— Конечно, мы, недостойные, не ценим снизошедшую до нас чистокровную госпожу, — скривилась Розе. — Никто тебя, бедненькую, не понимает, иди уже напейся с горя, ложись спать и не отсвечивай!
Лицо Лентяйки, несмотря на макияж, пошло красными пятнами.
— Roses red and roses white Plucked I for my love’s delight… — процитировала она какие-то стихи, отвесила Розе шутовской поклон, вытащив из воздуха букет красных и белых роз (Пэйт с сожалением подумал, что не умеет ничего подобного), и с оскорбленным видом отвернулась к Грейвсу.
— Финита! — направила она на него палочку. — Мистер Грейвс, мистер Грейвс, послушайте… вы же не из-за коллекционного вина так убиваетесь, верно? Все дело в Тине, которую он убил, да? Да сядем же уже, эээ, Пэт, нам бутылку лучшего коньяка, какой здесь есть, слышишь?
— Позерка! — воскликнула Розе, отбрасывая букет на барную стойку.
— Да кто он вообще такой, этот Кровавый Император? — спросил Пэйт, все-таки оделив Лентяйку и Грейвса бутылкой бренди (Винда требовала именно коньяк, но его не нашлось) и чистыми стаканами, у Розе.
— Сама без понятия, какой-то наци, — пожала та плечами. — У дедушки спроси.
Но Пэйт боялся Минца, который так и не сказал, что не увольняет его. Сейчас «контрол-фрик» доказывал Ла Дуур, что бар нужно переименовать.
— Но он уже больше ста лет называется «Слепая свинья»! — горячилась Мари. — Это традиция! Ты нас что, не уважаешь?!
— Честно говоря, нет, — пожал плечами тот. — Нужно что-то яркое, чтобы люди сразу понимали, где нас искать…
— «Фантастические твари и где вы можете найти их»! — посоветовала Винда, на секунду оторвавшись от беседы с Грейвсом. Тот вдруг рассмеялся, чего с ним на памяти Пэйта и не бывало.
— Дедушка, а кто такой этот Кровавый Император? — окликнула Минца Розе. — Пэйт спрашивает…
— Он был во главе магической Германии и Австрии к концу Второй Мировой Войны, — проговорил Минц несколько мягче, чем обычно. — Его настоящее имя — Райнхард фон Мюзель, и он был самым могущественным волшебником того времени. Он был единственным, кто смог сбежать из «Сердца зимы», тюрьмы для военнопленных в Сибири, сейчас её не существует. Есть сведения, что вернувшись в Германию он убил собственную сестру, чтобы получить непобедимое оружие, потому что для ритуала нужно было принести в жертву того, кого любишь больше всего на свете, но это не подтверждено. Однако, он абсолютно точно сумел увеличить свою силу даже сверх прежнего и захватить власть. Но он совсем обезумел… После падения Берлина он снова смог сбежать, неизвестно, каким образом — даже не сомневайтесь, мы предпринимали все усилия, чтобы поймать его! Но после Войны то тут, то там появлялся кто-то похожий на него, как у вас сейчас… Появились легенды, что Кровавый Император непобедим и бессмертен…
— Это мы ещё посмотрим, — воскликнула Лентяйка, которая, кажется, реально напилась и лучше бы шла спать. — Ему, похоже, нравится убивать женщин, и за это он должен быть наказан! Я хочу его убить…
Грейвс что-то согласно хрюкнул, упал головой на руки и захрапел.
— Даже не думай, ты пока не готова, — бросил Минц. — Я нашёл новое название для бара!
Он взмахнул палочкой, и над барной стойкой зажглись большие серебристые буквы: «Легендарные герои».
Комментарий к Глава 14. Легендарные герои и где вы можете найти их Когда танцуют, я хочу вести.
Даже если вы кружитесь[3] в одиночку,
Позвольте вас немного проконтролировать.
Я покажу вам, как правильно. -http://rammstein.ru/amerika.html
Винда цитирует первую строчку стихотворения Р. Киплинга «Blue Roses» – «Красные розы и белые розы собрал я в букет, чтобы порадовать свою любимую». В дальнейшем стихотворение будет приведено целиком.
Несмотря на то, что на пост-советском пространстве любой бренди принято называть коньяком, по международным стандартам так может именоваться лишь бренди, произведённый в провинции Коньяк (Франция) из местных сортов винограда по строго выдержанной рецептуре.
https://coub.com/view/1tkosj – посмотрите клип, шикарный кроссовер!
Песня в тему: https://youtu.be/Gqsircmxj78
Винда: https://u.movielib.ru/personpics/1002508151/r/6zvhp9vp/personpics-r.jpg
====== Глава 15. Мертвые, которые не возвращаются ======
И я трублю в свой расколотый рог боевой
Я поднимаю в атаку погибшую рать
И я кричу им — «Вперед!», я кричу им — «За мной!»
Раз не осталось живых, значит мертвые — Встать!
© Оргия Праведников, «Последний воин мертвой земли»
— …Zyhys perzys stepagon Aeksio Oño jorepi, se morghultas lys qelitsos sikagon. Hen syndrorro, oños. Hen ñuqir, perzys. Hen morghot, glaeson. Я же вам говорил, ничего не выйдет.
— Ничего вы не знаете, Геллерт Гриндельвальд. Обливиэйт!
Сильно воняло дымом, кровью, палеными волосами и еще чем-то горелым. Было темно. В отдалении слышался шум, но схватка, по сути, уже закончилась. Гарри не помнил, почему оказался лежащим на земле. Наверное, в него попало заклинание, но боли он не чувствовал нигде, кроме левого предплечья. Земля казалась слишком холодной, чтобы лежать на ней, и Гарри попытался встать.
— Осторожно! — воскликнула Белла. Голос у нее был какой-то странный. На плече у Беллатрикс почему-то сидела Хедвиг, теперь вскрикнувшая и белым призраком взлетевшая на ближайшее дерево.
Белла помогла ему подняться. Лицо ее было бледнее обычного, а глаза испуганно расширены. За спиной у Беллатрикс стоял Гриндельвальд. Он тоже выглядел как-то блекло. Оба были испачканы копотью, и, похоже, кровью. Кто-то рассказывал, древние спартанцы перед битвой одевались в красное, потому что на нем не видно ран. Это не совсем правда — кровь, засыхая, темнеет и быстро превращается в уродливые коричневые пятна.
Что-то необычное, зловещее беспокоило Гарри. Ему чудились остаточные следы высшей некромантии. Но эта магия была слишком редкой, слишком тёмной, чтобы быть хорошо знакомым с ней. Он взглянул на Беллатрикс, и под ногами ее Гарри почудились мелкие голубые цветы, но это оказались лишь лунные блики на траве. Он взглянул на Гриндельвальда, и вдруг увидел, как вокруг него мелькали сполохи огня и черные, извивающиеся тени.
«Хедвиг» — позвал Гарри мысленно и разделил свое сознание, взлетая в оперении совы над местом прошедшей схватки. Вселиться в тело животного оказалось удивительно легко, учитывая, что он годами сознательно блокировал эту способность, хотя от снов, в которых летал птицей, так и не смог избавиться полностью — ощущение полета было таким прекрасным! Ему даже показалось, что теперь у него хватило бы силы завести еще пару «шкур». Предплечье вдруг снова выстрелило болью, заставив приглушенно зашипеть от неожиданности. «Круто, — оценил Гарри, оглядевшись с высоты. — К нам идет министр».
Глава британских магов не был плохим правителем, но отличался очень жестким и непредсказуемым характером. Гарри был знаком с ним несколько ближе, чем хотелось бы — в школе он дружил с сыном тогда еще не министра, Бартом, который несколько лет назад переехал в США. От отцовского контроля подальше. Гарри усмехнулся, вспомнив, какой скандал закатил будущий глава британских магов, когда Барти начал брать уроки игры на электрогитаре и одеваться в черные футболки с черепами, и покинул тело птицы — вряд ли бы министр смог почувствовать его магию, но рисковать не следовало.
— Министр Крауч, — вежливо поздоровались все трое. Бартемиус Крауч был одет в серый магловский костюм и рубашку цвета сырого мяса. У него были русые волосы, сильно тронутые сединой, и очень холодные внимательные бледно-серые глаза. Министра сопровождали двое авроров и неприятного вида полная молодая женщина в ярко-розовом юбочном костюме, тоже магловском. Ее Гарри не знал, но, судя по тому, что ее глаза были очень похожи на глаза самого Бартемиуса, она являлась его родственницей.
— Добрый вечер, — негромко ответил министр. — Как вы объясните, что вокруг вас я чувствую эманации некромантии?
— На нас напал волшебник, называющий себя Морфином Гонтом, министр, — ответила Беллактрикс. — Он попал в Гарри неизвестным мне проклятьем, и угрожал призвать инфери. Этот волшебник выглядел как бездомный магл, но был неожиданно сильным, я полагаю, что мы имели дело с сумасшедшим. Мне на помощь пришел мистер Гриндельвальд, заметивший, что волшебник пытается использовать магию смерти, и ударивший его Адским Пламенем. Если бы не это, я была бы уже мертва!
