Этот разговор происходил в неслужебной обстановке и начался с того, что один из военных в шутку назвал Б. Л. Ванникова "нашим Круппом".
- Все зависит от него, - подчеркнул он. - Все другие наркоматы оборонной промышленности работают на него, чтобы расширить рамки использования вооружения.
Сталин возразил:
- Это будет неточно. Вооружению отведена тоже подчиненная роль. Оно нужно для того, чтобы доставить боеприпасы до цели и разрушить или уничтожить ее.
Присутствовавший при этом другой военный, авиатор, добавил, что и авиация является не только транспортным средством для вооружения, но и сама может доставлять боеприпасы туда, куда нужно. Бомбардировщики, например, сами доставляют авиабомбы к цели.
- Значит, все сводится к разрушению цели, - подчеркнул Сталин, - а это остается за боеприпасами. Сила взрыва боеприпасов определяет мощь всех родов войск, в том числе и авиации, и служит мерилом военно-экономической целесообразности затрат на ту или иную боевую технику. Неразумно строить дорогой бомбардировщик на большой радиус действия, если заряд авиационной бомбы будет недостаточно мощный.
Как только я начал работать в Наркомате вооружения, так сразу узнал, что патроны всех видов, включая патроны для противотанковых ружей, - наша забота. Мне объяснили, что снаряды - это одно, а патроны - другое. Кто дает миллионы единиц оружия, обязан дать и миллиарды патронов для него. Заминка, несогласованность между разными ведомствами тут может создать ситуацию, когда под угрозой окажется вся армия.
В кабинете заместителя наркома А. Н. Сергеева я познакомился с К. М. Герасимовым и С. И. Ветошкиным. Вспомнив свои охотничьи дела, я заметил, что патроны всегда снаряжал сам и мог за полдня снарядить 50-60 боеприпасов, и то когда под рукой все есть: гильзы, капсюли, порох, дробь, пыжи. И поинтересовался:
- А вот как вы делаете сотни миллионов и миллиарды патронов?
- Мы познакомим вас с патронным производством, - пообещал Сергеев. И хитро прищурился: - А взамен попросим кое-что у вас, а именно: снабжать нас инструментальной сталью.
- Согласен, - ответил я.
Все говорилось шутливо, но и всерьез. Из дальнейшей беседы стало ясно, что забота у патронщиков сейчас одна - дать фронту боеприпасы, восполнить их потерю на складах, захваченных врагом. Стрельба-то шла от Баренцева моря до Черного. И какая стрельба! Хорошо, что все в основном было отработано еще до войны, но заводы все-таки не поспевают: резко возрос выпуск автоматического оружия, да и винтовочных патронов требуется все больше и больше.
И еще одно обстоятельство. Враг приближается к патронным заводам, расположенным на западе, а там - большинство из них. Начинается эвакуация. Может наступить патронный "голод".
Надежда на один наш самый крупный завод, который находится в глубоком тылу на Волге. Это предприятие одно способно выпускать миллиарды патронов в год, но весь пробел с боеприпасами оно не закроет. Боеприпасы ведь разные: пистолетные, винтовочные, для крупнокалиберных пулеметов, противотанковых ружей и т. д. Надеемся на гражданские предприятия, пока переместим основные заводы.
Кто был на фронте, тот помнит, как остро недоставало боеприпасов в начале войны. И не только патронов, но и мин и снарядов тоже.
В этот период забот было много у каждого. Но у А. Н. Сергеева, К. М. Герасимова и С. И. Ветошкина их набиралось гораздо больше, чем у других. Несмотря на огромную загрузку, ко мне зашел К. М. Герасимов и предложил поехать вместе с ним на подмосковный патронный завод, который предстояло эвакуировать. Тут я и увидел, как делаются сотни миллионов патронов и кто их делает.
Директор завода был человеком еще совсем молодым и очень приветливым. Он сразу повел нас в комнату, где демонстрировалась продукция, выпускаемая заводом. Тут находилось большинство типов патронов, как говорится, в натуре, но были и в разрезе. Я внимательно все посмотрел и даже подержал каждую модель в руках.
Во время стрельб на полигоне мне приходилось многократно убеждаться, что обычно на патроны или другие боеприпасы никто, как правило, внимания не обращает. Проверяют оружие - автомат, винтовку, пистолет, пулемет или пушку. После отстрела идут к мишеням: смотрят на точность и кучность стрельбы, определяют пробивную силу пули или снаряда. Сам боеприпас как-то остается в тени. В какой-то мере это объясняется тем, что смотри на него не смотри, а ничего особенного не увидишь. На самом деле в патроне или снаряде заложено очень много: траектория и дальность полета, сила действия боеприпаса по цели, точность попадания и т. д. В боевых условиях это имеет решающее значение.
И когда смотришь на патроны в разрезе, разница между ними как будто невелика. Но одна пуля летит на два километра, а другая - на пять. Сила одной - в бронепробиваемости, другой - в разрывном действии. Одна летит невидимой, другая оставляет за собой светящийся след - трассу, что позволяет корректировать стрельбу, наводить панику на противника.
Кто же придумал все это? Как и оружие - конструкторы. Но их имена не только не гремели в годы войны и после, как, например, имена Дегтярева, Токарева, Симонова, Нудельмана, Грабина или Шавырина, их просто не знали. Кто создал винтовку или автомат, мог практически сказать каждый боец. А кто трудился над созданием и производством патронов - до сих пор для многих остается белым пятном.
На вид патрон и в самом деле не ахти какое сложное изделие. А чтобы получить его, включая изготовление металлических частей, начинку порохом, вставку капсюля-воспламенителя, сборку и т. д., надо проделать примерно 180-190 механических, термохимических и других технологических операций. Только изготовление пули занимало 44 операции, гильзы - 50 операций, монтаж патрона требовал 15 операций, химических операций насчитывалось 32, контрольных - 39. Производство патронов связано с получением специальных видов латуни и стали, с использованием специального оборудования, а также специальных лаков и красок, не говоря о пороховых смесях и других пиротехнических материалах. В создании патронов участвуют ученые, инженеры-конструкторы, технологи, металлурги, химики и рабочие. Сложное, ответственное и опасное производство.
Завод, который мы посетили, изготавливал металлические элементы - гильзы и пули. Если на патронном производстве каждую деталь только подержать в руках, то работать на заводах должны миллионы людей. Нереально. Поэтому технология в этой отрасли, отработанная еще в довоенный период, применялась такая, что и теперь в некоторых отраслях встретишь подобное очень редко. Создавали такое количество "питателей", которое избавляло производство от ручного труда. Под пресс или в станок изделие попадало само. Вот это я и увидел на заводе. Сброс готовой детали или подача ее на ленту конвейера осуществлялись автоматически. Но люди, конечно, на производстве тоже были. Если рабочий не дотрагивался до каждого изделия отдельно, то все же из специальной тары он заполнял "питатели" сотнями деталей, которые поступали под пресс или на станки.
Основной способ обработки металла в то время - с помощью резания оказался совершенно неприемлемым в патронных делах, хотя резание могло свести число операций к трем-четырем. Однако лишь проточка поверхности гильзы заняла бы около одной минуты. А это в 20-30 раз дольше, чем любая из штамповочных операций. Во столько раз потребовалось бы увеличить количество станков. И другое - при механической обработке невозможно было достичь и необходимой прочности гильзы. Штамповка эту прочность обеспечивала.
Исключительно высокие требования к гильзе объяснялись тем, что при выстреле давление пороховых газов в патроне достигает трех, а то и больше тысяч атмосфер. Стенки гильзы должны выдержать такое давление. Вместе с тем они должны быть и упруги, чтобы после выстрела гильза легко извлекалась из патронника, не было прорыва пороховых газов и сама гильза оставалась целой. Тогда исключались ранение стрелка и выход из строя самого оружия. Все это и определяло исключительно жесткие требования к патрону.
