– Так точно, товарищ генерал! – ответил Евдокимов, выровнявшись, как струнка, перед грозным начальством и отвёл в сторону лицо.

– Не понял? – остановился генерал, – так точно «есть вода», или так точно «нет воды»?

– А это как сказать, товарищ генерал, – замялся дневальный, – тут она вроде бы есть, и тут её уже нет.

– Это как понять? – удивился генерал, – ты мне ребусы с шарадами здесь не загадывай, я не на передаче «Что? Где? Когда?» нахожусь. Ты мне прямо всё говори. А то, понимаешь ли, нахватались разных западных штучек, уже и по-русски говорить не можете.

– Виноват, товарищ генерал! – заорал дневальный Евдокимов и снова отвел в сторону лицо.

– А это правильно, Евдокимов, – кивнул Платов, – ты у меня всегда виноват, даже если и не заслуживаешь. Вот за это я тебя и ценю.

– Рад стараться! – выпалил счастливый Евдокимов.

– А что это ты лыбишься, как конь перед кобылой? – поинтересовался генерал, – Я тебя ругаю, а ты мне: «Рад стараться!» И «мордуленцию» свою в сторону воротишь.

И вдруг генерала осенило. Он помрачнел, свёл грозно брови у переносицы и приблизился к солдату. Сделал большой круг своим носом у лица Евдокимова, мощно, как помпа, втягивая широкими ноздрями воздух. Отстранился от него и рявкнул, что есть силы:

– Что пил, стервец?

– Ничего, – ответил Евдокимов, – только воду из крана.

– Из какого крана? – спросил генерал.

– Из этого, товарищ генерал, – показал Евдокимов на кран, с которым ранее происходили таинственные отключения.

– Из этого? – переспросил Платов.

– Так точно, товарищ генерал! – отчеканил Евдокимов.

Генерал подошел к умывальнику, открутил кран, подставил руку, набрал в ладонь жидкость и выпил. Он не сразу опустил руку, из которой только что пил. Не сразу повернулся к дневальному. Что он сделал в первую очередь, так это приблизил нос к крану и, мощно, как помпа, втянул воздух. Нюхал долго, сосредоточенно. Следующее, что он сделал, так это быстро закрутил вентиль, чтоб не сливать в канализацию драгоценную жидкость. А уж потом он обратился к Евдокимову.

– Кто-нибудь ещё прикладывался к этой воде?

– Так точно, товарищ генерал, всем составом пробовали.

– Ну и как? – поинтересовался Платов, догадываясь, что было дальше.

– Все в лёжку, хоть толком и не распробовали. До сих пор понять не можем: вода это или нет? Если вода, то очень странная. А если не вода, то почему течёт из водопроводного крана?

Генерал стал мрачнее тучи. Он вздохнул и продолжил опрос дневального:

– Кому-нибудь докладывали о случившемся?

– Никак нет! Что мы не понимаем, товарищ генерал, – бойко ответил Евдокимов, – это же моментально начальство понаедет. Все захотят с проверкой приехать. Попробовать. Отбоя от них не будет. Это ж понятно, что на Новый год всем горючее надобно, не только нам. А тут такой источник открылся. По секрету скажу, что из соседнего крана «Шампанское» капает. Это же надо! Коммунизм в отдельно взятой казарме!

– Что ты такое несёшь, Евдокимов, – поднял брови генерал Платов, – тут такое творится, по-моему, без пол литра не разберёшься.

– Так в чём проблема, товарищ генерал, – улыбнулся Евдокимов и передал Платову невесть откуда появившийся стакан.

– Евдокимов! – строго одернул его генерал, – Ай-я-я-я-яй, ты что, не знаешь, что я из мензурок не пью.

11

Санкт-Петербург. Цирк на Фонтанке

– То-то я смотрю, лицо мне ваше знакомо, – улыбался Вовка, – много воды утекло с тех пор. А мне ведь никто тогда не поверил, кроме режиссера Бориса Степанцева, который потом из этой истории мультфильм сделал.

– Ты тогда очень расстроился, что не поверили? – спросила Кикимора.

– Тогда – да. А сейчас я об этом и не думаю вовсе. Главное, что я всегда знал, что это правда.

– Верно, говоришь, Вовка, – хлопнул его по плечу Леший, – вот потому-то мы к тебе и пришли. Помощь от тебя требуется срочная. Сразу оговорюсь – не финансовая.

– Что случилось?

– Беда! – вступила в разговор баба Яга, – Кощей неладное задумал. Сидел – сидел и вдруг удумал, что его, бедолашного, напрочь забыли. И решил он новогоднюю встречу президентов испортить. Всех их в заложники взять, а потом уничтожить.

– Круто, – произнёс Вовка, – Он выбрал самое подходящее время для такой акции. Последствия будут непредсказуемые. Сейчас Россию обвиняют во всех смертных грехах, и если он выполнит то, что задумал, от неё отвернутся все, а этого не хотелось бы. Не заслужила она такого. Ему нужно помешать.

– Вот и мы про то! – сказал Леший, – только как это сделать?

– Подумать надо! – ответил Вовка.

– Истину глаголешь, – кивнул Илья Муромец, – только на голодный желудок думается худо. А эта косточка настоящая? – спросил он и достал из-под лавки большую бутафорскую кость.

12

Санкт-Петербург. Частная клиника

– Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его; Иуда родил Фареса и Зару от Фамари, Фарес родил Есрома; Есром родил Арама, – заунывно пересказывал кот Баюн известное творение, лёжа на полу подвала со связанными лапами.

Два молодца из ларца мирно дремали, прислонившись к стенке у входной двери, а Соловей-разбойник смачно зевал, клевал носом, затем тряс головою и пытался слушать рассказ кота, делая время от времени какие-то пометки в своём блокноте.

– Что ты там строчишь, Соловушка? – покачал головой домовой, – ты ж сроду грамоты не знал. Читать-писать не умел.

– А тебе какое дело, – мирно ответил Соловей, – мне шкажали, што я так умнее выгляжу.

– Тебе наврали, Соловушка!

– Шам дурак, – не обиделся разбойник, – не я, а ты шейшаш в плену шидишь, не ты, а я твой некролог на могилке проижношить буду. Вот и неижвештно, кто иж наш умнее. Я – бежграмотный разбойник, или ты – домовой Кужьма шо швоим ушеным котом. Это я, пока вы по жагранишам рашкатывали – культуру рушкую иноштраншам прививали, доллары жакалашивали, – тут, не ражгибаяшь, гнул шпину. Вшё, гегемоны, башта! Прошло ваше щаштливое детштво, нашалашь наша шуровая вжрошлая жижнь. Шветлым будущим наш уже кормить не придётшя. Теперь наше времечко. Шильных и напориштых.

– А я и не спорю, – ответил домовой, – только к чему это приведёт?

– Могу тебя обрадовать: ты этого не ужнаешь! – сказал ему Соловей-разбойник и повернулся к коту, – Ну, што там дальше? Кто там кого ещё родил?

И кот продолжил:

– Арам родил Аминадава; Аминадав родил Наасона, Наасон родил Салмона; Салмон родил Вооза от Рахавы, Вооз родил Овида от Руфи, Овид родил Иессея, Иессей родил Давида царя…

Двое из ларца уже спокойно храпели, развалившись у дверей. Соловей-разбойник последний раз зевнул и уткнулся лбом в живот одному из молодцев. Он тоже захрапел, но в отличие от них тоненьким голоском.

Кот продолжая пересказывать Книгу Нового Завета:

– Давид царь родил Соломона от бывшей за Уриею. Соломон родил Ровоама, Ровоам родил Авию, Авия родил Асу, Аса родил Иосафата…

И своими острыми коготками разрезал веревки у себя, а затем у Домового.

– Хватит, – попросил Кузя, – ещё немного, и я тоже засну рядышком с ними.

– А теперь – ноги! – скомандовал кот Баюн.

Они аккуратно переступили через разбросанные ноги незадачливых спящих охранников, вышли из помещения. Поднялись по лестнице на первый этаж, миновали приёмный покой и оказались на улице.

13

Санкт-Петербург. Цирк на Фонтанке

– Даже если мы сообщим об этом властям, нам никто не поверит, – вздыхал Леший, – остаётся одно: самим давать отпор. А силы неравные. Сам Кощей чего стоит. Он каждого из нас в бараний рог согнуть может.

– Ну, это когда мы поодиночке, – возразил Вовка, – а когда вместе, тогда – я очень даже сомневаюсь, что у него что-нибудь получится.

– Правильно, – согласилась Кикимора.

– Истину глаголешь, Вовка, – похвалил его Илья Муромец, – завсегда, когда супостат на землю русскую лез, народ вместе собирался. И русские, и украинцы, и грузины, и молдаване. Все! И вместе давали отпор. И других всегда защищали. Только в единстве наша сила.