— Я проведу обряд! — эмоционально произнесла графиня Марбург, впиваясь взглядом в человека напротив. — И ни перед чем не остановлюсь! Дьявол воскреснет, хочешь ты этого или нет!

Супруг отрицательно качнул головой:

— И ты спокойно об этом говоришь? Думаешь, я позволю тебе добровольно убить собственного сына? Мне наплевать, что там обещал тебе этот Сатана! Твоего обряда не будет!

— Ты слишком близко к сердцу всё воспринимаешь! — графиня бросала на мужа суровые взгляды. — Наш сын не умрёт! Он послужит великому Правителю!

— Ты себя-то со стороны слышишь? Ты что, совсем рехнулась от этого демона Люцефера или как там его зовут? Только и твердишь про этот обряд! А как же мои чувства к сыну? Об этом не забыла? — граф рассуждал совершенно разумно и по его лицу проскользнула тень боли.

— Обряд превыше всего! — ответила Ингрид. — Он может вернуться на Землю только через тело Себастьяна! Его тело — это сосуд, проводник в наш Мир!

— И с кем я спутался? С детоубийцей? Если бы я знал причину, по которой ты страстно хочешь забеременеть, то никогда бы не дал тебе этого!

Графиня Марбург довольно ухмыльнулась:

— Ты с самого начала знал, кто я и какую цель преследую!

— Да, я знал. Но мне и в голову никогда не приходило, что для этого обряда я должен принести своего сына в жертву! Об этом ты умолчала!

— Иначе ты бы не согласился.

Супруг подошёл к ней почти вплотную, пристально окинул её высокую фигуру взглядом, остановившись на её прекрасных голубых глазах.

— Что ты так смотришь? — не выдержав молчания графа, спросила Ингрид.

— Я пытаюсь понять, где в тебе сидит та гадина, которая заставляет тебя так поступать.

— Она часть меня. Она внутри меня.

— И ей нужно, чтобы ты отдала нашего сына?

— Да, без этого обряд не состоится и Дьявол не придёт. Я не могу подвести его. Он ждёт пробуждения и жажды власти. Когда Правитель вернётся, многое изменится.

— Неужели ты настолько сильно любишь его? Он тебе дороже меня и Себастьяна?

— Я никогда не скрывала от тебя, что люблю другого. Ты знал об этом, когда встретился со мной. Я многим обязана ему. Если бы не он, я бы до сих пор мучилась в Аду. Я обязана отплатить ему.

— И ты на всё пойдёшь, лишь бы Дьявол воскрес?

— На всё, — графиня Марбург засмеялась. — Я слишком упряма, чтобы передумать.

— Это безумие, Ингрид, как и всё то, что ты здесь устроила.

— А не безумие ли обвинять кого-то в колдовстве, если человек неповинен?

Граф не ответил, опустившись на стул.

— Послушай, — начала Ингрид.

— Я уже достаточно наслушался.

— Я не могла коротать вечность в Преисподней… Благодаря останкам я до сих пор жива.

— Лучше бы ты была мертва, Ингрид, тогда бы и я не знал проблем, — произнёс граф. — Я уже желею, что спутался с тобой, поверил тебе. Я думал, что ты оставишь в прошлом свои заморочки, и мы будем жить хорошей дружной счастливой семьёй. Я надеялся, что в будущем у нас появятся ещё дети, но теперь я не уверен в этом. Я поторопил события, женившись на тебе, спустя три месяца после нашего знакомства. Это малый срок, чтобы узнать человека.

— Это были прекрасные три месяца в моей жизни… — тихо проговорила Ингрид, нежно дотронувшись до его руки.

— С тех прошло несколько лет, как мы обвенчались, и ты сильно изменилась за эти годы. Неужели, лёжа в постели со мной, ты думала о Дьяволе? — задал вопрос супруг.

— Думала? — Ингрид убрала руку от мужа и отошла в сторону. — Я никогда о нём и не забывала.

— В Мире Живых жить гораздо лучше, чем в Аду. — Мрачно произнесла Геката, оглядев пылающее адским пламенем Подземелье Мёртвых Аида.

— Я уже привык. А чем тебе не нравится в моей обители? Больно печёт?

— Почему же? Нет, но по сравнению с Землёй Ад сущая Преисподняя.

— Откуда знаешь? Ты же Богиня сумрака и колдовства.

— Когда-то я была такой, пока Зевс не лишил меня бессмертия и не отправил к смертным.

— Смертная Богиня нежити, значит?

— Да, я такая.

— И что же такого есть на Земле, чего нет в Аду?

— Солнца, тепла, свежести и чудесного аромата моря.

— Тебя это привлекло в Мире Живых?

— И свобода, конечно. Наверху у меня были почти безграничные возможности. Я могла заниматься колдовством с другими колдунами, ведьмами. У меня там была семья, а здесь я одна.

— Я бы так не сказал, Геката. Ты не одна. У тебя теперь есть я, моя прекрасная ведьмочка.

— Но в Аду скучно, и я бы всё отдала, лишь бы вернуться назад.

— Хммм… Тебе скучно со мной?

— Я не это подразумевала.

— А что тогда?

— Я хочу быть Живой, как раньше. Понимаешь?

— Понимаю.

— В Мире Смертных я чувствовала себя получше, чем тут. И эти нескончаемые крики меня утомили. Я даже вздохнуть спокойно не могу.

— Какая ты у меня беспокойная.

— Если бы Зевс не узнал о моих делах, я бы так и осталась Богиней нежити, бродила бы сейчас с Церберами по Подземелью Аида и не знала бы себе проблем.

— Тогда ты бы не встретила меня.

— Да. Не попади я сюда, мы бы не пересеклись.

— А что ты раньше ко мне не заглядывала, Геката?

— Богам нет пути в Царство Ада, если они не мертвы.

— Как и мне нет пути к Богам, ведь я Владыка Преисподней и не имею права покинуть свою обитель.

— Это печально.

— А знаешь, я тут подумал, что могу вернуть тебя к жизни.

— Неужели?

— Да, не сомневайся во мне. Я, конечно, не обладаю божескими силами, но тоже кое-что могу сделать, лишь бы больше не видеть печаль в твоих глазах.

— Умеешь красиво льстить?

— Научился кое-чему, пока тут томлюсь.

— И как ты можешь мне помочь?

— Богиней ты, конечно, не станешь, но ведьмой останешься.

— И?

— Есть у меня один атрибут, который поможет тебе.

— Что за вещь?

— Это дьявольские останки.

— И чем эти останки мне помогут?

— Они не простые, а дьявольские. Ты внимательно слушай. Я храню эти мощи от посторонних глаз и никто, кроме меня, об этом не знает.

— Тогда зачем ты мне про них говоришь, раз это тайна?

— А затем, что они вернут тебя на Землю.

— Как?

— В них я заключу твою бессмертную душу и перенесу в Мир Живых, а после останется подождать, только и всего.

— Чего ждать?

— Это вопрос времени, моя ведьмочка.

— Загадками говоришь.

— Естественно, я же Дьявол.

— Но тебе наверняка потребуется что-то взамен, так?

— Ты догадливая, дорогая моя. Дьявол никогда ничего просто так не делает.

— И что же ты хочешь за мою жизнь?

— Свободу и власти, конечно. Что ещё может хотеть Дьявол?

— Власти на Земле?

— Беспорно.

— Хочешь устроить Ад на Земле? — уточнила Геката.

— А какая жизнь на Земле без Ада? Жизни без Ада на Земле нет.

— И что я должна сделать?

— Ты согласна?

— Да, а знаешь почему?

— Почему?

— Потому, что я люблю тебя.

— А я тебя, Геката.

— Мы созданы друг для друга.

— Конечно, иначе и быть не может.

— Я сделаю всё, что ты скажешь. Мы воскреснем в Мире Людей и будем вместе повелевать Землёй, всей планетой. Ты и я.

Улыбаясь коварному Дьяволу, Геката утонула в его ласках и поцелуях. Она запрыгнула на него, обцеловав его не слишком красивое лицо. Он обвил её стройный стан своими когтистыми руками, упиваясь данным блаженством.

Как известно, все ведьмы — шлюхи Дьявола. Он покрывал её в ответ пламенными поцелуями, отчего Геката распалялась сильнее. Она хотела его, очень хотела, ведь успела влюбиться без памяти лишь в Преисподней.

Предложение Дьявола разделить с ним не только ложе, но и власть на Земле наполнили Богиню колдовства неистовой радостью, одержимостью и любовью к нему. Дьявол не просил её отдаваться, Геката сама отдалась.

Она отдала ему всю себя и видно, не зря. Его поцелуи обжигали Гекату. Она возгоралась от них. По телу разливалась волна наслаждения и неиссякаемой страсти. Её ногти впивались ему в спину, когда он извергался в неё. Она кричала от удовольствия, извиваясь ему навстречу и моля не останавливаться никогда. После занятия любовью они лежали в постели, и Геката счастливо вздыхала. В такие мгновения она чувствовала себя нужной, любимой. Ей было приятно, что Дьявол удостоил её своим вниманием. А теперь ещё обещал воскресить…