Посреди леса располагалась огромная поляна. На ней большущее, высотой в три этажа и длиной, наверное, с пятьсот метров бревенчатое здание. Жители леса называли его Теремок. Они даже не знали, сколько было в нем комнат, холлов, залов и коридоров. Если б не таблички с указателями, там и потеряться недолго. На первом этаже, среди прочих, находился зал заседания лессовета. Все заслуженные жители леса, а было их около сорока, собирались каждый месяц двадцать седьмого числа и проводили собрания. Иногда никаких важных дел на повестке дня не было, и собрание полным составом перемещалось или в столовую, или в спортзал. Оба помещения находились на втором этаже, только в разных крыльях здания. В столовой обосновалось семейство зайцев. Главным поваром был папа Зай, главным администратором мама Зая, а главными помощниками-поварятами их дети. Детей было несметное количество. Каждые полгода оно, кстати, увеличивалось. И все, даже самые маленькие зайки, претендовали на звание «главный». Такая уж у них была семья. Вот и получились у них главный чистильщик картошки, главный мойщик морковки и главный отрезатель попок у огурцов. Зато никому не обидно. Они были настоящими мастерами своего дела. Голубцы, сырники, блинчики, борщи – все получалось превосходно и разметалось посетителями без остатка. А какая квашеная капуста у них получалась! Пальчики оближешь. Со всего леса приходили хозяюшки в столовую купить такой вкусноты. Несколько раз в год заячье семейство даже открывало курсы по приготовлению квашеной капусты. Под руководством главного повара желающие собирались в столовой (благо размеры позволяли) и целый день мыли и чистили капусту и морковку, мелко-мелко крошили, мяли и укладывали в тазы. Иногда тазов не хватало, тогда в ход шли небольшие дубовые бочонки. Через несколько дней, когда излюбленное блюдо было готово, великовозрастные ученики снова собирались в столовой. Только приходили уже кто с чем: кто с кастрюлькой, кто с бидоном, кто с банками. Сначала все пробовали капусту, восхищались, облизывались, а потом Зай, Зая и зайчата раскладывали продукт по емкостям. Жители радостно спешили домой угостить родных вкуснятиной. А семейство длинноухих оставалось на своей работе. Никакой выгоды им от этих курсов не было. Просто такими уж они были: добрыми, щедрыми и готовыми поделиться своими знаниями с другими.

Кстати, не все ведь повара такие. Вот, например, главный повар мишкиного семейства – бабуля Муля, так вот, она никогда не делилась рецептом своего фирменного пирога с абрикосами. И упрашивали ее подруги и соседки, и уговаривали, бабушка молчит, как воды в рот набрала. Особенно тяжело было соседям. Затеет бабуля Муля пироги, начинает печь, по всей округе ТАКОЙ аромат. Закачаешься. А рецепт не говорит. Угостить – это пожалуйста, это с дорогой душой. Рецепт все равно не даст. Чего она вредничала, никто не знал. Вот бывало, спрашивают ее: «Вот что же ты, Муля, вредная такая?» А она отвечает: «Я не вредная, я принципиальная». И ничего ты с ней не поделаешь. Такая вот забавная старушка.

Спортзал находился в правом крыле здания. Места он занимал много, так как тренажеров и спортивных снарядов эдесь было, как в десяти спортивных магазинах. Директором здесь был козел Козлов. Все его звали только по фамилии. Когда-то у него было имя. Вернее, оно и сейчас есть. Только Козлов его не любил. Ну не нравилось ему имя Дормидонт. Хотя мама считала его старинным, гордым и очень звучным. Козлов гордился лишь своей фамилией и тем, что даже спортивный снаряд назван в его честь. Это он так себе придумал и старался убедить в этом окружающих. Каждое занятие со спортсменами он начинал и заканчивал прыжками через козла. Это был своеобразный ритуал. У Козлова и дома, и во дворе были козел, боксерская груша и беговая дорожка. Когда-то они принадлежали лесному спортклубу, но потом их списали и хотели отправить на свалку. Козлов с друзьями привели их в порядок и дали снарядам новую жизнь. Друзья появились недавно. Ведь раньше Козлов был не особенно общительным и разговорчивым. Круг общения его был ограничен родителями и спортсменами. По вечерам он сидел дома и бесцельно бродил в интернете. В один прекрасный день Козлов случайно набрел на группу, которая объединяла людей по имени Дормидонт. Как и козлу, им не нравилось собственное имя. Они списывались каждый день, общались обо всем на свете и со временем стали крепкими друзьями. По выходным они встречались то в парке, то в кино, то на катке. И вот на одной из таких встреч ребята и решили называться только по фамилии. С этого момента жизнь стала налаживаться. А Козлов больше не стеснялся представляться новым знакомым. Его товарищи: Баранов, Ежиков, Крокодилов и другие (в группе состояло уже больше пятнадцати Дормидонтов) как только услышали, что другу требуется помощь, тут же собрались и вывезли спортинвентарь из зала. Общими силами они что надо отремонтировали, другое покрасили. В общем, был теперь у Козлова домашний спортзал. С недавних пор у спортинструктора появилась жена Козетта. Она тоже была спортсменкой, и по вечерам молодая семья не скучала. Они на скорость прыгали через козла и находили такой отдых лучшим на всем белом свете. Еще они любили с Крокодиловым ходить на каток. Коньки им, правда, пришлось делать на заказ. Но оно того стоило. Когда они втроем выходили на лед, даже инструктор по фигурному катанию, открыв рот, смотрел на их занятия. Так легко и красиво у них выходило. Потом тренер по хоккею рассмотрел в Крокодилове будущую звезду и переманил к себе в команду. Он решил поставить его на ворота. Сами посудите, когда лежит себе поперек ворот такой вратарь, ни одна шайба в ворота не попадет. Ледовый каток, кстати, располагался рядом со спортзалом, и друзья могли видеться ежедневно. Двадцать седьмого числа весь Лессовет в полном составе собрался заседать. На повестке дня стоял вопрос о сокращении учебной недели для школьников. Сейчас они занимались три раза в неделю: понедельник, среду и пятницу. Новое предложение было следующим: все рабочие дни сделать нерабочими, воскресенье – рабочим, а субботу подготовительным днями. Сперва все ошарашенно молчали. Предложенный вариант был настолько неприемлемым, что было непонятно, как он вообще дошел до рассмотрения на столь высоком уровне.

– Это невозможно!

– Это немыслимо!

– Это переходит все границы, – заволновались члены собрания.

– Да кто только додумался до такой чудовищной глупости? – интересовались они.

– Да какя разница, – сказал секретарь. – Давайте голосовать. Поднимите лапу, кто за предложенный вариант.

Тишина. Лап никто не поднял. Все только оглядывались друг на друга.

– Кто против?

Тридцать девять присутствующих было против.

– Кто воздержался?

Из глубины зала робко поднялась одна лапа. Лапища, можно сказать. Принадлежала она Леве-Реве. Был он учителем физкультуры в школе и по совместительству тренером по футболу и боксу. Вот такой разносторонний лев. Его очень уважали в лесу и взрослые, и дети.

– Будем считать, единогласно, – провозгласил секретарь. – Так и запишем: отказать! Дорогие друзья, сегодня на повестке дня вопросов больше нет. Ждем вас через месяц.

Заседатели медленно расходились, изумленно обсуждая сегодняшний вечер. Слыханное ли дело: шесть выходных. Много ли узнаешь, чему научишься при таком расписании в школе?! Ответ очевиден:

– Мы вырастим глупцов и ленивцев, – озвучил общее мнение пингвин Айс.

– Не волнуйся, дружище, – сказал морж Грей. – Никто в здравом уме не поддержит такое предложение.

«И все же, кому же это пришло в голову?» – все задавались вопросом друзья по дороге домой. Они жили рядом и были добрыми соседями. В десяти минутах ходьбы от главной площади леса располагался уютный квартал для тех, кому жизненно необходима была морская вода. Уютные домики выстроили в два ряда, между ними большой стометровый бассейн. Вода в нем всегда чистая, прохладная. Жители квартала: моржи, морские котики, пингвины с удовольствием проводили в нем время. Да и остальная лесная братия от них не отставала. Кто ж откажется охладиться в жаркий летний денек. А так как лето в лесу было круглый год, бассейн никогда не пустовал.