Арай слегка улыбнулся и вновь повернулся к окну. Небо постепенно приобретало малиновый оттенок, начиная новый день. День, когда два оазиса свяжут не только дружеские отношения, но и родственные.
— В таком случае, пора начинать сборы, папа. Пригласите ко мне подручных, пускай они принесут платки и одежды. Фарвар так и не приехал?
Любимого наследника семья Фаиль не видела уже более пяти лет. А с тех пор, когда после окончания элитного университета в Великобритании альфа заявил о своем кругосветном путешествии, связь с ним и вовсе прервалась. Арай надеялся, что, отправив приглашение на церемонию никах на всевозможные ресурсы, брат все же найдется и приедет поддержать его и свой народ.
— Твой свободолюбивый и безответственный брат? Ты надеялся, что, если он не объявлялся столько времени, то сегодня обязательно вернется в Саудовскую Аравию? Один Аллах знает, что творится у этого несносного мальчишки в голове.
— Все в порядке, — ответил омега и еле заметно пожал плечами. — Моя надежда не была столь сильной.
Жалел ли Арай о своем решении завладеть жизнью Фараджа Абиль? О том, что вопреки всем канонам сам назначил дату торжества? Нет, ни капли не жалел. Его протесты и просьбы никак не влияли на договор, который был заключен между его отцом и прежним шейхом Абу-Аби, поэтому от возможности быть счастливым в браке и наслаждаться каждым новым днем принц Хейжара отказываться не собирался. Если уж ему суждено стать мужем для такого человека, как Фарадж Абиль, прежде всего следует позаботиться о своих преимуществах и об отсутствии всевозможных ненавистных личностей в пределах его будущих владений.
Арай напряженно выдохнул, когда перед его лицом всплыли воспоминания, как он по несчастливой случайности стал свидетелем прелюбодеяний шейха Абу-Аби со слугой накануне объявления даты их свадьбы. Как же это было мерзко! Именно с того момента в принце зародилось желание сделать Фараджу так же больно, как он сделал ему.
— Нет, — усмехнулся про себя Арай. — Не стоит позорить мое имя своей неверностью, мой многоуважаемый будущий супруг. Я умею отвечать ударом на удар.
В дверь постучали.
Белоснежная приталенная туника, украшенная вышивкой и драгоценными ассиметричными камушками с коротким воротом, шелковые брюки в тон, атласный красный пояс: окинув взглядом свадебные принадлежности, Арай присел на край кровати и грустно улыбнулся. Держать себя в руках и изображать счастливого жениха становилось все тяжелее. Все-таки этот день станет самым важным днем в его жизни.
— Папа, мне… — прошептал Арай, но затем откашлялся и произнес увереннее. — Я схожу в душ.
Прохладная вода, обволакивающая тело омеги, успокаивала. Напряжение, которое не покидало принца Хейжара на протяжении уже очень долгого времени, начало постепенно отступать. Несмотря на тревогу, он был уверен в том, что все делает правильно, что, если он не позволит Фараджу так с ним поступать, его жизнь и благополучие народа Хейжара станут лучше, а власть отца укрепится. Этот брак – необходимость, но все еще можно повернуть в свою сторону.
Когда солнце одарило землю Саудовской Аравии своими первыми теплыми лучами, процессия из нескольких карет, в одной из которых находился Арай, направилась к мечети. Дорога была не длинной, но даже эти несколько десятков минут показались принцу Хейжара бесконечностью. Совсем скоро ему предстояло предстать перед священником и помолиться вместе с Фараджем, давая клятвы верности и бесконечной любви. Какая ирония, ведь в их браке нет и не будет места для настоящей любви.
Вуаль, скрывавшая бледное, залитое легким румянцем лицо омеги, неимоверно раздражала. Привыкши скрывать свое тело, хиджабы были ему не чужды, но почему-то именно сейчас Араю хотелось сорвать с себя все эти украшения, выйти из кареты и упасть перед своим отцом на колени, умоляя разорвать все договоренности с оазисом Абу-Аби.
Даже если бы он так и поступил, ничего хорошего ему бы эта вольность не принесла. Отец все равно выдал бы своего сына замуж, только уже за другого мужчину. Это было его предназначение, как сына правителя – успешно выйти замуж и продолжить род.
— Фарадж Абиль не самый ужасный вариант для исполнения своего долга, — успокаивал себя Арай, вспоминая идеальные правильные черты лица и широкие плечи правителя Абу-Аби. — Все еще может быть хорошо.
Выйти замуж за шейха – тренд для многих омег и бет, жаждущих приключений и восточной сказки. Фарадж Абиль самый завидный холостяк на аравийском полуострове. Хозяин процветающего оазиса, великолепный правитель своего народа. Он получил блестящее образование в Великобритании, окончив военное училище сухопутных войск в Сандхерсте, а также лондонский экономический колледж и дубайский колледж административного управления. Популярности шейху добавляла и его внешность жаркого восточного красавца.
— Я докажу Вам, что достоин внимания.
Делегация со стороны оазиса Абу-Аби уже ожидала их у входа во внутренний двор мечети. Одетый в светлый идеально выглаженный джильбаб, Томас с нетерпением всматривался в линию горизонта. В руках он держал измененный брачный контракт, над которым они с шейхом Абу-Аби работали всю ночь. Изменений вышло немного, но они были существенными.
«Все еще может быть хорошо, — стучало в висках, когда Арай медленно, но уверенно зашагал в сопровождении Томаса и своих родителей ко входу в священное здание. — Ничего, что Вы не встретили меня, мой уважаемый будущий супруг. Мне тоже совсем не хочется видеть сейчас Ваши полные безразличия глаза».
Золотой купол-гобизон, увенчанный полумесяцем, сверкал, отражая яркие солнечные лучи. Стены мечети были выложены светлым камнем, а внутренний двор пестрил растительностью. Но на все это Арай не обратил никакого внимания. Войдя в здание, он наконец-то вдохнул полной грудью: здесь было прохладно и палящее солнце не жгло спину.
Идущие по правую руку Джозеф и Ромул остановились, провожая своего младшего сына взглядами. Арай в последний раз обернулся, чтобы улыбнуться им. Через несколько мгновений он перестанет быть сыном семьи Фаиль и возьмет фамилию своего супруга.
Молитвенный зал был лишен всяких изображений. Вместо них были начертаны строки из Корана на арабском. Стена, обращённая к Мекке, была отмечена пустой нишей, михрабом, в которой молится имам. Справа от михраба расположена кафедра-минбар, с которой проповедник имам читал свои проповеди. Там, впереди, спиной ко входу на коленях перед молитвенником стоял Фарадж. Белоснежная кандура плотно обтягивала его плечи.
«Все хорошо, — Арай зашагал по узкому позолоченному ковру, не моргая глядя перед собой».
Когда, заметив приближающегося Арая, Фарадж обернулся, сердце у омеги пропустило удар. Наверное, за все время их знакомства, шейх Абу-Аби впервые смотрел на него, не отводя взгляда. От этого становилось даже слегка не по себе. Пристальный взгляд карих глаз действительно был очень колким.
Принц склонил голову и потянулся к руке мужчины, чтобы поцеловать ее, следуя традициям, но Фарадж сразу же отвернулся. Арай растерялся, но долго смущаться ему не пришлось: к кафедре сразу же поспешил имам, чтобы поприветствовать молодых и прочесть молитвы перед началом церемонии.
— Кажется, господин Фарадж Абиль сегодня не в духе, — заметил Ромул, сжимая в руках подолы своего одеяния. Он волновался не меньше своего сына.
Томас замешкался, но сразу же ответил:
— Вчерашним днем нам вновь пришлось столкнуться с кочевниками. Кажется, произошло что-то серьезное. Мой господин не спал всю ночь.
Джозеф Фаиль переглянулся со своим супругом и качнул головой, показывая, что раздражен.
— Этих бесов давно пора изгнать с наших земель. Мой покойный многоуважаемый друг пытался воевать с ними, но, как оказалось, от этой грязи так легко не избавиться. После церемонии я попрошу тебя, Томас, собрать небольшой совет. И все-таки теперь мы не чужие люди.
— Как прикажете, — поклонился бета.
***
За всю ночь Идрису так и не удалось сомкнуть глаз. Бывало он окунался в мир снов, но уже через несколько минут вновь просыпался. Его слегка трясло, по шее стекали соленые капли пота, прутья решетки, к которым он прислонялся, казались ему то холодными, то горячими. Все это для него было впервые, эту боль и желание он чувствовал в первый раз в своей жизни и не знал, как это прекратить. Все, чего ему хотелось, это прижаться к груди и услышать знакомый до боли стук сердца.
