- Эй, дед! Выходи! Выходи, сморчок старый, портянка занюханная! Выходи, пока я тебя за уши не вытащил, пенек трухлявый!
Кусты у обочины зашевелились, и на дорогу вышел дед, одетый в китайский, до самых пяток, пуховик, джинсы, а на голове имел ветхую буденовку. В руках он держал берданку, а на груди у него висел новенький транзистор.
- Вы чего это тут шуметь удумали? Заслуженному партизану сопротивление оказываете? - Попробовал зашуметь дед, опасливо косясь на внушительную фигуру Полукрымского.
- Ты, дед, мне мозги не пудри! - оборвал тот причитания деда. - Ты же, гад, радио слушаешь, как же ты не можешь знать, что война кончилась?!
- Как это так - кончилась?! - возмутился дед. - Я как эту штуковину не включу - все время война, все воюют. А я что - рыжий?! Везде война происходит, вот слушай...
- В голове у тебя, дед, война происходит. Некогда мне с тобой спорить. Если через две минуты эта палка будет дорогу перегораживать пеняй на себя.
- Ну вот. Сразу угрожать. Нет, чтобы по-человечески, по-хорошему... заскулил дед.
- А по-хорошему это, дед, как? - зло прищурился Полукрымский. - Это отдай тебе все, что имеешь в наличии, и ступай себе подальше?! Какой ты, к едрене Матрене, партизан? Бандит ты самый натуральный! Убирай, говорю, полено с дороги, пока я поперек спины тебя им не огрел!
Не на шутку рассердился Полукрымский.
- Да я сейчас, сейчас... - засуетился партизан. - Может, поможете?
- Ага, сейчас! - живо откликнулся Полукрымский. - Уберешь бегом, как Ленин на субботнике...
- Ленин-то не один был! - возразил Мазаев.
- Вот станешь таким, как Ленин, тоже не один будешь бревна таскать.
- Ладно, ладно... - забормотал дед. - Закурить, случайно, не дадите? - спросил дед, без всякой, впрочем, надежды в голосе, покосившись на Полукрымского, который молча показал ему кулак.
- Значит не дадите, - сделал правильный вывод многоопытный партизан.
Вздохнул он, легко поднял бревно, вскинул на плечо и что-то ворча под нос, зашагал в чащу.
- Напрасно вы с ним так, - завел Плаксин. - Он фулиган, но очень вредный. Он теперь обязательно мстить будет, всяческие зловредные пакости устраивать...
Как бы в подтверждение его слов из чащи раздался голос деда:
- Ну, зайцы, погодитееее!
Полукрымский отодвинул Женьку от рычагов управления:
- Ну, поехали! Броня крепка и ноги наши быстры!
- А сколько нам добираться? - спросила озабоченно Женька.
- На танке недельки за две доберемся.
- Ты что, Полукрымский?! С ума сошел?! Ты моей смерти хочешь! Какие две недели?! Мы же опоздаем!
- Есть еще вариант пешего похода. Другие имеются?!
- Есть! - заорала Женька. - Есть варианты! Имеются! Нам нужен самолет!
- И только-то?! - радостно изумился Полукрымский.
- Конечно! А как же иначе мы успеем в Гибралтар?!
- Нам нужен всего-навсего самолет, это я понял. - покорно согласился Полукрымский. - И что же дальше?
Глава седьмая
А дальше... Юрисконсульт Прохиндеев. Заложник по телефону. "Если для
вас самолет важнее..." Полковник Ломов против майора Громилина. "Все
бы вам захватывать, да захватывать..." "Вот наше разрешение!" Парламентеры.
"За кого попроще самолеты не дают..." Месть партизана. "Садимся или
падаем?" "Дальше - то, куда мы падаем."
- А дальше - нам все равно нужен самолет. Купить мы его не можем, в долг самолеты не дают... Давай, поворачивай машину в город, который по пути ближе всего. Нам нужен заложник, а самолет мы получим в обмен!
Полукрымский только крякнул:
- Втягиваете вы меня в какую-то низкопробную уголовщину...
Но танк в город завернул. Когда миновали домишки предместий, он спросил:
- Куда теперь? Где будем брать заложника?
- Как - куда? К мэрии, там начальство городское...
Мэрия находилась в большом сером здании, увешанном снаружи множеством табличек, с указанием отделов и этажей.
- Пока тут разберешься, год пройдет, - почесал в затылке Полукрымский.
- А вот на первом этаже юридическая консультация. - вмешался в разговор Плаксин.
- Ну и что? - удивился Фуняев.
- Как это - что? Вот написано: "справки по любым вопросам".
- А что? - подключилась Женька. - Давайте попробуем.
Подталкивая один другого, они ввалились в комнату консультации тесной оравой.
- Прохиндеев. Консультант, - представился, выбираясь с трудом из кресла, человек в темных очках.
Шлепая по плечам щеками, он подошел, и остановился напротив Полукрымского, глядя ему в живот.
- Нам нужен самолет! - выпалил Фуняев.
- Короче, мужик. Нам нужен заложник. Но не просто заложник, а такой, за которого дадут самолет. Усек? - спросил Полукрымский.
- Усек. Что тут не усечь? - вполне буднично отреагировал Прохиндеев.
Он вернулся к столу, набрал номер.
- Дундукова Охламон Охламоновича, пожалуйста. - проворковал он в трубку. - Охламон Охламонович?! День добрый! Прохиндеев беспокоит... Не могли бы вы спуститься на минуточку? Жду...
Он положил трубку на рычаги.
- Ну вот, через минуту к вам спустится заложник...
- А ведь он вам верит, - проворчал Плаксин.
- Доверие клиента - вот что главное в нашей работе!
В двери вкатился плотный, полный человек.
- Дундуков. - представился он с порога. - Чем могу быть полезен?
- Самолетом вы можете быть полезны, Охламон Охламонович. Моим клиентам самолет нужен. Забирайте его, за мэра самолет гарантирован. А я позвоню в аэропорт, чтобы самолет приготовили. Чао!
Только затихли шаги в коридоре, он набрал номер:
- Группа захвата? Террористы захватили мэра. Полковник Ломов? Да, террористы. Что им нужно? Самолет им нужен, товарищ полковник. Что, что им вместо самолета? Ну, если для вас самолет важнее, можете пожертвовать... Хотя, я думаю, что этого добра у них своего хватает...
Танк еще не отъехал от мэрии, а к аэропорту уже подкатывал большой, ярко-желтый импортный мусоровоз. Развернувшись около входа, он наклонил мусоросборник, и оттуда как горох посыпались люди в камуфляже, с короткими автоматами и в черных шапочках, закрывающих лицо, с дырками для глаз. Выреза для рта на этот раз не было, поступил строжайший приказ до конца операции ртов не открывать.
Вся эта орава бросилась через зал ожидания, топча ноги и чемоданы. Впереди всех - к победе и наградам, рвался полковник Ломов...
И все это: награды и победы, было так близко, так возможно, если бы не майор Громилин, который отсыпался в мягких аэрофлотовских креслах на пути к новому месту службы, протянув натруженные пограничной работой ноги в проход между кресел. И снился майору пограничный сон, про то, что несет он охрану Границы. Несет ее, несет, а поставить некуда. И видит он верблюда. И кричит ему:
- Иди сюда, верблюжья кавалерия!
А тот жует себе колючку и никакого внимания на майора. Тот не на шутку рассердился на такое неуважение со стороны верблюда, и плюнул на облезлого, но гордого сына пустыни дромадера. Тот возмутился и пнул его несколько раз копытом по трудовым пограничным мозолям. Не взвидевший белого цвета от боли майор схватил верблюда за копыто и несколько раз плюнул ему в удивленное лицо...
Полковник Ломов упал, споткнувшись об ноги майора Громилина, когда же он стянул с лица съехавшую шапочку, то оказалось, что на нем сидит верхом здоровенный майор, и почему-то плюет ему в лицо, выкрикивая при этом:
- Ах ты, верблюжья твоя морда!
Решив дома обязательно заглянуть в зеркало, полковник вступил в схватку. Майор, на которого в придачу бросились спецназовцы в камуфляже и в шапочках, решил, что это террористы, и замолотил кулаками с удвоенной силой. Он схватил за ноги полковника Ломова и завертел им вокруг себя, сбивая налево и направо группу захвата.
Разгоряченные схваткой, ни майор Громилин, ни группа захвата во главе с полковником Ломовым, не заметили, как тихо и скромно прошли через зал, обходя дерущихся, наши путешественники, проследовав на взлетную полосу, где и остановились в растерянности, не видя ни самолета, ни обещанной встречи, да и в переговоры никто с ними вступать не собирался...
