В Киртохе ценились девственницы. Особенно, такие, как я – красивые, грациозные, породистые. После того, как несколько лет назад на нас напали Ониксы – оборони, пришедшие, через открытые Врата, найти девушку, которая уже сформировалась, но еще не была с мужчиной, стало почти невозможно. Война не способствует сохранению добродетели.

Еще пять лет назад Ониксы были легендой, страшной, которую рассказывали перед сном непослушным девочкам, а сейчас я каждый вечер танцевала перед ними почти обнаженной. Легкое полупрозрачное одеяние можно не принимать в расчет, оно скорее подчеркивало мои прелести, нежели их скрывало.

Медленно, плавно покачивая бедрами, я двигалась в привычном ритме и не обращала внимания на плотоядные взгляды. Тут мне ничего не угрожало, да и за пределами клуба «За час до сна» тоже.

У меня с владельцем был контракт, и охранная татуировка на три года. Меня никто не посмеет тронуть, пока я танцую у него. О таком многие моли только мечтать, а я… я горько смеялась и плакала ночами.

Ониксы уничтожили мою семью, быт и привычный уклад империи. Они ворвались и устроили хаос из моей благополучной и распланированной жизни. Сейчас все утихло. Воины, насиловавшие наших женщин и грабившие наши дома, исчезли. Им на смену пришли богатые и довольные жизнью господа. Они бросали к моим ногам монеты, на которые я могла неплохо прожить, отпускали сальные шуточки и знали, что если попытаются дотронуться, их ждет неминуемая расплата и штраф. В мою пользу. Его мне хватит для того, чтобы устроить собственную жизнь. Поэтому я была спокойна, но не довольна. Меня готовили не к такому существованию.

Эдран Лаурс ценил каждую из своих танцовщиц, а меня особенно. Я была жемчужиной его коллекции и приносила больше всего денег. Требовалось от меня немного – сохранять невинность. Ониксы, как любые звери чувствовали ее, и она придавала мне дополнительный шарм.

Эти Ониксы казались уставшими, и танцовщица для них была лишь частью расслабляющей атмосферы клуба, наряду с неторопливой музыкой и кальяном. Я любила такие дни. Можно было танцевать вволю, совершенствовать технику и ни о чем не думать. Быть частью интерьера намного проще, чем жемчужиной вечера в индивидуальном танце-привате.

Очень нежная лунноволосая Эльлель выплыла вовремя, едва заводная огненная мелодия, под которую танцевала я, сменилась медленной композицией. Я поклонилась и умчалась со сцены в примерку – переодеваться.

Сегодняшний рабочий день подошел к концу. Я на ходу вытаскивала шпильки из тяжелых огненно-рыжих волос, которые убрала на время выступления. Я танцевала сегодня с полудня, и поэтому тело уже ныло, но это была приятная боль, к которой я привыкла.

– Эва! – окрикнула меня совсем юная девчонка – Кэтти. Она появилась у нас всего месяц назад и смотрела на меня с немым обожанием. Признаться, мне это нравилось. Приятно быть чьим-то кумиром.

– Господин Эрдан попросил тебя зайти, – сообщила она мне, а я застонала.

– Может быть, ты меня не видела? – уточнила с надеждой, но полный тоски, растерянный взгляд заставил меня сжалиться и пообещать. – Сейчас зайду.

Подставлять малую не хотела. Я-то домой сбегу, а ей достанется. Я знала, что означает неожиданная просьба прийти – щедрые чаевые и задержку. Скорее всего, прибыл кто-то из важных гостей и нужен особенный танец. Такие обычно просили исполнять меня. Я была лучшей.

Мне не дали даже дойти до гримерки, не говоря уж о том, чтобы хотя бы полчаса отдохнуть.

– Эва! – владелец клуба Эрдан Лаурс сам вышел мне на встречу. Он, как никто другой подходил к своей должности. Бывший пират – закаленный морем, с рассеченной в драке физиономией, он одним видом внушал страх, поэтому его девочек обижали редко.

– Ну си-и-р…. – простонала я. – Пять часов без отдыха! Имейте совесть! Если я рухну прямо на сцене, вряд ли это понравится клиентам.

– Эва… ты нравишься клиентам в принципе, даже если просто стоишь и томно на них смотришь, – польстил мне он и попросил. – Еще полчаса. Красивый, чувственный приват. Тот, для особых гостей и ты свободна, и завтра тоже. Он хорошо платит, завтра отдохнешь и съездишь к Янине.

Я задумалась скорее для порядка, несмотря на спокойный голос Эрдан не просил, точнее его просьбы не принято было игнорировать, хотя он и с весьма покорным видом ждал ответа.

– Хорошо.

– Я знал, что ты разумная девочка. Только обязательно переоденься и прими душ. Это не просто пес. Начальство. Гостя такого статуса у нас еще не было. Постарайся. Он сейчас несколько занят… – Эрдан криво усмехнулся, а я внутренне покривилась, поняв, о чем он. – Поэтому вряд оценит по достоинству, но с посторонними запахами лучше не рисковать. Не дай боги заподозрит, что ты сейчас только что танцевала для других. Такие, как он привыкли ко всему новому.

Я кивнула. Оборотни сильно отличались о людей. Не все их повадки были понятны, но привыкла к ним и не раздражалась. Обыденные процедуры не заняли много времени. Я быстро ополоснулась, смазала тело специальный увлажняющим маслом, с едва заметным мускусным запахом, который нравился Ониксам и надела особый костюм. Мне он совершенно не нравился, так как был слишком уж откровенным. Два полупрозрачных куска ткани, которые перекидывались черед плечи и на талии закреплялись широким серебряным поясом. Мои полные груди не сковывала сеточка лифчика, а в танце это не очень удобно и слишком вызывающе, а еще через тонкую ткань был виден гладко выбритый лобок. Первое время я, которую воспитывали строгости, не могла даже смотреть на этот костюм, не то, что ли выйти в нем к людям. Но со временем привыкла. Распустила по плечам волосы, перекинув несколько кудрявых прядей на грудь, и шагнула в полутемное, помещение затянутое кальянным дымом.

Оникс сидел на кресле перед небольшой сценой. Близко. Мне придется танцевать практически на уровне его пояса. Опасно. Я предпочитала, чтобы звери сидели у стены на диване, но этот был смелым и возбужденным – короткая стрижка воина, прикрытые глаза и грубые черты лица. У его коленей сидела обнаженная низшая, он держал ее за волосы и прижимал девичью голову к своему паху. Мускулы на обнаженных предплечьях вздулись. Ониксы вообще были более мощными, нежели человеческие мужчины, а этот был крупнее среднестатистического оникса – гора мышц.

Щеки вспыхнули, когда я опустили взгляд на белокурую головку девушки. Я видела подобное не раз, но так и не научилась воспринимать спокойно, хотя меня саму от судьбы покорной девушки отделяло не так уж и много. Лишь чуточку удачи.

Увидев меня, Оникс отпустил волосы рабыни, но девушка продолжила делать свое дело. По всей видимости, очень умело, раз на щеках широкоплечего мужчины заходили желваки, от с трудом сдерживаемого стона. Янтарные глаза вспыхнули волчьим, алым.

– Ближе… – глухо приказал он, и я остановилась на краю сцены, так близко, что могла поставить узкую обнаженную ступню на голову девушки или ему на колено.

Уже звучала музыка и я начала плавно покачивать бедрами и прогибаться в спине. Волосы разлетелись по плечами, обнажая груди с полными, проколотыми сосками, которые торчали призывно и, услышала, как из гуди Оникса вырвался низкий утробный рык и это была реакция на мои, в целом довольно невинные движения, а не на усердно сосущую низшую. Это успокоило.

В очередной раз доказало, что я лучше и ценнее, нежели любая из девочек-низших, призванных удовлетворять самые низменные инстинкты Ониксов. Я повела плечами и чуть наклонилась вперед, выполняя возбуждающую тряску. Все мое тело мелко дрожало и заставляло Оникса наклоняться вперед, шумно вдыхать носом, пытаясь уловить мой запах, и облизывать губы.

Дальше было сложнее, я сделала шаг вперед и все же поставила пальцы ног на его бедро – опасно близко, практически рядом с губами рабыни. Кончики пальцев стояли на грубой ткани штанов, но большой палец щекотали жесткие волосы. Очень опасно, я всегда боялась, что однажды какой-то из ониксов не выдержит и решит, что удовольствие стоит штрафа, который клуб берет за невинность танцовщицы. Точнее, я знала – рано или поздно это произойдет. Но вряд ли в этот раз.