– Бабуль, ты для меня самая родная, а другой я не знаю, и нет любопытства знать. А Кизитиринку, где девчонкой бегала моя мама, мы обязательно посетим…
– До малой родины твоей мамы далеко, а до Никольского собора близко, в нём тебя, Коля, крестили…
– Крестили?.. Отец разрешил?
– Да, он сам крещёный, а коммунистом он стал намного позже, в 26 лет… по Ленинскому призыву.
Мы с Пушкинской повернули в удивительный двухъярусный парк, где я любил выслушивать байки футбольных болельщиков, пересекли Энгельса и вышли к гастроному – огромный аквариум в рыбном отделе кишел обитателями Дона, и их ловили сачками по заказу покупателей… пошли по переулку, который бабуля назвала по-старому: Соборный (не помню, как он назывался в шестидесятые годы, но сейчас он тоже Соборный).
Меня пугала встреча с собором – там должны быть иконы… испытываю непонятный страх при виде мёртвых тел и икон… они пронизывают душу, первые – пустотой, вторые – волнуют, раскрывая непонятную и пугающую бесконечность в себе (года через три буду безоговорочно влюблён в древнюю русскую икону кисти Рублёва, Дионисия, Феофана Грека и других безымянных и именитых художников), а сейчас слушаю неторопливое повествование бабушки Лены, предчувствуя ночь, заполненную раздумьями.
– Нет смысла обижаться и обвинять кого-то в своих ошибках и неудачное прошлое… Было как могло и прошлое не изменить даже красивой ложью… Вспоминая те смутные времена (для меня – это революционная романтика), Володя для всех: красных, белых, зелёных и прочих буро-малиновых – был нужный человек… они тыкали ему в лицо маузером и требовали паровозов, вагонов, будто они спрятаны в кустах или под горой… Вера в Бога и надежда, что наши молитвы будут услышаны, мы пережили кошмарные восемнадцатый и девятнадцатый годы… казалось, не по нашей земле перемещались разноцветные вооружённые люди, а мы бегали туда-сюда.
– Любая религия или верование ограничивает человека в развитии, – буровил я со своей атеистической колокольни.
– Человек сам себя ограничивает… ленью, нежеланием двигаться в пространстве и желанием пристроиться к чему-то удобоваримому и без трепета в душе, – спокойно реагировала бабуля, возбуждая прямолинейное возмущение.
– Это элементарное мещанство, – пыхтел я, не находя слов для опровержения.
– Вера – это радиусом обозначенное пространство культуры, доступное человеку, причём у каждого свой радиус, в зависимости от силы веры и стремления к познанию.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
