Но мне было сложно представить, что я буду видеть один цвет или ощущать один вкус. У меня даже выбора не будет. Конфеды, насколько мы знали, решали даже это.
«Думаешь, это просто совпадение, что мама с папой идеально подошли для помощи на дому?» — как-то раз сказал Хавьер.
Я не знала, был ли он прав, но и не хотела узнавать.
— Знаю, — сказала я маме. — Но я должна попасть туда.
Мама обвила меня рукой и прижала к себе. Она все же не упустила то, что я не сказала.
— Ты знаешь, что Хавьер гордился бы тобой, как бы там ни было, — сказала она. — Мы не можем изменить их мысли.
Я прильнула к ней.
— Он собирался изменить их. Потому он… Если бы он не хотел убедиться, что они выберут меня…
Я не могла ничего сказать. Хави тоже не верил, что Конфеды возьмут меня. Он пошел на Экзамен ради меня. Если бы он не хотел, чтобы я продолжила со всеми своими силами, он принял бы жизнь приглушенного, но он думал, что, если станет Чемпионом, он сможет поручиться за меня изнутри — вырезать место, которое не допускали их предубеждения.
И он умер бы за меня.
Я была вдвое сильнее со времени, когда он ушел. Я могла исполнить самые сложные упражнения из самых продвинутых учебников Академии. Я приходила на все проверки с улыбкой и вежливостью. Чего еще они хотели?
— Рочио, — сказала мама. Я выпрямилась, стиснула зубы и порвала конверт. Оттуда выпал листок, и я подхватила его.
Мы с сожалением сообщаем, что Рочио Лопез не прошла по требованиям в колледж Конфедерации магов Северной Америки. Время ее Приглушения указано ниже.
Дата, через три дня. Время, адрес. Я едва их видела. Я прочла первое предложение, бумага сминалась под большими пальцами.
«Не прошла по требованиям…».
— Нет, — сказала я. — Это невозможно. Нет.
Мама забрала мое письмо и прочла, прижимая другую ладонь к виску. Но она не была удивлена. Она пыталась меня предупредить.
— Ты знаешь что-то важное, но не говоришь мне? — выпалила я, голос дрожал.
Она вскинула взгляд.
— О, cariño, нет, — сказала она. — Просто… Конфеды не спешат принимать семьи новой магии. Я начала задумываться, что это не из-за того, что наши таланты часто слабее. Если они отказывают и талантливым, может, они просто не доверяют нам. Я не хотела удерживать тебя, ведь не была уверена, но с этим… Думаю, ты не совпала с их требованиями в том, что слишком превзошла их.
Я глядела на нее.
— Они не доверяют мне? Я никогда… я никого не ранила. Я даже не давала им повода беспокоиться.
— И Хавьер никого не ранил. Но можно навредить иначе. Конфедерация не любит разнящиеся мнения.
Это была ее самая большая критика о Конфедах. Я лишилась дара речи на миг.
— Думаешь, из-за несогласия Хави с тем, как они все делают, они сделали так, что он…
— Нет, — сказала она, — но… им точно не понравились его намерения. Может, они проверяли его сильнее остальных из-за этого.
— А я? Они собираются приглушить мою магию, потому что я хороша в ней, хоть я следовала их правилам, только потому, что некоторые их правила глупые? Будто мое мнение делает меня опасной?
Я говорила, а думала о драконе в школе. Для меня это было красивым. А если кого-то из людей он напугал? Мой желудок сжался.
Я вернусь туда через десять дней, если позволю приглушить свою магию, останусь среди простых, будто обычная школьница, и мистер Джонс будет помогать мне с моим скованным талантом раз в неделю. А потом? Я буду остаток жизни такой?
Нет. Я так много хотела сделать. Я издала придушенный звук.
— Все будет хорошо, — мама потянулась ко мне, но я не хотела, чтобы меня утешали.
— Будет, — сказала я. — Я не должна позволять им делать это.
Она побелела.
— Рочио, нет.
— Почему? — сказала я. — Если я так хорошо, что они боятся меня, то и Экзамен смогу пройти, да?
— Это стоит риска? — сказала она. — После случившегося с твоим братом…
— Ты только что сказала, что думала, что его проверяли сильнее. Я справлюсь, — я дико махнула на гостиную, где, кроме спешного приема пищи, я почти не бывала дольше пяти минут за эти три года. — Для чего я так старалась, если не справлюсь с этим?
Она сжала мою руку.
— Прошу, Рочио. Ничего хорошего от спора с ними не будет.
— Я не хочу спорить. Я воспользуюсь шансом, что они свободно предлагают всем. Они же зовут это вторым шансом? Я воспользуюсь им, докажу, что они зря…
Гул магии вокруг меня изменился, задрожал, пробуждаясь. Я напряглась. Мы не колдовали, а папа был на работе.
Страхи мамы проникли в меня. Они следили за мной, чтобы увидеть, как я отвечу на письмо?
Я отпрянула на шаг. Мама хмурилась. Она не услышит то мелкое изменение, но она понимала, что что-то было не так.
— Мне нужна минута, — сказала я. — Нужно… — уйти туда, где я все обдумаю без ее возражений, без Хави, глядящего на меня с семейной фотографии над диваном, без неизвестного человека, оценивающего мою реакцию.
Детская колыбельная сорвалась с моих губ:
— Quiere que lo lleven a pasear en coche, — с каждым словом я тянула за магию вокруг себя, пока гул не стал ревом. Комната расплылась. Легкие сжались, ток ударил по барабанным перепонкам, и я оказалась в другом месте.
Ноги пошатнулись, но я удержалась. Я стояла на каменистом берегу. Вода набегала на камешки в паре дюймов от моих кроссовок.
Запах водорослей ощущался во влажном воздухе. Слева мост тянулся над водой к другому берегу в половине мили, там поднимались белые стены из бетона.
Мой рот раскрылся. Я бы рассмеялась, если бы мне не было так плохо.
Потому нельзя было так колдовать, когда не соображал толком. Я не сказала магии, куда хотела, лишь то, что хотела быть подальше, и она отправила меня в место, что было в моей голове до колдовства.
Я смотрела на остров Рикерс, где уже двадцать шесть лет проходил Экзамен магов. Там умер мой брат.
Хави говорил, что там была тюрьма. После Разоблачения Конфеды хотели место, чтобы заниматься делами в стороне от не-магического общества, и правительство отдало им остров. Маги обновили это место для своих нужд, но оно все еще выглядело холодным. Жестоким. Я не знала, использовали ли это место не только для Экзамена, но я бы там работать не хотела.
Камешки шуршали за мной. Я обернулась.
Парень стоял в нескольких футах дальше, где камни встречались с деревьями. Он, наверное, уже был там, когда я прибыла, но не переживал из-за моего внезапного появления. Теперь он пошел ко мне, опустив плечи, тонкая серая кофта была поверх футболки и джинсовых шорт.
Сначала из-за его позы и неровной походки я подумала, что он был средних лет. А потом он остановился и поднял голову, и я заметила сразу значок в виде изогнутой Х на его левом виске, что был темнее его насыщенной коричневой кожи, а еще знакомые черты.
— Шон? — сказала я. Он был с нами на уроках — на два года старше Хави, на пять лет старше меня, и мы были в одной группе пару лет в начальной школе. Но они с Хави дружили.
Шон тоже был на Экзамене, результат был на его коже: Выжжен. Он ощущал теперь лишь пустоту вместо магии, не было даже одинокой ноты Приглушения.
Он посмотрел на меня, щурясь, словно не мог вспомнить.
— Рочио, — сказал он после долгой паузы.
— Да, я… — я хотела сказать, что рада его видеть, но было не так, и выглядел он странно. — Что ты тут делаешь?
Он пожал плечами и посмотрел на остров.
— Порой мне просто… нужно это видеть, — он посмотрел на меня. — Ты получила письмо.
Я кивнула с болью.
— Приглушение.
Он скривился.
— Будешь возражать?
Я вдохнула и замешкалась. Глядя на остров, я лишилась уверенности, которую испытывала в гостиной. Конфеды даже не вернули тело для похорон Хави, что бы с ним ни случилось.
— Нет! — сказал Шон так резко, что я вздрогнула.
— Что? — сказала я.
— Нет, — сказал он, даже не глядя на меня. Мне показалось, что он говорил с островом. — Нет. Назад.
