И, только открыв глаза, Веденей понял, что всё это ему только приснилось.

Запутавшись окончательно, он решил не форсировать события.

Меж тем девочка, как оказалось, внимательно следила за движениями Веденея.

– Ой-ой-ой, да, дядюшка-то ранен! На голове шишка и кровь всюду… Не иначе, кто-то дубиной ударил… Не может пошевелиться… – тихо произнесла она, рассуждая сама с собой.

Но мужчина, бывший рядом, услышал её слова.

– Веденей ранен? – удивился он, наклонившись к мужчине. – А что, жрецы могут быть раненными?

Неожиданно в голосе Веденея произошло что-то и теперь всё, что происходило дальше вокруг, он начал воспринимать с какой-то личной позиции.

– Вот так новость! Меня, оказывается, зовут Веденей и я жрец! – удивляется он новому повороту событий. И тут же беззвучно возражает мужчине. – А что, жрецы не люди?

– А что, жрецы не люди, по-твоему? – к его удивлению точно так же произносит девочка, даже не поворачиваясь к крепкому мужчине невысокого роста, целуя в голову раненного.

– Молодец! – впервые он почувствовал к ней некоторое расположение. – И что же ты собираешься делать, племянница жреца Веденея?

– Но ты же внучка жрицы Хлебославы… – усмехается мужчина, как будто услышал мой немой вопрос. – Или она не научила тебя оказанию первой помощи?

– Ба, да она училась у жрицы… – он даже с трудом улыбнулся, но всё-таки ртом шевелить было больно. – Интересно, что же со мной?

– Дяденька Былята, ты именно так дядюшку Веденея нашёл? – подозрительно спросила Руська, оборачиваясь к мужчине.

– Да, так и нашел… Только он лежал лицом вниз… – почему-то начал оправдываться тот. На этот раз мне показалось, что он что-то не договаривает. – Я и перевернул его… Ну, мало ли чё… Увидел, что это твой дядька и бегом к вам!

– Правильно сделал… – усмехнулась она. – А сам-то ты как здесь оказался? Ведь ты месяц назад на юг торговать поехал?

– Дак я тока што приехал! А тута такие вот дела… И у меня самого… Срочные дела… А тута он! – снова, волнуясь от чего-то, начал оправдываться Былята, показывая рукой то на юг, то в сторону общины. – Мне ить к старейшине-воеводе надоть… А тута он!

– К воеводе? – удивлению Веденея не было предела. – Если всем здесь руководит воевода, то что же это за организация? Так это род русинов на берегу Великой Вороны? Выходит, я по-прежнему нахожусь там же, где и был, но только раненный?

– Советы… Воевода… Прошлое и будущее… – и тут в голову ему пришла совсем простая мысль. – Это наша родовая община Рысей? Это в ней есть старейшина и совет старейшин…

– Вот что, дяденька Былята… Ты иди-ка к старейшине и сообщи матушке, что мой дядюшка Веденей болен. Да телегу пришли ко мне! – строго произнесла Руська и тихо добавила. – А я сама им займусь…

Тот поклонился в пояс Руське, повернулся, ухмыльнувшись, и не спеша пошёл к улице с домами.

Взгляд Веденея невольно упал на Быляту. – Так-так… Толстенький, добренький живчик, общительный, всё время жуётся… Привязчив и непредсказуем. Улыбчив, пытается пошутить… Никуда не лезет, ничего ему не надо, находится в потоке, который его ведет. Много ездит, везде свой… Так-так… Тип странника … Но свой ли?

Меж тем Руська потерла ладонь о ладонь и, что-то шепча, приложила их к его сердцу…

Неожиданно Веденей почувствовал сильное тепло, которое начало в его теле разрастаться в местный пожар: пот выступил на лбу и он закрыл глаза… Что она делала дальше, конечно, уже не видел, но вдруг почувствовал, как силы начали возвращаться к нему…

После того, как он отдохнул, открыл глаза и увидел, как Руська с закрытыми глазами и что-то шепча знакомое, водит ладонями над головой. Тут в его голове опять всё помутилось, и он заснул, спокойно и тихо.

Когда проснулся, уже женщина лет пятидесяти сидела рядом и наблюдала за ним. Руська же стояла за ней и наблюдала за её движениями и словами, стараясь перенять её знания.

– Ну что, Веденей, стало легче? – улыбаясь, произнесла она. – Благодарю вас, отец наш – Род всемогущий и матушка Родина, за то, что вернули тебя к нам!

– Ничего не помню… Но что-то мне очень знакомо в ней… Кто же это? И она благодарит бога – Рода и матушку Родину, как и я… – на лице его невольно появилась улыбка, потому что женщина внимательно и ласково посмотрела на него.

И тут же другая мысль влетела в голову. – И правильно, что благодарит сразу двоих?! А то вон некоторые торговцы с юга про одного какого-то другого бога говорят …

Повернув к ней голову, боли он совсем не почувствовал. Повернулся на бок – то же самое. Сел – лишь легкое недомогание почувствовал в теле.

– Что это на мне? Белая холщовая рубаха… Такие же штаны… Мягкая кожаная обувь на ногах… Это что за одежда у меня? – удивляясь своей одежде, щупает её.

– Давай, вставай, сынок! Я тебе помогу… – радостно произнесла женщина и быстро, как пушинка, соскочила со своего места, протягивая ему руку. Но Руська и тут опередила её.

Когда Веденей поднимался, опираясь на их руки, легкое головокружение ещё было, что уже само по себе вызвало значительное уважение к ним. И он невольно улыбнулся.

– Ну, вот, дядюшка… Пойдем! Я только наложу на твою голову повязку…– Руська улыбнулась. – Ты ещё маленько потерпи! Щаз телега приедет!

– Да ладно… Я и так дойду… – он и сам не понял, как это вырвалось, но поскольку уже стоял на ногах, по-прежнему поддерживаемый женщиной и Руськой. И между тем тихо произнёс. – Интересно, а куда же идти-то? И ещё: кто же меня так саданул по голове?

Женщина как-то странно посмотрела на него, видно всё-таки услышала что-то. Меж тем он, взглянув на неё, подумал. – Пойду – ка я туда, куда она поведет…

– Так кто же это так треснул Веденея по голове, что он чуть богу душу не отдал? – этот вопрос начал мучить Хлебославу практически сразу же, как Веденей очухался. – Рассмотрим варианты, у кого могут быть мотивы для этого…

– Допустим, Веденей откуда-то узнал, что кто-то из старейшин творит беззаконие. И поэтому сказал, что рано объединяться… У нас ведь так: как только ты высказался не в ту степь, в которую скачет руководство, ты становишься врагом её. А Веденей мог что-то нагадать и высказать не то… Не зря же я его этому учила? Ну, и на него тут же посылается убийца, чтобы закрыть ему рот… Ладно, допустим, но этого мало. – Хлебослава была явно озадачена случившимся. – Вместе с торговлей на юге, к нам пришли все прелести рыночной экономики…

– Во-вторых, Веденей откуда-то мог узнать, что кто-то из старейшин крупно проворовался или получил крупную взятку. Ну, и чтобы он заткнулся, посылается убийца… Ну, и это у нас появилось… Неплохая версия!

– В-третьих, возможно, Веденей был свидетелем убийства, воровства или крупной взятки кого-то. Ну, и его того… Чтобы не было свидетелей! Тоже неплохо. У нас этим чуть ли не каждый глава или воевода рода страдает! Один род мелахленов чего стоит!

– В-четвертых, увидел случайно порочащую связь, за которую общество может изгнать совсем. Например, кровосмешение между своими, между однополыми или с животными. Вот и получил! Чтобы не интересовался… Сомнительно, но тоже возможно.

– В-пятых, Веденей узнал что-то плохое о соседях рода мелахленов или эрзя, они и тюкнули его, как нежелательного свидетеля… Чтобы не разнюхивал! И такой вариант возможен. Так что надо потихонечку всё это выяснить…

Рассуждая так, Хлебослава решила провести своё расследование по этому плану.

– Скажи, матушка, я накануне в совете или ещё где-то при старейшине говорил что-то нехорошее или оскорбительное в адрес старейшины? – поинтересовался Веденей, как только они остались одни. – Или кому-то другому?

– Он что, мои мысли читает? Или тоже хочет узнать, кто это его так… – удивилась Хлебослава тому, что услышала от Веденея то, о чём только что сама думала, а вслух произнесла. – Да ты никогда никому слова плохого не говорил! Во всяком случае, при мне… Тем более нашим старейшинам!

– А может, нагадывал… – сомневаясь в том, что затеял этот разговор, продолжает свой опрос Веденей.