Площадка вертолетная под их ногами с высоты метров в сто просматривалась в прибор ночного видения вполне отчетливо с застывшим на ней геликоптером и тремя парами охранников, рассредоточившимися по периметру.
– Заходим с двух сторон. Твоя вон та пара. Глушишь и перемещаешься к последней. Там встречаемся и ждем остальных,– поставил задачу Вениамину Михаил и ушел на снижение к своей паре.
Пара охранников стояла рядом с пулеметной турелью, переминаясь с ноги на ногу и ежась от ночной свежести. Командование, явно с целью повышения бдительности, экипировало их не достаточно тепло. Надо полагать, чтобы не дремали на посту и Михаил, зависнув у них над головами, услышал злой шепот одного из служивых.
– Чертово дерьмо, так и околеть можно пока сменят. Еще полтора часа торчать тут.
– Потерпишь, не лесби,– отозвался второй таким же шепотом.
– Что ты понимаешь в этом, идиот,– прошипел первый.
– Побольше твоего. У меня сестрица из этой категории – стерва. Капризная, вроде тебя. Чуть что, ноет.
– Заткнись. Вернемся в караулку, я тебе объясню, кто из нас стерва,– завелся первый.– Готовь задницу. Порву.
– Свою побереги,– отозвался второй.
"Это они так до конца смены будут развлекать друг друга",– подумал Михаил, падая сверху на "стерву" и брата лесбиянки. Посадив обездвиженные тела спиной к стене, он двинулся в сторону последней пары и застал там Вениамина, который в отличие от него к разговорам охранников не прислушивался, а глушанул их сразу. И пока Михаил разобрался с одной точкой, успел нейтрализовать две.
Оставшиеся члены группы появились следом, с оговоренными интервалами и, приземлившись, в ожидании распоряжений, замерли, сжимая в руках оружие.
– Здесь один выход на чердачное помещение и спуск на этажи. Сколько там постов неизвестно. Перемещаемся в режиме левитации в том же порядке. У этих парней есть спутниковые телефоны и, очевидно, существует система перекличек. С какой частотой это происходит, так же неизвестно, но несколько минут у нас есть, чтобы не потерять преимущество внезапности. Первыми огонь на поражение не открывать. Глушим охрану по возможности без летального исхода,– шепотом проинструктировал последний раз всех Михаил.– С этой секунды любой мой самый идиотский приказ выполнять без промедления. Вперед.
Чердака, как такового, за металлической дверью перекрывшей вход с вертолетной площадки, не оказалось и охраны тоже. Это насторожило Михаила. Такая беспечность не вписывалась в систему "муха не пролетит". Открыв дверь, заскрипевшую ржавыми петлями, он первым вплыл в освещенное помещение совершенно пустое без каких либо оконных, дверных и лестничных проемов. Вплыл и поднял над головой руку, останавливая группу.
Внимательно оглядевшись, Михаил понял, что пройти здесь будет не просто. Пустое помещение, метров двадцати квадратных, выглядело унылым и никогда никем не посещаемым. Серые, пенобетонные стены со всех сторон и не за что зацепиться взгляду. Пол, так же, выглядел ровным, и выполнено его покрытие было монолитно. Скошенный потолок нависал над головой ровными рядами плотно подогнанных досок.
– Ловушка номер один, судя по всему,– прошептал Михаил, перемещаясь по периметру помещения.– Всем оставаться на месте,– осмотр визуальный в течение минуты ничего не дал и он принялся исследовать пол, перемещаясь медленно к центру.
– Что там?– услышал он шепот Сергея в наушниках и погрозил ему кулаком.
– Всем молчать. Говорю только я,– в центре помещения, скользящий над полом горизонтально в десяти буквально сантиметрах лицом в низ, Михаил обнаружил едва различимый круг диаметром пару метров. "Очевидно лифтовая площадка",– подумал он, а в следующую секунду помещение наполнилось воем и грохотом. Рухнули сразу все три стены, открывая чердачное пространство, заполненное людьми и техникой. Хитрые катапульты с трех сторон, выстрелили в сторону Михаила сети, которые свистнули с лязгом в воздухе, падая на его тело и обволакивая со всех сторон. Выполненные из цепей с мелкими звеньями, они горохом затрещали по "Завесе", а следом за ними летели еще и еще. Ловушка номер один пришла в действие. Михаил рубил сети "Перфом", матерясь и сопя от усилия. Даже для "Завесы" это количество оказалось изрядным и сковывало движения. Выполненные из самых прочных сортов стали, звенья распадались с трудом, выдерживая удары.
– Сергей и Вениамин, помогите. Один не справляюсь,– попросил помощи Михаил и друзья бросились ему на помощь.
– Остальные гасите из "Осп" катапульты,– загрузил работой Михаил оставшихся членов группы и плазменные сполохи заполнили чердак, выжигая прислугу и боевую технику. Лязг и вой металла прекратился и сменился на вой человеческий. Дикий, предсмертный. В течение двух минут все было кончено. Помещения заволокло дымом и в нем непроглядном, что-то с треском рвалось и лопалось, швыряя в стоящих на куче цепей диверсантов обломки механизмов и куски человеческой плоти.
– Фактор внезапности себя исчерпал,– вынужден был признать Михаил и скомандовал Сергею с Вениамином:
– Рубите проход в перекрытии. Остальные подключайтесь тоже.
В шесть "Перфов" потолочное перекрытие, многослойное из бетона, металла и пластика, прорубили в пять минут и вырубленный трех метровый квадрат, рухнул вниз, утаскивая вслед за собой тонны изрубленных сетей, давя там попутно кого-то, не успевшего отскочить в сторону и взвывшего так, что у Михаила по спине побежали мурашки.
– Всем, ждать,– скомандовал он, прыгая вниз на холм из цепей и получая в грудь лазерный разряд.
"Завеса" выдержала, погасив энергию, но температура внутри подскочила на столько, что Михаил зашипел от боли и выпустил в сторону вероятного противника максимальный импульс из "Оспы". Плазменный вал прокатился, испепеляя органику и оплавляя металлические конструкции, а Михаил, скатившись вниз с кучи из металлических цепей, ровно на секунду дезактивировал "Завесу", чтобы избавиться от полученного "подогрева" и застонал от наслаждения, чувствуя как падает температура, а по спине бежит не кипяток а холодные струйки пота. Все тело горело, и он попробовал снять боль, с помощью магии. Это ему частично удалось, так что теперь не нужно было кусать губы, чтобы не стонать.
– Все ко мне!– крикнул он и сверху один за другим начали прыгать фигуры в черном, скатываясь с цепей и замирая рядом с ним.
– Двигаемся тройками. Я с Вениамином и Леонидовичем слева, остальные справа. У противника здесь была лазерная установка. Не исключено, что она не единственная. Поэтому сначала стреляем, потом входим. Во все, что шевелится и кажется подозрительным. В помещения не входить. Там могут быть ловушки, вроде той, что была наверху или что-нибудь еще изощреннее. Забрасывать гранатами. Наша цель – лестничная площадка. За угол, сначала тоже гранатой, потом из "Оспы" и только затем высовываться. Попадание лазером может быть летальным. Кроме того, возможно минирование. Это тоже неприятная вещь. Может сплющить "Завесу". Идем не спеша, с чувством, толком и расстановкой. Вперед не лезть, сзади не отставать, в середине не мешаться,– закончил он инструктаж и швырнув через кучу металла пару гранат "градин", увел за собой Вениамина и Леонидовича. Стены на этом этаже, были прошиты металлом так густо, что он растекался теперь лужами по мраморному полу и Михаил мысленно порадовался тому, что все научились левитировать. Пройти и не наступить в кипящий металл практически было невозможно. Этаж полыхал, получив максимальной мощности разряд плазмы и даже сквозь "Завесу" Михаил почувствовал уже получившим термический удар телом, что воздух здесь раскален, как в доменной печи. Дышать стало тяжело. Сушило губы и он швырнул взмахом руки в горящий этаж несколько тонн ледяных глыб, рассеивающихся ледяной шрапнелью. Михаил завис впереди своей тройки и, слыша в наушниках лающий кашель Академика, у которого первого отреагировали легкие, швырял снова и снова лед, покрывая видимое пространство терриконами ледяной крупы и вымораживая пожарище. Остановился он только когда от холода заломило кисти рук и кашель в наушниках прекратился, разрядив два браслета и сменив их на новые. Картина хаоса предстала перед глазами просто фантастическая. До такого пока не додумались даже голливудовские киносценаристы с их многомиллионными бюджетами. По мраморному полу растекались лужи металла, застывшие безобразными иссиня-серыми образованиями, а по стенам и потолку ползли ледяные наплывы, срываясь с грохотом и крошась об остывший металл и мрамор. Частично обрушившиеся межэтажные перекрытия сверху, провисли, обнажив армированные прутья, толщиной в руку и завершали картину разгрома многочисленные человеческие тела. Перемешанные со строительными фрагментами, металлом и льдом они торчали там и сям, чадя обмундированием, скрюченные, обгорелые, страшные.
