Исак все же решился подойти.

— Вам нехорошо? — мальчик обратился по-английски, полагая, что гейши должны были владеть языком, на котором можно было универсально изъясниться с гостями их чайных церемоний, хотя на вчерашнем приеме никто из этих искусниц и не отличился особым красноречием.

Девушка не шелохнулась. Так и осталась стоять спиной к Исаку, оперевшись о деревянные перила мостика по одну сторону обеими руками.

— Могу я вам чем-то помочь? — Исак все же попытался настоять на помощи. Но снова не последовало никакой реакции.

Тогда Исак решился на крайний шаг. Он приблизился к девушке и слегка потянул за край кимоно.

Девушку словно током ударило. Развернув свой высокий, к слову сказать, на голову превышающий рост Исака, стан, она оказалась лицом всего лишь в каком-то полуметре от лица Исака.

Подняв на нее обескураженный взгляд, полный отнюдь не праздного любопытства, Исак оцепенел. По белоснежной щеке, из глаз цвета дождя, прямо к уголкам прорисованных ярко-красной помадой губ, катилась тонким ручейком кристально-чистая слеза, оставляя за собой влажную дорожку, словно проталину по весне на белом снегу.

Исак было сделал к ней шаг, но девушка попятилась назад. Он не знал, как быть дальше. Эта та самая Мика, которая вчера чуть не опрокинула на него горячий зеленый чай. Неужели ее за это оштрафовали или еще как-то наказали. Да нет, что за бред!

Исак, конечно был уже наслышан о строгих, почти спартанских условиях обучения гейш всем тайнам их искусства, но не до такой же степени, чтобы наказывать за мелкую оплошность.

Девушка, наконец, вытерла слезу, и, нерешительно поклонившись Исаку, пошла прочь.

Юному норвежцу ничего не оставалось, как наблюдать за удаляющейся спиной, несколько широкой, как сейчас заметил Исак.

Что-то здесь не так… девушка была явно старше Исака, может, лет 19-21. Но сегодня лицо ее, даже несмотря на грим, выдавало какое-то глубокое, непреодолимое горе. Кто же ее так обидел? И почему Исак все никак не мог разобраться, что его так сильно смутило в образе этой одетой и причесанной по все канонам гейши. Что же с тобой не так, Мика?..

========== Часть 3 ==========

«В нашем ненадежном мире нет ничего

более хрупкого и недостижимого, чем доверие»

Харуки Мураками.

Исаку совсем не хотелось возвращаться в гостиницу, поэтому он решил прогуляться пешком до той части города, куда так и не успел попасть ранее.

На одной из окраин Киото располагался величественный буддийский храм, окруженный бамбуковым лесом.

Исак не решился войти во внутренний двор, лишь осмотрелся снаружи, восхищаясь неправдоподобной красотой азиатской архитектуры, непостижимой менталитету европейца.

Казалось, здесь время застыло. Не было ничего ни снаружи, ни в сердце: ни боли, ни разочарований, ни страха. Только умиротворение, полная гармония мыслей и сердца.

Из легкой нирваны его вывел грубый окрик. Исак обернулся, часто заморгав: он и не заметил, как оказался почти в самом центре внутреннего двора храма, и сейчас его окружали несколько человек с бритыми головами и в одеяниях буддийских монахов.

«Точно, ну конечно же! Наверное, у них сейчас время молитв или еще что-то, а я нарушил их покой» — Исак мысленно ругал себя за оплошность.

Люди размахивали руками и что-то лопотали по-японски, на котором, к слову сказать, Исак выучился говорить и понимать лишь пару-тройку обиходных фраз. Пока что его английского вполне хватало, чтобы спросить дорогу, или заказать какой-нибудь снэк вместо ужина.

Только вот чуяло его сердце, что сейчас его английский не поможет.

Неожиданно из храма показалась высокая фигура мужчины, на удивление, с волосами на голове, да еще и светлыми, присобранными на затылке в тугой хвост. Исак и раньше слышал об азиатах-альбиносах, но этот даже издалека никак не походил на подобного.

Когда высокий приблизился, у Исака уже не было никаких сомнений: перед ним европеец, но одетый совсем в стиле воинов-самураев: длинные легкие шаровары и короткое кимоно, открывающее верх светлой груди. Исак разглядел сильно выпирающие ключицы, длинную плотную шею, сплошь усыпанную родинками по бокам и… небесно-голубые глаза. По обоим боками висели кривые мечи-сабли, не настоящие, из бамбука — такими пользуются при обучении боевыми искусствам.

Великан что-то сказал монахам по-японски, те отступили и начали расходиться, а Исак так и остался стоять с полу-открытым ртом посреди дворика, прямо напротив блондина с мечами.

Мальчик все же решился заговорить, в конце концов, вблизи парень показался на вид не на много старше, может — лет 19 или 20, и, вроде как, не враждебно настроенным.

— Добрый вечер, я, кажется, немного сбился с пути… не могли бы вы мне показать дорогу, как мне выбраться из этой части города к деловому кварталу? — Исак усиленно подбирал всевозможные английские вежливости и учтивости.

— Добрый. Можешь говорить по-норвежски, я пойму, — голос парня оказался довольно низким, с придыханием. И какой-то ноткой тревоги…

Исак чуть не подпрыгнул на месте от радости. Неужели они с отцом не единственные гости из Скандинавии в этом городе? Но… стоп! Во-первых, не стоит так эмоционально реагировать, в конце концов — перед тобой чужой человек, во-вторых, он вышел из храма, с оружием, пусть и ненастоящим, и неизвестно, какие у него самого намерения. Но парень продолжил, видя замешательство Исака.

— Иди за мной, — чуть прихрамывая, он направился по тропе мимо бамбуковых зарослей.

Исак послушался, и минут через 10 они оказались на выходе из бамбукового леса.

Высокий парень встал к Исаку спиной:

— Пойдешь вон той дорогой. Через пару кварталов будешь на месте. И, — тут блондин как-то громко сглотнул, — не стоит так поздно бродить одному по улицам Киото.

На этих словах, он пошел прочь, оставив Исака с кучей вопросов в голове.

— Что за день то такой сегодня? — Исак никак не мог успокоиться, — сначала эта плачущая гейша, теперь этот голубоглазый «самурай» из Норвегии. Чем еще меня сегодня удивит эта страна? — мальчик решительно настроился отыскать ответы на все эти вопросы. «Что ж, начнем с девушки из чайного домика» — с этими мыслями, Исак направился уже по известному ему пути к одному из кварталов Ханамати.

========== Часть 4 ==========

Yume wa sakayume da.

Сны сбываются наоборот.

Город уже давно накрыли сумерки, а Исак все шел и шел, словно не чувствуя усталости. Пора было возвращаться в гостиницу, но там просто-напросто было нечем заняться. Книги, ноутбук, пустое глядение в потолок. И так вечер за вечером. И всегда один. Всегда.

Ноги несли Исака к тому самому чайному домику, где он впервые увидел Мику. На самом деле, только хотелось удостовериться, что с ней все в порядке. Или не только?..

«Черт, кажется снова заблудился в этих мощеных лабиринтах», — Исак с досадой вынужден был признать, что сбился с пути. Радовало лишь, что это произошло хотя бы в черте города.

Неожиданно на его пути возникли две темные фигуры среднего роста, в которых, присмотревшись, можно было разглядеть двух довольно крепких молодых людей.

Парни стали приближаться к Исаку, о чем-то громко, с подозрительно-недоброй интонацией, переговариваясь на японском и размахивая руками в сторону Исака.

Когда они подошли совсем близко, Исака охватило неприятное чувство неизбежно приближающихся неприятностей.

— Хах, гляди-ка, Матсу, какой тут мамочкин ангелочек, — издевательски прогнусавил один из них, уже по-английски.

Затем оба японца начали несильно толкать Исака, пытаясь загнать под своды одного из каменных зданий.

Исак понимал, что нападавшие старше и сильнее, и их в два раза больше, поэтому сопротивляться было, вероятнее всего, бесполезно. К тому же, почти восьмичасовая прогулка по окрестностям давала о себе знать, и сейчас хватило бы и легкого толчка, чтобы сбить Исака с ног.

Руки одного из парней блеснули чем-то металлическим, и сейчас уже можно было четко разглядеть в них нож.