Как бы то ни было, спасать своего друга надо. Я ведь ему всё-таки помогать пришёл, а не просто так ворошить прошлое. Будь моя истинная воля, я бы даже не совался в пройденное время. Оно на то и прошлое.
Короче, возможностей у меня было предостаточно, чтобы узнавать что-то о нынешней Конохе почти беспалевно. Конечно, в архивы Анбу и Хокаге меня не пустят, но я и малой библиотеке рад. Надо поговорить со своим семейством насчёт Саске. Батя же сейчас уже Хокаге, а значит, знает много всяких лазеек. Я думаю, мы сможем с ним сработаться. Инфа на инфу.
Сейчас, когда семья Намикадзе знает, какова моя задача — всё и усложняется, и упрощается. И я уже даже не знаю, как они отреагируют на мой «героизм» Пойду рисковать жизнью ради друга. Не впервой. Эх, знали бы вы…
— Я настоятельно тебе рекомендую попробовать, правда там острый перчик, будь осторожен. Кушина балуется иногда.
Перед моим носом на столе образовалась тарелка с супом и плавающими в бульоне овощами с перцем. Смотря, как красные перчинки всплывают наверх, словно заискивая, я невольно сглотнул. Сразу вспомнил миссию в детстве, когда одна старушка готовила супер-ядерное карри. И я очень надеюсь, что изрыгать пламя я не буду!
На самом деле — я задумчиво водил ложкой в блюде тёмной жижи и не обращал внимания на обеспокоенные взгляды родни. С тех пор, как узналась правда о генетике меня и Саске, мне стало проще, а вот Саске — хуже… а когда я узнал, что его подвергают пыткам, ибо теме ничего не говорит, то едва не снёс Ки целой дом.
Да как они смеют?!
Тупые Учихи. Думают только о себе и секретах клана. По рассказам, только Итачи и Шисуи были адекватными. У остальных же завышенное самомнение и длинный язык, который никто не решается укоротить. Боятся красных глаз.
— Мы ничего не сможем сделать, пока Учихи не разберутся между собой. — Минато нарезал хлеб и положил на стол. — И тебе я рекомендую не соваться в их разборки. Учихи это Учихи, с ними ничего не сделаешь.
— Но можно же как-то повлиять, ты же Хокаге!
— Когда-то, — Йондаэмэ отвёл задумчивый взгляд в окно. — так же рассуждал и Тобирама-сан. Он дал Учихам возможность реализовать себя, но отдалил их от деревни. Когда кто-то решает за целый клан, это приводит к неминуемому бунту.
Намикадзе серьёзно посмотрел в мои глаза, и в них я увидел немой вопрос и вызов. Он прав. Переворот действительно имел место быть, если бы не Итачи вовремя подсуетился.
Больше всего на свете я хотел бы избавить теме от боли. Но, получится ли у меня? Во всяком случае, Саске далеко не слабак, и в окончательную обиду себя не даст.
***
Сколько уже прошло времени? Саске не отпускало чувство, что он что-то потерял. Что-то не мог вспомнить. Словно кто-то начисто залил краской этот участок памяти. И от бессилия хотелось лезть на стены.
Довольно непривычное ощущение. В последний раз он себя так чувствовал лишь после войны, когда его, в целях профилактики, закатали в смирительную рубашку и бросили под замок. Но тогда он был подростком, которому всё море по колено. Сейчас же это взрослый мужчина, от одного только взгляда которого люди разбегаются. И сейчас, он позволил себя поймать, побить, потоптаться на гордости. Разнести в пух и прах надежды, что его семья всё-таки адекватная и сможет понять что-то. И эти надежды рушились, как карточные домики с ударами хлыста.
Но мысли были далеко.
Цель оправдывает средства, сказал бы Саске. И, прокручивая раз за разом свою задачу, ради которой он вообще сюда сунулся, боль немного отступала. И в то же время в сердце Саске зарождалась ненависть. К своему клану и к… себе… что позволяет играть с собой.
«Ну ничего, вы ещё попляшете» глядя исподлобья на охранников, мрачно-предвкушающе улыбнулся брюнет. «Так попляшете, что костей не соберёте!» вихри воздуха взлохматили концы волос, подняли пыль и на секунды ослепили других Учих. Когда они раскрыли глаза, Саске в камере уже не оказалось. Иллюзорными техниками Саске владел на сносном уровне, хоть до Шисуи ему было далеко. Но и этого хватило, чтобы оказаться на лестнице. В глазах невольно потемнело.
Отблески рассвета бросали короткие дорожки света через крутую решётку тюрьмы, в которую заточили соклановца. Саске прислонился здоровым плечом к холодной стене, уткнулся лбом и на несколько секунд прикрыл глаза. Пора выбираться отсюда.
***
Над мемориалом столпилось несколько людей. Они оплакивали ушедших прошлой ночью, коих было немного. И в этом не было ничего необычного. Все плачут. Все умирают. И всякой сволочи тоже рано или поздно приходит конец. Интересно, а можно было заморить Фугаку голодом? Не выпускать в туалет и не разговаривать. Избивать плетью, резать кунаем… что они ещё там делали. Сохранил бы он разум, предоставь ему такой первый класс допросной Учих?
Саске очень сильно сомневался. Хотя очень хотелось проверить.
На дерево позади приземлилась тень. Она затаилась в широких кронах и скрыла свою чакру, внимательно вглядываясь в лица собравшихся, на которых читалась вселенская боль и усталость. От раздражения мужчина фыркнул. «Тоже мне, развели трагедию. Знали бы вы, чего натерпелся я».
Саске боролся с желанием прыгнуть вниз и раскромсать его «мучителей». В его сердце уже выветрилась надежда на воссоединение с семьёй, хотя бы здесь. Поэтому он готов был пожертвовать сраными родственниками, которые уже давно в его памяти мертвы. Так, что изменится сейчас? Саске объявят национальным преступником? Ха, не привыкать!
Когда Микото, Фугаку и маленький Итачи собрались уходить, Саске положил руку на ножны и собрался действовать, — ай, была, не была, — но затормозил. Он почувствовал чакру друга. И стал озираться по сторонам. В конечном итоге, Наруто обнаружился подходящим к мемориалу. Он задумчиво разглядывал выгравированные имена.
— Знаешь, эти люди должны были погибнуть раньше геноцида на одной из миссий. Я читал в архивах, ещё у нас, — сказал Наруто, чуть погодя, пока Саске подойдёт ближе. Вопрос о нахождении здесь Узумаки, Саске разумно проглотил.
Взгляд переключился на второй камень. Наруто провёл по нему пальцем, спустил глаза вниз…
— А вот, нашей головной боли ещё нет. — фыркнул Саске, подходя ближе.
На небе клубились облака, затягивая небеса плотной пеленой. Солнце плавно скрылось за облаками — последний лучик мазнул по бледному лицу, очерчивая задумчивый профиль, и исчез. Скоро ещё начнётся дождь. Ветер начал поднимать полы плащей, а также кружить вокруг опавшие листья. Послышался гром. Но мужчины даже не повернулись.
Что такое дождь, когда накрыли думы о том, что теперь делать?
Обито ещё не ушёл из деревни, не был увлечён амбициями Мадары. И, надо ли мешать этому? Пресечь на корню малейшую угрозу на родную деревню и близких людей. Стоит ли это того, чтобы что-то изменилось в будущем?
Сбоку, совсем неслышно к ним приближался Минато. Завидев Саске, он напрягся и нахмурился. Собственно, чего и следовало ожидать. Сбежал из тюрьмы — на эшафот. Только вот… позволит ли Саске на этот раз прикоснуться к себе? Теперь, он уже готов без промедления призрачной рукой сусано раскидать родственничков и не моргнуть. Но не убивать. Пока.
— Смотри, кто пришёл! — широко улыбнулся Наруто, поднимаясь. Саске скосил на него глаза. Какой-то он больно жизнерадостный. И как смог так настроить на себя Хокаге? А хотя, у него же талант… перед мозговыносом Наруто никто не устоит. Хорошо, что у него отец оказался на удивление адекватным. Хотя, это жутко подозрительно. Взять того же Какаши: он бы никогда так не привечал незнакомца «из чужого времени». Это, по меньшей мере, угроза для населения.
— Привет, Наруто, Саске, — на имени брюнета Йондайме чуть запнулся, увидев его хмурый взгляд. — Удивительно видеть тебя… без стражи.
— Сам в шоке, — буркнул Учиха, прищуриваясь. Если Йондаэмэ решит напасть, а к нему у Саске претензий нет, то придётся просто обороняться. Да и Наруто не позволит разойтись. Только, какую сторону Узумаки примет?
