- Я этого не помню, - прохрипела она.

Он тихо рассмеялся.

- Это было нечто. Ты была такой хорошенькой, когда завелась - я помню, что тоже так подумал тогда, - улыбка исчезла с его лица. - Я мало что помню о твоих письмах после того, как поступил на флот. Я думаю, у меня было слишком много дел. Но была парочка, которая застряла у меня в голове. Когда ты рассказала мне, что все-таки не собираешься изучать историю. Что твой отец хотел, чтобы ты изучала бизнес вместо этого. Я был зол из-за этого.

Она не знала, что сказать, все равно не смогла бы заговорить, а потом вся возможность говорить исчезла, когда он нежно провел пальцем по ее щеке, прослеживая путь ее слез.

- Я пыталась убедить себя, что дружить с тобой - это просто работа, что я не мог слишком привязываться к тебе. Папа предупреждал меня, что это может случиться и что я должен держаться на расстоянии. Но я не мог... не с тобой. Ты мне нравилась. Ты мне очень нравилась. Мне нравилось сидеть в библиотеке и разговаривать с тобой. Там в отеле, когда я сказал тебе правду, я все время твердил себе, что это было не по-настоящему. Что мне все равно, - его пальцы слегка сжали ее подбородок. - Но я просто пытался защитить себя. Потому что сколько бы раз я ни говорил себе, что это не всерьез, что ты всего лишь средство для достижения цели, я не чувствовал этого. И причиняя тебе боль, я причинял боль себе.

Еще одна слеза скатилась по ее щеке. Она хотела, чтобы он перестал говорить и в то же время никогда не останавливаться.

Напряженность сверкнула в его глазах, сила его желания внезапно закружилась в воздухе вокруг них, яростная и сильная, полностью противоречащая тому, как он держал ее.

- Ты была моей подругой, Лив, - его голос стал хриплым, но она услышала в нем твердую уверенность. - Я заботился о тебе. И я до сих пор это делаю. Это было по-настоящему, детка. Все это было по-настоящему.

Ее сердце знало это. Ее сердце узнало мальчика в библиотеке. Он все еще был там, сияя в глазах мужчины, мальчика, в которого она влюбилась. Что делало мужчину, стоящего перед ней и обнимающего ее, не тем незнакомцем, которым она его считала.

Он был и всегда будет Вульфом.

И она любила его.

Ей не следовало сомневаться в себе.

Расстояние между ними было слишком велико, поэтому она приподнялась на цыпочки и прижалась губами к его губам. Но и этого было недостаточно, поэтому она обвила руками его шею, выгибаясь всем телом навстречу его жару, пытаясь поцеловать его сильнее, глубже. Его руки, обнимающие ее подбородок, мягко скользнули вниз по шее к плечам, а затем еще ниже в долгой, медленной ласке и легли на ее бедра.

Затем, небрежно продемонстрировав свою силу, он поднял ее, как будто она ничего не весила. Она инстинктивно раздвинула ноги, обхватив ими его талию, и снова выгнулась навстречу его твердому как камень телу.

Тепло его ладоней, обхвативших обнаженную кожу ее ягодиц, отозвалось током в каждом нервном окончании, которое у нее было, его поцелуй стал требовательным и грубым. И она вернула его, отчаянно цепляясь за него.

Он был настолько силен, что, вероятно, мог бы взять ее вот так, держа на руках, без всякой поддержки. Она могла бы соскользнуть прямо на него, прижаться к нему, оседлать его. Боже, как же ей этого хотелось.

Ее руки потянулись к пуговице на его джинсах, нащупали ее и расстегнули, скользя пальцами по упругой плоскости его живота вниз, чтобы обхватить всю его быстро твердеющую длину его члена.

Он застонал у ее рта, дрожь пробежала по его массивному мускулистому телу, когда она расстегнула молнию, прижимаясь так, чтобы она могла тереться клитором о его эрекцию, желая получить хоть немного облегчения. Она так сильно хотела его, что едва могла думать.

Она немного отстранилась, целуя его подбородок, шею, пробуя на вкус его кожу.

- Вот так, - прошептала она. - Я хочу тебя именно так.

Он издал еще один глубокий стон, звук грохотал в его груди.

- Но мне нужен презерватив, и, если у тебя нет его где-нибудь под рукой, нам придется перейти в другую комнату.

У нее не было никакого презерватива, но к тому времени ей уже было все равно, как он ее возьмет. Она просто хотела, чтобы он вошел в нее как можно быстрее. Поэтому она не стала возражать, когда он повернулся и вышел вместе с ней из камбуза, прошел в каюту и уложил ее на кровать.

Она лежала на спине, тяжело дыша, когда он очень осторожно начал расстегивать пуговицы ее рубашки, стягивая ее с плеч и оставляя обнаженной. Затем он опустился на колени, оседлав ее бедра, и просто посмотрел на нее.

Его взгляд обжигал, словно пламя лизал ее кожу, заставляя ее чувствовать себя возбужденной и жаждущей, но она позволила ему смотреть, потому что жар в его глазах, желание, заполнили часть ее, которая ранее была пуста.

- Ты такая красивая, - прошептал он. - Такая чертовски красивая.

Только Вульф мог произнести ругательство так сладко, как она ранее никогда не слышала.

Она протянула к нему руки.

- Иди сюда. Я хочу тебя.

- Подожди, - он одним плавным движением стянул с себя толстовку и бросил ее рядом с кроватью, обнажив скульптурные, мускулистые линии своей груди. Его жетоны висели на груди, и она не могла удержаться, чтобы не сесть и не дотронуться до них. Она встретилась с ним взглядом.

- Я сказала, иди сюда, - затем она схватила его жетоны, чтобы потянуть его вниз, так что она оказалась на спине, а он навис над ней. Тепло его тела было так близко к ней, что стало почти пыткой.

- Ты думаешь, что можешь мне приказывать, а? - его голос был глубоким и темным от жара. Но одна сторона его прекрасного рта изогнулась в улыбке. - Возможно, мне придется наказать тебя за это.

Ток пробежал по ее позвоночнику, а ее пальцы сжались сильнее на его жетонах.

- Сделай это. Я приму все, что ты мне дашь.

Пламя вспыхнуло в его глазах, и внезапно ее губы были смяты его губами, и он целовал ее жестко, отчаянно и грубо.

Поцелуй был волнующим, жарким и она отдалась ему полностью, кусая его нижнюю губу, когда поцелуй стал всепоглощающим, одной рукой сжимая его жетоны, а другой впиваясь в его плечо.

Он выругался, затем отстранился, потянулся к ящику в изголовье кровати и достал пакетик с презервативом. Через несколько секунд он избавился от остальной своей одежды и снова склонился над ней, его руки дрожали, пока он надевал презерватив.

Она попыталась помочь, но он оттолкнул ее руки, а затем притянул ее под себя, прижав к кровати, опускаясь на нее всем своим весом.

Он не стал ждать, лишь крепче сжал ее бедра и с силой вошел в нее, но к тому времени она уже не хотела, чтобы он ждал. Она задохнулась от сладкого жжения внутри нее, выгибаясь, когда он начал двигаться, а восхитительное трение заставило ее задрожать.

Вцепившись пальцами в его плечи, она крепко держалась за него, потому что на этот раз он не замедлился ни на секунду и не сдерживался. Вбиваясь в нее глубоко, жестко, быстро.

Металл его жетонов касался ее кожи, задевая один сосок, посылая еще одну стрелу тепла, чтобы присоединиться к огню, растущему внутри нее.

Он не целовал ее, просто смотрел вниз на ее лицо, пока врезался в нее, его собственное лицо напряглось от желания, от голода. Пригвоздив ее к месту своим взглядом так же уверенно, как он пригвоздил ее своим членом.

Боже, он был потрясающим. Такой сильный. Такой красивый.

Она обхватила ногами его талию, ее пятки крепко прижались к напряженным мышцам его ягодиц, двигаясь вместе с ним, пытаясь подстроиться под его темп. Но он был диким, и она не могла этого сделать, вся дрожа, когда он скользнул рукой между ее бедер и начал гладить в такт своим толчкам.

Оргазм накрыл ее без предупреждения, заставив закрыть глаза и закричать, ее бедра дрожали, а сердце готово было выскочить из груди. И прежде чем она полностью оправилась от этого, он скользнул руками под ее ягодицы и приподнял ее бедра, просунув руки под ее колени. Она застонала, когда эта поза позволила ему скользнуть еще глубже в нее, дрожа в ответ на его движения, которые стали еще резче и жестче.