На очередном заседании ГКО Сталин подтвердил, что свертывание перед войной налаженного производства орудий "массового потребления" до полного освоения идущих им на смену образцов - серьезный просчет.

Стоит, видимо, добавить, что в последние предвоенные годы снимались с производства в результате ошибочной оценки их качества и некоторые другие артиллерийские системы. Но особенно важными среди них оказались названные противотанковые орудия, что необходимо особо подчеркнуть, так как речь идет о деле чрезвычайной важности и событиях, происшедших уже в 1941 году, за несколько месяцев до войны.

Начальник Главного артиллерийского управления Красной Армии маршал Г. И. Кулик сообщил Наркомату вооружения, что, по данным разведки, немцы в ускоренном темпе перевооружают танки пушками калибра более 100 мм и оснащают их соответственно более мощной и качественной броней. В связи с этим вся наша артиллерия калибра 45 и 76 мм окажется против такой бронетанковой техники неэффективной. Маршал Кулик настаивал на прекращении производства этих пушек, а вместо них предлагал начать выпуск 107-мм орудий, в первую очередь в танковом варианте.

Наркомат вооружения обладал иными данными. Там знали, что большинство немецких танков вооружены пушками калибров 37 и 50 мм, лишь часть - 75 мм. А такие танковые пушки, как правило, соответствуют броневой защите танков, которая может поражаться танковой и противотанковой артиллерией аналогичного калибра. Следовательно, в случае войны 45- и 76-мм противотанковые орудия будут иметь вполне очевидное превосходство. Наркомат считал маловероятным фактом, чтобы гитлеровцы перед самой войной сделали что-либо существенное в усилении танковой техники.

И в случае повышения бронепробивающих возможностей нашей артиллерии следовало, конечно, брать не новые для промышленности конструкции, а достигать этой цели за счет увеличения начальной скорости снаряда у тех же 76-мм пушек, производство которых было так хорошо отлажено. Переход на более крупный калибр также надо начинать не со 107-мм пушки, которая существовала лишь в старой (полевой) конструкции, а использовать выпускавшуюся уже крупными сериями современную зенитную пушку калибра 85 мм с большой начальной скоростью снаряда.

Предложение о снятии с производства пушек 45- и 76-мм нельзя было принимать еще и потому, что они выпускались не только как противотанковые, но и как очень маневренные средства против многих важных целей - броневиков, автотранспорта, живой силы противника, проволочных и других преград.

Маршал Кулик вначале не добился осуществления своего намерения. Однако он продолжал настойчиво действовать, выехав на один из артиллерийских заводов, чтобы на месте выяснить возможности создания и освоения танковой 107-мм пушки в серийном производстве, на что якобы у него имелось указание Сталина.

Вспоминает Б. Л. Ванников: "У меня были все основания усомниться в характере подученных маршалом Куликом указаний. Ведь если бы это задание носило сколько-нибудь определенный характер, то его, несомненно, получил бы и Наркомат вооружения. К тому же и Н. А. Вознесенский, с которым я тогда связался по телефону, заявил, что ему ничего по этому вопросу не известно и что он дал указание лишь о том, чтобы на заводе, куда ехал Г. И. Кулик, ему были предоставлены все материалы и объяснения, которые он потребует. Тогда я передал это распоряжение директору завода, а от поездки отказался".

Побывав на одном заводе, Г. И. Кулик вскоре собрался и на другой, продолжая "изучать" возможности для реализации своего проекта. На этот раз он настаивал, чтобы его сопровождал кто-либо из руководителей Наркомата вооружения. Наркомат отказался, рассчитывая, что Кулик сам в конце концов во всем разберется и поймет пагубность своего предложения.

Но эти надежды не оправдались. Вскоре Б. Л. Ванникова вызвали к Сталину, и тот, показав докладную записку маршала Кулика, ознакомил наркома вооружения с ее содержанием:

- Что скажете по поводу предложения вооружить танки 107-миллиметровой пушкой? Товарищ Кулик говорит, что вы не согласны с ним.

В это время в кабинет Сталина вошел А. А. Жданов. Обращаясь к нему, Сталин сказал:

- Ванников не хочет делать 107-миллиметровые пушки для танков. - И добавил: - У него имеются серьезные мотивы, их надо обсудить.

Затем, по-прежнему обращаясь к Жданову, распорядился:

- Ты у нас главный артиллерист, поручим тебе возглавить комиссию с участием товарищей Кулика, Ванникова, Горемыкина и еще кого найдешь нужным. Разберитесь с этим вопросом.

На состоявшемся вскоре заседании комиссии у Жданова присутствовали от Наркомата обороны маршал Кулик, генерал Каюков и другие военные. Наркомат вооружения представляли Ванников, Мирзаханов, директора заводов Елян и Фрадкин. Прибыл сюда и нарком боеприпасов Горемыкин со своим заместителем.

Готовясь к этому заседанию, в Наркомате вооружения всесторонне обсудили вопрос, пригласив директоров и конструкторов соответствующих артиллерийских заводов. Взвесив все "за" и "против", пришли к твердому выводу: предложение о снятии с производства 45- и 76-мм артиллерийских систем нецелесообразно и грозит опасными последствиями.

На заседании комиссии Б. Л. Ванников решительно возражал против принятия предложения Г. И. Кулика, хотя видел, что А. А. Жданов явно симпатизирует этому проекту. Затем Бориса Львовича вызвал Сталин. Он показал ему уже подписанное постановление, которое шло вразрез с мнением Наркомата вооружения. Ванников снова попытался высказать свое мнение, но Сталин прервал его, заявив, что возражения наркома основаны на нежелании перестроиться на выпуск новой продукции, а это наносит ущерб государственным интересам.

Этот разговор был последним. Производство 45- и 76-мм пушек пришлось прекратить.

Как только развернулись военные действия, стало ясно, что допущена непростительная ошибка. Донесения с фронтов свидетельствовали, что немецко-фашистская армия наступает далеко не с первоклассной танковой техникой. Состояние бронетанковых сил противника не соответствовало тем сведениям, которыми "козырял" маршал Г. И. Кулик. Наши пушки 45-и 76-мм оказались очень эффективными в борьбе с боевой техникой фашистов.

Исправляя положение, Государственный Комитет Обороны и предложил восстановить в спешном порядке производство 45- и 76-мм противотанковых и других пушек. И не только на тех заводах, которые изготовляли их прежде, но и на других, в том числе и некоторых гражданских, имевших мало-мальски пригодное для этого оборудование.

Тогда-то в Кремль вызвали и Мирзаханова. Признав решение Наркомата обороны недальновидным, Сталин сказал ему:

- Теперь не время искать виновных. Надо любой ценой обеспечить выпуск этих пушек в достаточных количествах. Это сейчас главное.

В работу включили всех, кого можно. Многие из предприятий, которым поручили изготовление противотанковых орудий, по своему станочному и кузнечно-прессовому оборудованию предназначались для изготовления тяжелых, крупных деталей. Достаточно сказать, что на заводе, где до войны изготовляли морскую артиллерию, только один слиток металла для орудийного ствола весил более 140 тонн, а его обработка шла на специальных станках. И вот на этих огромных станках, в частности на карусельных, диаметром более полутора десятков метров, в огромных корпусах, обслуживаемых мостовыми кранами грузоподъемностью свыше 250 тонн, стали изготовлять сравнительно небольшие детали и узлы для 45- и 76-мм пушек. Но иного пути наверстать упущенное не существовало.

Для ускорения выпуска нужных орудий заводы получили готовую техническую документацию. Помогло и наличие больших производственных мощностей промышленности вооружения и запасов технологического оснащения и заготовок (поковок и незавершенных изделий) на артиллерийских заводах, ранее изготовлявших указанные пушки, хорошо организованное чертежное хозяйство. Решающее значение имели огромный технический опыт и самоотверженный труд рабочих, техников, инженеров и руководителей предприятий, которые буквально выжали из оборудования (кстати сказать, первоклассного) все, что оно могло дать.