К рассвету боль утихла, лихорадка отступила и Идрис попытался взять себя в руки.

— Хюрей! — вырвалось у омеги из груди, когда он услышал чьи-то шаги.

После того, как альфа вступился за него прошлым вечером, уродливые смотрители камер уволокли его куда-то. Эту ночь Идрис провел в гордом одиночестве, гадая, увидит ли он Хюрея когда-нибудь еще.

— Поднимайся, тебя уже ждут.

Ожидания Идриса не оправдались и вместо знакомого лица он увидел очередного омерзительного толстяка. В руках мужчина держал большую связку ключей.

— Что? — прохрипел омега и испуганно прижался спиной к стене, не желая покидать пределы своей камеры. — Кто ждет? Где Хюрей?!

Смотритель камер лишь хмыкнул. В две руки он выволок омегу из камеры и потащил того вдоль по коридору.

За последние дни Идрис не съел ни крошки, не выпил ни капли жидкости. Силы его были на исходе, к тому же постоянные тошнота и высокая температура ухудшали его состояние. На какой-то момент Идрис потерял сознание, но почти сразу же очнулся, жмурясь от яркого солнца.

Как давно он не видел дневного света? В стенах этой чертовой темницы запросто можно было потерять счет времени. Эти леденящие душу крики и вопли словно сводили с ума.

Со смешками и оскорбительными криками кочевники встретили своего пленника у самого выхода. Пятеро крупных мужчин окружили Идриса и тот оказался в кольце полуобнаженных крепких тел.

— Так ты точно не полетишь, мальчик. В таком виде тебя даже на парковку аэропорта не пустят.

«Аэропорта? Это там, откуда улетают самолеты? В другие страны?!»

— Надо раздобыть ему новые вещи, — один из мужчин дерзко дернул Идриса за плечо. — Эй, ты из какой деревни сбежал? Это так вас, слуг дворца жалкого шейха Абу-Аби, заставляют одеваться? Странный дресс-код.

Все дружно загоготали, тыча пальцами в обескураженного омегу, у которого на лице читалась только усталость. Один из кочевников раздраженно присвистнул, прекратив шум:

— Я отведу его в наш лагерь. Все равно вам еще второго приводить в чувства. Кажется, ему здорово досталось прошлой ночью. Это что надо было сделать, чтобы трое стокилограммовых мужиков тебя избили до полусмерти? Эй ты, — обратился он к Идрису. — Иди за мной.

Скорее всего, нет, точно, они говорили про Хюрея. Значит, он еще жив и есть надежда на спасение. Но вдруг… Им действительно не сбежать из рук этих варваров? Что им нужно и какую цель они преследуют? С каждым часом в душе оставалось все меньше и меньше бравости.

Идрис посмотрел на кочевника с бессильной яростью, голубые глаза подернулись влагой. Он поднял высоко подбородок, демонстрируя свою неприязнь ко всему происходящему, и мелкой поступью зашагал за мужчиной.

Лагерь, к слову, оказался совсем близко. Да и лагерем это было сложно назвать: несколько палаток и беспризорников вокруг них расположились всего в нескольких сотнях метров от тюрьмы. Протолкнув омегу в одну из палаток, кочевник приказал ему переодеться во что-нибудь, только поскорее.

«Фу, какая вонь, — рвотный порыв сдержать все-таки удалось и Идрис присел на корточки, зажимая нос пальцами. — Я даже прикасаться к этим вещам не хочу, не то, что надевать их на себя!»

Осмотревшись вокруг, омега наткнулся взглядом на маленькое треснувшее зеркальце. Любопытство взяло верх, и он протянул к нему руку.

— Я знаю, что выгляжу отвратительно, но… — поднеся зеркальце к лицу Идрис осторожно осмотрел синяки под своими глазами, а затем опустил зеркальце чуть ниже. — Такая маленькая, но все равно видна.

Метка, полученная омегой той самой жаркой ночью, побледнела и уже перестала кровоточить, однако ее внешний вид вызывал большие сомнения. Слегка побаливая, она источала неприятный запах и слегка гноилась. Кажется, проведя в грязной мокрой камере столько времени в ранку попала инфекция. Именно поэтому его постоянно кидало в дрожь.

Идрис сорвал с шеи развязавшийся платок и шумно, со всхлипом, вздохнул. Как жаль, что Виктора сейчас не было по близости, этот чудо-доктор точно бы смог помочь.

— Ах, о чем я вообще, — раздраженно бросил омега вслух. — Наверняка мы уже за сотни километров от Абу-Аби, от дворца, от всего на свете!

Штора в палатке резко дернулась и показался кочевник, сверкая хищным взглядом:

— Я дал тебе несколько минут! Черт возьми, ты как черепаха. Живо одевайся и выходи.

Идрис выдержал взгляд налитых злобой и раздражением глаз и нехотя кивнул головой. Когда кочевник вышел, омеге все же пришлось покопаться в куче старого шмотья и отыскать для себя серую тунику и брюки. Перевязав заново шарф, он поморщился, когда грязная жесткая ткань коснулась метки, но лишь напряженно втянул воздух. Никто не должен знать, что он меченый.

— Что это, — Идрис оглянулся, убедившись в том, что за ним не наблюдают, и потянулся к маленькому перочинному ножу, валявшемуся неподалеку.

Пользоваться оружием он не умел, да и вряд ли меленький ножик, больше напоминавший сломанное лезвие, походил на оружие в прямом смысле этого слова. Но, возможно, это его единственное средство защиты. Может, он пригодится?

Привязав нож к ноге и надев брюки, омега нехотя вышел из палатки. По возвращению Идриса сразу же запихнули в какую-то машину, грубо заламывая руки. Интересно, почему его это ничуть не смутило, и он послушно разрешил затолкать себя в душный салон незнакомого автомобиля? К грубости со стороны кочевников можно было привыкнуть. Если начать сопротивляться Идрис уже знал, чем это обычно заканчивалось: побоями и унижением.

В салоне было темно, но рядом с ним явно кто-то сидел. Когда глаза привыкли к полумраку, Идрис воодушевленно воскликнул:

— Хюрей! Слава Аллаху, — омега подавил импульс накинуться на альфу с объятьями, да и не совсем удобно было выражать свои чувства.

Он вдруг почувствовал облегчение и радость от того, что они вновь встретились.

— Заткни пасть, — рыкнул водитель и надавил на педаль газа.

Машина резко дернулась с места и Идрис испуганно взвизгнул, вжавшись в сидение.

— Вы готовы испытать удачу, мой принц? — еле слышно прохрипел Хюрей и выдавил измученную улыбку.

Кажется, ему действительно здорово досталось прошлой ночью: все лицо было в кровоподтеках и ссадинах, руками он держался за левый бок, на шее засохла кровь. Но Аллаха можно было поблагодарить за то, что оставил его в живых.

Их быстро привезли в аэропорт. Все происходило словно в тумане: слишком стремительно, быстро и непонятно. Вокруг мельтешили фигуры, кто-то постоянно подталкивал омегу вперед и кидал в его сторону нелестные комментарии. Идрис и не понял, как они с Хюреем оказались в салоне самолета.

— Куда мы летим? — запаниковал омега, когда наконец-то начал осознавать, что происходит вокруг.

Один из кочевников, который занял соседнее место – у окна – заметив, что омега начинает говорить громче, чем положено, оперативно достал из заднего кармана что-то очень маленькое. Схватив испуганного Идриса за подбородок и надавив пальцами ему на щеки, мужчина впихнул таблетку в рот и заставил проглотить ее. Хюрей заметил, что происходит лишь тогда, когда Идрис зашелся в кашле.

— Какого…

— Сидите тихо, — приказал он, глядя в глаза побледневшего от злости Хюрея. — Это всего лишь снотворное. Оно поможет ему долететь без лишних проблем.

Через несколько минут Идрис почувствовал слабость в ногах. Долгожданный, но навязанный медикаментом сон пришел быстро, унося Идриса в Царство Морфея. Мышцы на руках и ногах расслабились, сердце стало биться реже, монотоннее.

— Так-то лучше, — произнес кочевник и усмехнулся, отворачиваясь к окну.

— Вы не могли бы выполнить мою просьбу? — Хюрей постарался незаметно завести разговор с сидящим неподалеку мужчиной.

— Вы мне? — удивленно произнес незнакомец, посмотрев на альфу.

— У меня есть друг, — еле слышно заговорил Хюрей, стараясь чтобы никто не заметил их общения. — Не могли бы вы отправить смс с номером рейса на этот номер? — он протянул смятый клочок бумаги мужчине, а затем резко отдернул руку, занимая прежнее положение.