– Не хочу взрослеть, – признался Стас, отправив в рот копченую колбаску размером с пальчиковую батарейку. – Кроме того, я ничего особенного не сделал. Просто обратил внимание на удивительное совпадение. Вдруг это перст судьбы?

– Иди к чертовой бабушке, – ответил Борис. – Когда я встречусь со своей второй половинкой, я сразу это почувствую. И уж я точно не стану жениться с бухты-барахты.

Стас прищурился:

– А что же ты тогда плясал на моей свадьбе? И даже пел. А на самом деле считаешь, что это какие-то там бухты-барахты.

– Теперь, когда ты снова решил снюхаться с Зиминой, я понял, что не ошибаюсь.

– Ты настроен против Саши, вот и все.

– Я настроен против того, чтобы ты пустил под откос свою жизнь просто потому, что встретил на бульваре бывшую девушку и размяк, как сухарь в ряженке.

В этот момент возле столика снова возникла Элла с блокнотом, и друзья вынуждены были замолчать. Передышка пошла им на пользу, и они прекратили пикироваться.

Стас некоторое время молча прикладывался к пиву, а потом вдруг обескураженно признался:

– Боров, ты знаешь, мне кажется, я не люблю Киру.

Лучший друг посмотрел на него и тяжело вздохнул:

– Думаешь, она этого не знает?

– А ты думаешь, знает?

– Она терпит твое отношение только потому, что Саши Зиминой нет ни на заднем плане, ни на боковом, ни в твоем телефоне, ни в компьютере. Если ты изменишь ситуацию, грянет гром.

– Кира не способна громыхать, у нее не тот темперамент.

– А ты пойди на свидание с Зиминой, и узнаешь, какой у твоей жены темперамент на самом деле. Истинная сущность женщины проявляется в противостоянии другой женщине. Я уверен: если ты начнешь встречаться с Сашей, Кира тебя убьет. Не хотелось бы мне, чтобы лучший друг склеил тапочки после удара чугунной сковородой по голове.

Когда принесли заказ, друзья прервали диалог и с аппетитом принялись за еду. Откручивая хвосты ракообразным, Стас прикидывал, в его ли силах отказаться от встречи с Сашей Зиминой. Если он не позвонит, она вряд ли отважится позвонить сама. А если все-таки отважится, то достанет ли у него духу отменить свидание?

Но на самом деле он хотел на него пойти. Он очень хотел. Это острое и яркое желание раздирало сердце. Возможно, ему не стоит сразу возвращаться домой. Лучше побродить по городу и все взвесить. Ведь он, черт побери, случайно встретил сегодня на бульваре Сашу. И уже готов рискнуть своим браком ради того, чтобы выпить с ней по чашечке кофе.

А сама Саша? Понимает ли она, что их встреча может оказаться далеко не безобидной? И что она, интересно, об этом думает?

Ольга Сергеевна лежала на диване с мокрым полотенцем на лбу. Одна ее рука безвольно повисла, демонстрируя вселенскую скорбь.

– Выглядишь, как лань, сраженная стрелой охотника, – сказала Саша, входя в комнату. Ей пришлось открыть дверь своим ключом, потому что родительница не реагировала на звонки. – Ты что, не слышала трелей и переливов?

– Слышала, конечно, но подумала – вдруг это ОН пожаловал? – ответила Ольга Сергеевна, глядя на дочь из-под полотенца. – Я совершенно не готова с ним встречаться. Да и вообще – зачем?! Я приложила столько усилий, чтобы вычеркнуть его из своей жизни. А тут он возьми и возникни. Кто его просил?

Она воздела обе руки к потолку, взывая к люстре, как будто та была призвана защищать мировую справедливость.

– Может быть, ты снимешь тряпку с головы, мы попьем чайку и все обсудим? – строго спросила Саша.

Она знала, что стоит проявить хоть капельку сочувствия, родную маму уже не остановить, ее повлечет к страданиям, как лодку к водопаду.

– Хорошо, – с надрывом ответила Ольга Сергеевна и рывком села, опустив ноги на пол. – Горячий сладкий чай меня успокоит. Наверное.

Она встала и двинулась на кухню, шаркая тапочками, как тяжелобольная.

– Давай конструктивно. Почему ты не хочешь встречаться с папой? – поинтересовалась Саша, принимаясь накрывать на стол. – Да, он тебя обидел. Да, он тебя предал. Да, это как удар под дых. Но прошло уже много времени, и стало ясно, что с его стороны это не было диким необдуманным поступком. Он счастлив со своей Линой…

– На здоровье, – Ольга Сергеевна сорвала крышку с сахарницы и принялась злобно бросать кусочки сахара в чашку.

– Может быть, ты его все еще любишь?

– Нет, – отрезала Ольга Сергеевна. Потом помолчала и сердито добавила: – Не знаю.

– Раз не знаешь, надо узнать. Как только столкнетесь нос к носу, тут сразу все станет понятно. И еще станет понятно, как следует себя вести.

– А если мне будет так же больно, как тогда? – спросила Ольга Сергеевна.

«Тогда» ее муж пришел после работы домой с двумя пустыми чемоданами и сказал, что хочет уйти. Ольга Сергеевна ему не поверила. Сначала она даже смеялась, думая, что муж шутит. Но он не шутил. Тот самый муж, который не давал поводов для ревности, обожал дочку и считался образцовым главой семьи. Покладистый, можно даже сказать, смирный, немногословный, ответственный Олег Зимин побросал свои пожитки в чемоданы, обнял дочь и положил связку ключей на стол.

Саша наблюдала за ним из окна и видела, как отец вышел из подъезда и двинулся к припаркованной неподалеку машине. Плечи его расправились, и Саша, хоть ничего и не слышала, могла бы поклясться, что он насвистывает на ходу. Вероятно, он испытывал облегчение от того, что тяжкое объяснение позади. Зимин уходил к другой женщине и наверняка готовился к этому самому объяснению не один день. Саша тогда невольно подумала: «Сколько же времени он носил в сердце эту тяжесть? Эту обязанность жить с женой, которую разлюбил и не мог бросить из чувства порядочности, жалости, может быть, из-за обостренного отцовского чувства…»

– Я ведь надеялась, что он довольно быстро сбежит от своей музыкантши и приползет обратно, – выдавила из себя Ольга Сергеевна. – Сашка, но ты-то знаешь, как я ради него выкладывалась. Работала на полставки, чтобы вечерами всегда быть дома. Вкусные ужины готовила, пироги по воскресеньям пекла, пол до блеска натирала, коврики вязала, рубашки гладила… Выбирала подарки для его матери, водила его на концерты… Я любила его! Он так гордился мной, тобой, нашей семьей, на работе занял руководящий пост. Все у него получалось…

Саша слушала внимательно, будто речь шла не о ее отце, а о ком-то постороннем, напортачившем по полной программе.

– И вдруг он все бросает, – продолжала Ольга Сергеевна, – увольняется с отличной должности, женится на рафинированной цыпочке и становится ее сопровождающим. Хвостом, по сути дела. Куда она – туда и он. Может быть, он даже живет на ее деньги. Кем он может работать при такой жизни, когда у нее гастроли за гастролями?

– Вместо того чтобы строить догадки, лучше встретиться и поговорить начистоту, – заявила Саша.

– Не представляю, как я это выдержу. Мы два года не разговаривали.

– Потому что, когда он звонил, ты не брала трубку.

– Я что, мать Тереза?! – вознегодовала Ольга Сергеевна. – Я – обыкновенная женщина, которую предали и которая обиделась.

– А ты возьми и стань необыкновенной, – предложила Саша. – Как только ты сможешь простить папу, твой кошмар закончится. Вот увидишь.

– Не знаю, почему ты его защищаешь, – горячась, заявила Ольга Сергеевна. – В твоей жизни, слава богу, такого не было, а то бы ты иначе запела.

– Почему же не было? – внутри у Саши мгновенно вскипела волна обиды. – Меня бросил Горохов. Кстати, тоже два года назад.

– Ты не говорила, что это он тебя бросил, – Ольга Сергеевна немного умерила пыл. – Я только и слышала от тебя: «Мы расстались». А почему расстались и что случилось, так и не объяснила.

Саша сразу пожалела, что ляпнула про Горохова. Она постоянно о нем думала – и вот результат.

– Давай сейчас не будем переключаться с твоих проблем на мои, – предложила она матери. – Ты до сих пор не решила, что будешь делать, когда появится папа.

– Боже мой! – Ольга Сергеевна с трагическим выражением на лице потрясла чашкой. – Как вспомню начало наших отношений, так плакать хочется. Такая была любовь… Куда она делась? Может, это я сама во всем виновата?