейсон кивнул в сторону учеников, которые медленно расходились в разные стороны.

– Извини, я задумалась. Пойдем.

Джейсон побежал к Сойеру и Ливи. Я в последний раз посмотрела на кирпичную стену и вздрогнула.

Потому что я не только увидела голубую вспышку: я услышала голос в голове. Слишком тихий, но достаточно знакомый, чтобы мое сердце сжалось. Всего три слова: «Тебе не скрыться».

Я кое-что вспомнила.

Не события из моего постоянного кошмара или вспышки, которые я видела, когда мне казалось, что за мной кто-то наблюдает. Кое-что новое, и в этом я была уверена. Но я не знала, стоило ли говорить об этом Марку. Уж точно не после нашего разговора о пользе воспоминаний.

Я вернулась со школы, все еще думая, как мне поступить, как вдруг голос Марка заставил меня остановиться.

– Она ни о чем не знает.

Я застыла на месте. «Кто здесь?». Я изучила кухню – единственную комнату, которую было видно из прихожей. Марка там не было. Я лишь слышала его голос, а значит, он был где-то рядом. Может, в гостиной? Я бесшумно подошла к двери и прислушалась.

– Я займусь этим, – вздохнул Марк. – Ты пообещал, что я смогу сделать это по-своему.

Я услышала три коротких шага. Затем последовала тишина и очередные три шага.

«Марк ходил по комнате, а он всегда так делал, когда разговаривал по телефону. Он говорит обо мне?»

– Тогда позволь мне уладить это, – резко сказал он. – Да, скоро. Доверься мне… Мне пора идти. Она вернется с минуты на минуту.

Марк издал протяжный вздох и рухнул на диван. Но в мыслях я уже была далеко. Я вспомнила, как мы поднимались на лифте.

– Спасибо, что взял меня в парк, – улыбнулась я. Мои руки были липкими из-за сахарной ваты и карамельных яблок, а голос – хриплым из-за долгого катания на аттракционах. Мне было так весело. Впервые с того дня, как мы уехали десять месяцев назад. – На какой нам этаж?

– На третий, – ответил Марк, когда мы вошли в лифт. – Я отведу тебя домой и потом уйду. Меня ждет долгий путь.

Я закатила глаза.

– Ну да, ехать на один этаж вниз так до-о-о-олго.

Марк рассмеялся.

– Жаль, твой папа приболел. Уверен, ему бы тоже понравилось.

– Да.

Мое хорошее настроение исчезло. Я не знала, действительно ли папа плохо себя чувствовал или это было оправданием не выходить из квартиры. В последнее время он находил слишком много оправданий.

Лифт остановился на третьем этаже.

– Возможно, завтра ему будет лучше, и мы вместе сходим в парк еще раз, – предложил Марк.

– Правда? Было бы замечательно! – воскликнула я.

Я заставлю папу пойти с нами. Я расскажу ему о веселых каруселях и играх, и он не сможет отказаться.

– Жаль, на карусели не было колец, которые нужно снимать. Я уверена, что собрала бы больше вас обоих. У меня есть секретный метод.

– Да? – Марк постучал в дверь нашей квартиры. – Хотел бы я посмотреть, как ты пытаешься победить меня.

– Я бы не просто попыталась, – рассмеялась я, увидев сомнение на его лице.

Марк медленно кивнул.

– Люблю, когда ты улыбаешься, – сказал он. – Тебе идет, Мелочь.

Я снова постучала, сгорая от желания рассказать папе о парке аттракционов, но он не открыл дверь. Легкий холодок побежал по моей спине.

Марк нахмурился и достал ключи из кармана.

– Наверное, он заснул.

Он повернул ключ в замке и открыл дверь.

На кухне стоял мужчина в костюме. На поясе у него был пистолет в кобуре.

От страха у меня перехватило дыхание. Я попятилась, собираясь убежать, но Марк схватил меня за руку и притянул к себе.

Он провел меня в квартиру. Вокруг его глаз появились морщинки, и он напряженно выпрямился.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Марк, плотно закрыв дверь.

Несмотря на его удивление, он явно знал этого человека. Мужчина был одет в костюм, как все агенты. У меня пересохло во рту от плохого предчувствия.

– Где мой папа? – прошептала я.

Мужчина посмотрел на меня и перевел взгляд на Марка.

Марк подошел поближе и взял меня за руку.

– Побудь здесь, – прошептал он. – Я скоро вернусь.

Он и мужчина закрылись в ванной комнате.

Я глубоко вдохнула, пытаясь унять бешено стучащее сердце и не смотреть на закрытую дверь в папину спальню. Но у меня не получалось. Через секунду я стояла напротив двери и пыталась найти любое объяснение папиному отсутствию. Я дотронулась до дверной ручки дрожащей рукой и уже почти повернула ее, как вдруг дверь в ванную распахнулась.

Я отпрянула в сторону. Мое сердце почти выпрыгивало из груди.

Мужчина в костюме вышел из квартиры, даже не взглянув на меня. Марк закрыл входную дверь и остался стоять там, прижавшись к ней лбом.

Я подошла к нему.

– Что происходит? – прошептала я.

Марк повернулся, и я все поняла. Так уже было с мамой. На моих глазах выступили слезы.

– Что-то произошло, и…

Я с большим трудом выдавила слова:

– Он умер.

Марк вздрогнул.

В моей голове замелькали возможные объяснения.

– Нас нашли?

– Нет. Он… – Марк с трудом проглотил комок в горле и сказал: – Он покончил с собой, пока мы были в парке.

– Что? – По моему лицу побежали горячие слезы. – Почему? Почему он это сделал?

Марк попытался вытереть мои слезы.

– Этот мужчина – агент. Твой папа позвонил по телефону доверия, перед тем как… Он хотел, чтобы кто-то нашел его до того, как мы вернемся домой. Они попытались отговорить его и приехали сюда, но… было слишком поздно.

Я замотала головой.

– Он сказал, что больше не может жить в бегах. Но он хотел, чтобы ты знала, как он тебя любил.

– Ну да, любил так сильно, что оставил меня одну!

Мне казалось, что внутри меня что-то раскололось, разлетелось на тысячи кусочков.

Марк обхватил мое лицо руками.

– Нет. У тебя есть я, слышишь?

Я попыталась вырваться, но он заставил меня посмотреть на него.

– Послушай меня, Мелочь. Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Я о тебе позабочусь.

Марк обнял меня и начал убаюкивать, пока я плакала. Он что-то напевал, и его голос вибрировал у меня в груди. Наконец я разобрала слова. Have a Little Faith in Me Джона Хайатта. «Хоть немного верь в меня». Мой папа всегда пел эту песню маме, когда она грустила.

Я зачарованно слушала. Когда Марк допел, я кое-как вытерла слезы и спросила:

– Где ты выучил эту песню?

– В детстве я пел ее своей младшей сестре. Я всегда о ней заботился.

Марк впервые заговорил о своей реальной жизни, но я с легкостью представила, что он заботился о младшей сестре так же, как и обо мне. Я поняла, что он прав. Я должна доверять ему. Марк был всем, что у меня осталось.

– Что мы будем делать?

Марк снова вытер слезы с моего лица.

– Начнем все заново в другом месте. Теперь мы будем жить вместе, хорошо?

Я с трудом выдохнула:

– Мне нужно выбрать новое имя? – спросила я.

Марк кивнул.

– У тебя уже есть что-нибудь на примете?

– Фейт.

Я сделала глубокий вдох. За пять лет с того дня Марк просил поверить в него всего несколько раз. Только когда он говорил о чем-то важном, о чем-то большом. И сейчас он говорил о том, что я ничего не знала. Я отодвинула его слова подальше. «Я ничего не знаю».