Но когда я, сильнее оттянув горловину такой мешающей мне одежки, попытался скользнуть пальцами ниже ключиц и соблазнительной ямочки между ними, Фрэнк мычит мне в губы и мотает головой, пытаясь отстранится. Я пытаюсь снова утянуть его в поцелуй, но он останавливает меня ладошкой.
- Джерард… н-не надо… пожалуйста…
Я больше не пытаюсь возобновить свои действия, так как я уже до предела возбужден, еще чуть-чуть и не смогу сдержаться, а раз он этого не хочет, то я лучше умру, чем заставлю его сделать что-то против воли. Аккуратно отстраняю свою руку от горячей и такой соблазнительной груди, с трудом беря себя в руки.
- Джерард, что…
Он выглядит напуганным и растерянным, и, даже если он этого хотел, я вижу, что еще рано заявлять о своих чувствах. Поэтому отхожу на прежнее место, не отрывая взгляда от его глаз, подчиняя, управляя.
- Забудь.
Янтарные глаза на миг мутнеют, затем их взгляд снова проясняется, и я знаю, что он ничего не вспомнит. Смотрит вопросительно, но я уже придумал, что сказать.
- Фрэнки? Ты в порядке? Нога болит?
Видно, что пытается собрать мысли в кучу, немного заторможенно отвечает:
-Все в порядке. Так что со шнурком?
Провел его в свою комнату. В дверях он обратил внимание на стянутую мной горловину футболки и подтянул ее, вырвав у меня резкий выдох. При воспоминании о только что случившемся поцелуе в паху сладко заныло. Черт.
Когда я, уже со шнурком в руках, снова нашел его взглядом, Фрэнк стоял у моего стола, с восхищением в глазах рассматривая мои рисунки. Я люблю рисовать, и потратил около пятидесяти лет в разных академиях искусств, но Фрэнки я этого, естественно, сказать не мог, ограничившись простым “не очень” в ответ на вопрос. Он спрашивал восторженно, и этот восторг Фрэнка грел мне душу, вызывая улыбку. Пообещав нарисовать счастливому мальчишке лабрадора, торжественно вручаю ему шнурок и объясняю место сна.
И сам вскоре засыпаю, представляя умиротворенного Фрэнка за стенкой, с улыбкой отмечая, что он пробудет со мной еще целых несколько дней. Может, за эти дни мне удастся завоевать его сердечко хоть частично и приблизиться к тому, чтобы назвать его своим?
Своим…
Комментарий к
Половина главы написана в очереди поликлиники. Жду отзывов, и высылаю благодарность бетам! Дорогие мои, вы, когда проверяете главу, сообщайте в примечаниях плиз) буду благодарна!
========== Часть 31 ==========
Глава 30. Dreams, or…
Pov Gerard
Когда я проснулся, через тяжелые шторы уже проникали солнечные лучи, освещая комнату. Вставать лень, но вспоминаю, что в соседней комнате скорее всего или уже проснулось, или скоро проснется мое человеческое чудо. На лицо сама собой выползает довольная улыбка. Надо пойти проверить, как он, даже если не проснулся. Встаю с кровати и быстро привожу внешний вид в порядок, мимоходом смотрю на экран телефона. Ну нифига ж себе… 12.04, это как же я так поспал?! В то, что Фрэнк еще не проснулся, мне слабо верится, скорее всего сидит там и скучает… Так, это не дело.
Выхожу из комнаты, и открываю дверь в соседнюю, где ночевал Фрэнки. Хммм… Судя по тому, что в комнате мальчишки не наблюдается, вот этот кокон из одеял на кровати и есть Фрэнк. Почему он так завернулся, лето ведь, жара? Подхожу к кровати, обхожу ее - надо же, даже шоколадной макушки не видно! Как-то он странно пахнет… К запаху малины прибавилась полынь.
- Фрэнк… Просыпайся…
Ноль реакции. Тогда я осторожно, и готовый отскочить( опыт) переворачиваю предполагаемо лежащего на боку в позе эмбриона парня на спину, слегка выпутывая из одеяла, в которое он, тихо промычав, попытался завернуться обратно. Ох, блин…
Фрэнки весь вспотел, щеки красные и его едва заметно потряхивает. Кладу руку на лоб - горячий. Для холодного меня он всегда горячий(во всех смыслах), но сейчас это нездоровый жар. Видимо, неудачное утопление не прошло даром для хрупкого человеческого организма, и Фрэнк заболел. Вот черт, надеюсь, это просто простуда и ничего серьёзного.
Фрэнки приоткрыл глазки, что-то пробормотал и снова завернулся в одеяло с головой. Осталось только ленточкой повязать и на стенку повесить - самый красивый кокон, важно не что снаружи, а то маленькое человеческое сокровище, что внутри. А, нет. Он со стенки свалится и шею свернет. Или на ленточке повесится. Или еще чего случится, с ним ведь не может все просто быть в порядке. Вздохнув, пошел искать свою аптечку под кроватью - может все еще не так плохо и достаточно будет чаем его напоить и шарфиком обмотать?
Чтобы измерить температуру пришлось изрядно повоевать с упершимся сонным Фрэнком, которому не понравились мои холодные руки. В конце концов я перевернул его на спину, затем на живот, тем самым раскатав его из одеяла, сунул градусник ему в подмышку и таким же образом свернул обратно. Фрэнки, видимо, к тому времени устал настолько, что не сопротивлялся и только вялой колбаской раскатывался и закатывался в одеяло.
Тваю мать! Как он умудрился ТАК заболеть?! Почему у Фрэнка температура 39.6?! Когда я достал градусник, на этот раз просто сунув руку в одеяло, так как Фрэнк провалился в неглубокий сон, то сначала охнул, а потом выпотрошил всю аптечку в поисках лекарства. Нашел только растворимое жаропонижающее и метался от двери к Фрэнку, не решаясь оставлять его одного. Потом решился, но предварительно переложил одеяло(а с ним и Фрэнка) на середину кровати и обложил с четырех сторон подушками, хорошо хоть их-то было достаточно. Выйдя за дверь я на вампирской скорости влетел на кухню, пытаясь унять гадкое волнение в груди. Ну вот почему он заболел? Я же волнуууюсь… Просто болезнь, с ним все должно быть в порядке. В порядке. В гребанном порядке!
Я поставил чайник, а сам достал большую чашку и открыл маленький такой шкафчик в углу кухни, в котором хранились редкие, в большинстве своем неизвестные людям, и почти все волшебные травки. Сейчас заварю ему чаек из них - завтра будет если не как новенький, то близко к этому. Так, ладно, у меня есть немного листиков камини - сильное жаропонижающее, заодно и дыхательные пути прочистит и подлечит, только… есть побочный эффект, растеньице-то заодно и галлюциноген. Давать или не давать, вот в чем вопрос… Джерард, ты тупишь. Если ты ему сейчас не поможешь, то температура перевалит за сорок, и тогда у него точно начнутся галлюцинации от того, что расплавится мозг. Беру два целых листика, затем ножиком отделяю еще четверть от третьего и кидаю их в чашку, сверху закидывая пакетик обычного чая с малиной. Кидаю человеческую таблетку с жаропонижающим, и заливаю это кипятком. Пока заваривается нервно стучу ногтями по столешнице, притопывая в такт ногой. Фрэээнкии… Чего ж тебе не живется без всякой ерунды на свою задницу? Хех, теперь к этой ерунде активно набиваюсь я. Буду отбивать других претендентов на эту очаровательную задницу, всех, вплоть до простуды.
“Чаек” заварился, а каминь придала ему прекрасный темно-синий цвет. Понес эту бурду наверх, так же быстро, но на этот раз стараясь не расплескать. Когда захожу в комнату, к мягкому домику Фрэнка прибавились и подушки, вокруг которых он свернулся. В голове сразу пронеслось сравнение с гусеницей, и я против воли улыбнулся.
Аккуратно развернул вяло сопротивляющегося Фрэнка, придал ему сидячее положение, поддерживая сзади рукой, и поднес кружку к его губам. Он был очень горячим, раскрасневшимся и слабым, его трясло, и взгляд, брошенный на чашку сквозь полуприкрытые ресницы был мутным и расфокусированным. Мое мертвое сердце зашлось болью за него. Чуть наклонил кружку, пытаясь напоить его, но Фрэнк плотно сомкнул губы и сквозь зубы прохрипел:
