Он передал старшему свой рюкзак, протягивая доктору свою медицинскую карточку. Укладываясь на кушетку, он взглядом зовет Лиама к себе. Тот подходит, беря омегу за руку.

– Все будет хорошо, – Лиам шепчет, но Найлу не становится легче.

Спустя десять минут доктор зовет к себе медсестру, передавая ей карточку. Она уходит, доктор разрешает Найлу присесть.

– Ну что, могу вас поздравить! – господи, Найл сейчас упадет в обморок. – У вас будет ребенок!

Лицо Лиама уже светится, огоньки появились в его глазах.

– Срок – две недели. Но у меня вопрос, – он делает паузу, подымая свои глаза на Лиама, смотря на него через очки. – Эта гематома появилась до или после зачатия?

– До, – не задумываясь отвечает Лиам.

– О, ну тогда хорошо, – медсестра заходит обратно, передавая карточку Лиаму. – У вас сильный организм, вы выдержите беременность. Но если что, сразу идете ко мне.

– Конечно, спасибо, – говорит Лиам, выходя из кабинета, таща Найла за руку.

Закрывая дверь, они идут по длинным коридорам вниз. Найл так и не сказал ни слова. Они садятся в машину, Лиам поворачивается лицом к Найлу, который сидит прямо, тупо уставившись в никуда.

– Найл, посмотри на меня, – Лиам берет омегу за подбородок, поворачивая к себе и целуя. – У нас будет малыш, – он мягко улыбается, смотря младшему прямо в глаза. – Я очень этому рад, потому что нет ничего лучше, чем ребенок от моего любимого человека. Я люблю тебя, и я воспитаю этого ребенка с тобой.

Найл прикрывает глаза, выдыхая тихо, еле слышно, отворачиваясь.

– Прости меня за все, что я тебе сделал. Я знаю, я не подарок, но я обещаю, теперь честно, я исправлюсь.

– Я знаю, – Найл поворачивается обратно к Лиаму, опуская глаза на их руки, которые были сцеплены.

– Я люблю тебя, – Лиам расцепил их руки, заводя машину, – Завтра ты со своими родителями приходишь к нам на ужин, там мы им все скажем.

– Конечно, – Найл поворачивает свою голову обратно к окну.

***

День был хорошим. С самого утра светило солнце, ярко, ослепляя лицо, заставляя Найла повернуться на другой бок.

– Господи, мне не в чем даже пойти на ужин к Пейнам! – мама удивленно вскрикнула, что заставило Найла недовольно цокнуть.

«Никто в этой семье даже не даст мне поспать».

– Да, черт тебя побери, надень свое багровое платье! Ты еще никуда в нем не ходила! – бас отца звучал снизу, кажется, он сидел в гостиной.

– Нет! Оно не подойдет для простого ужина! Оно для светских вечеринок, как ты не понимаешь? – слышны ее тяжелые шаги, она немного зла на отца за его полное непонимание.

Она приближалась к комнате сына, где Найл накрылся с головой, прикидываясь спящим, чтобы она его не трогала.

– Мистер Хоран! – она заходит в комнату, раздраженно глядя на ком из одеяла, подушек и ее собственного сына. – Уже двенадцать! – Она смотрит на часы на своем запястье, – Двадцать минут первого! Ты вставать собираешься?

Господи, отвалите от него все. Найл любил свою кровать и сон больше, чем горячий шоколад и сырные палочки (он их любил с особым пристрастием). Да и тем более, он очень устал от жизни. Дайте ему насладиться последними минутами сладкого сна.

– Найлер! Вставай! Нам надо подготовиться, они пригласили нас на пять часов. Ты хочешь прийти к ним в дом с залежами на щеках? И что о тебе Лиам подумает? – она подходит к кровати, откидывая одеяло, раскрывая омегу.

– Что я все равно красивый, ведь неважно, как я выгляжу, – он прячет свое лицо в подушках, зевая. Лицо его матери резко сменилось на доброе.

– Да, ладно, все равно вставай или я позову отца! – она повернулась к двери, где уже стоял папа Найла.

– Не надо, я уже тут, – он проходит в комнату, присаживаясь на кровать. – Иди и поищи, что надеть, иначе устроишь истерику снова и все отменишь, – она окидывает его злобным взглядом, разворачиваясь и уходя.

– Поспи еще, Найлер, отдохни, мать не понимает, что для тебя значит сон, – он накрывает Найла одеялом, кладя свою ладонь ему на спину.

– Да, он для меня все значит, – отвечает он, улыбаясь.

– Конечно, но когда ты подрастешь, ты поймешь, что для сна времени не останется и, возможно, тоже будешь пилить своих детей по этому поводу.

– Я буду спать вместе с ними, – Найл, наконец, открывает свои глаза, видя, как его отец улыбается.

– Возможно, ты можешь стать и таким отцом, как я, разрешая своим детям валяться в постели до полудня.

– Конечно, я таким и буду.

– Никто даже не сомневается. Я приду в час, чтобы разбудить тебя, – он встает, хлопая сына по спине. – Я попрошу твою мать, чтобы она не шумела.

– Спасибо, пап.

– Все, что угодно для моего чемпиона, – он выходит, аккуратно, без лишнего шума закрывая дверь.

Найл сидел, зевая и потирая свои глаза, за столом, пытаясь приступить к завтраку (или обеду), но сонное состояние ему не позволяло. Найл не любил завтракать, но сейчас он был очень голоден и съел бы зажаренного слона, ребенок все-таки давал о себе знать. Да, теперь придется есть за двоих.

– Найл, а ты часом не знаешь, зачем нас Лиам позвал? – отец задал этот вопрос очень не вовремя, Найл поперхнулся.

– Да, кстати, – мать появилась из ниоткуда, подходя к отцу. Теперь они оба пялились на омегу, как на экспонат.

– Эм-м-м, нет, он мне ничего не сказал, – Найл пытался подать вид, что он знает столько же, сколько и родители.

– Да, ладно, мы не будем на тебя давить, я знаю, тебе не хочется портить нам сюрприз, – отец поправил свои очки, снова прикидываясь полностью заинтересованным газетой. Мать подошла к раковине, включая воду, начиная мыть посуду.

Найл знал, что это значит. Они не будут давить прямо, но будут давить косвенно. Они просто будут сидеть в тишине, не разговаривая с ним, пока он сам не расколется. Да, ладно, ему уже не десять, он не купится на такое.

Найл встает из-за стола, благодаря мать за завтрак, целуя ее в щеку. Он просто подымается в свою комнату. Снова устраиваясь поудобней на кровати, ложась на спину (Найл боялся лечь на живот, чтобы не повредить плод, да и плевать, что там сейчас только маленькая оплодотворенная клеточка, которая даже не считается ребенком), читая сообщение от Лиама.

«Ну что, готов рассказать все родителям?»

Найл не сказал бы, что он готов, но он не боится, потому что родители поддержат его в любом случае, тем более в их ситуации.

«Нет, на самом деле, но я не боюсь почему-то».

Ответ от Лиама пришел моментально.

«Просто ты готов, я знаю».

«Ну, разве что немного. Я просто знаю, что в нашей ситуации, когда родители только и мечтают о нашей с тобой семейной жизни, они поддержат нас и не будет никаких скандалов».

«Ты уверен? Тебе нет 18, твой отец, как страж твоей девственности и целомудрия, может порвать меня на куски».

Найл смеется. Лиам немного прав.

«Не думаю, что он такой. Он доверяет тебе, как своему сыну, так что считай, что тебе повезло».

«Прости, мне надо помочь матери выбрать мне костюм на вечер, поговорим позже. Люблю тебя:*».

«И я тебя:*».

Найл положил телефон рядом с собой на подушку. Разворачиваясь на бок, к окну, он смотрит на голубое небо. Чисто-голубое, без единого облачка. Все показывало, что сегодня будет хороший день.

Пейны встретили их чрезвычайно гостеприимно, что воссоздало приятную атмосферу вечера, что обещало полное отсутствие трагедий на сегодня.

Присаживаясь за небольшой журнальный столик в гостиной, Лиам и Найл сели вместе, напротив сидели родители Найла, по бокам, на креслах – родители Лиама. Найл неожиданно стал нервничать, что-то внутри его подсказывало, что что-то обязательно случится. Но не подает виду.

Родители закончили свою беседу, ожидающе смотря на ребят.

– Ну, парни, для чего мы сегодня собрались? – отец Лиама прилег на кресло, закидывая одну ногу на другую, подпирая рукой голову.

Волнение нахлынуло новой силой, у омеги закружилась голова, он сжал руку Лиама крепче, давая знать, что ему нехорошо.