Не сплю уже четыре дня,

Пишу работу в сотый раз,

Чтоб кладезь знаний был у вас.

Ответьте сами теперь вам,

Легко ли жить учителям?»

Закончив этот разговор,

Отправил нас сеньор Луксор

К министру очень важных дел.

Пришлось нам ехать далеко,

Аж в охраняемый район.

Сначала нас не пропускали,

Но на своем мы настояли.

Поговорили быстро мы,

Сказал, что лучше нет страны.

Живет он очень хорошо,

Всего добивается легко.

И сразу вот почти пинком,

Отправил нас в родной район.

До дома быстро добрались

И на денек мы разошлись.

Ведь предстояло нам пойти

К руководителю страны.

Но нелегко, увы, сейчас добраться до него,

Как не пытались мы пройти,

Нас не пустили.

Лишь, посмеявшись,

Нам сказали:

«Придете позже детвора,

Так через года, может, два».

И что сказать?

Наш спор, к сожалению,

Никто решить так и не смог,

Всяк при своем остался мнении.

Но все мы поняли одно,

Что каждый в разном видит счастье,

И нам решить не суждено,

Вот и звякнули фужеры, и шампанское пьянит

Разлита по стопкам водка

И коньяк в бокал налит

Люди пьют и веселятся,

А я трезвая сижу

Все запели, в пляс пустились,

Я же просто ухожу.

Дома кваса две бутылки, пачка чипсов, сериал

О, хоть кто-то мне вконтакте сообщенье написал!

Захожу, смотрю, от друга, мол «привет и как дела?»

А, еще предупреждает, чтобы «много не пила»

Я сижу и ржу до слез, отвечаю «хорошо»

А сама еще в раздумьях «что бы выпить мне еще?»

Может чай, а может кофе? Может вместе все зараз?

Что за мысли у меня? Странный был какой-то квас.

Ночное небо уже обнажило свой лунный диск, но он до сих пор не мог уснуть. Сидя на холодном подоконнике и вглядываясь вдаль, думал, для чего же послан на эту неисследованную Землю.

– Снова не спишь? – чьи – то теплые ладони нежно опустились на плечи, – мне, конечно, говорили, что художники странные и загадочные люди, но не настолько же, чтобы смотреть печальными глазами в ночную тишину. Хотя знаешь, я тебя понимаю. Ты думаешь о том, зачем тебе дан этот талант. Уверяю тебя, твои работы бесподобны. Да, они не так популярны, чтобы распродаваться в два счета, но все еще впереди. Вот увидишь. Вспомни Винсента Ван Гога. У него была тяжелая судьба, но он создавал шедевры, которые никто не ценил. Знаешь, на каждого человека своя эпоха. И твоя еще ждет тебя!

– Вот за это я тебя и люблю. Ты всегда можешь понять меня по одному лишь взгляду, – глаза цвета карамели хитро прищурились, – одевайся!

– Но, куда на ночь глядя? – спрашивала девушка, уже натягивая джинсы.

– Я покажу тебе сказку.

– А вот за это люблю тебя я.

Уже довольно поздний час. В небе ярко светит полная Луна. Почти весь замок спит. Почти. По одному из коридоров быстро идёт девушка в плаще. Глаза её скрывает капюшон, а плащ поглощает призрачный свет Луны. В руке она держит жезл. Камень в нём светится слабым светом. Она постоянно огладывается, тонкая рука девушки всё сильнее сжимает жезл. Быстро пробежав по коридору, она спустилась по длинной винтовой лестнице, оказавшись в маленькой темной комнате. Лишь свет жезла позволял увидеть в этом помещении хоть что-то. Она в последний раз оглянулась и тихонько позвала:

– Ты здесь?

– Полина, я думал, не увижу тебя здесь! Хе-хе, какой приятный сюрприз!

– Ты знаешь, зачем я пришла.

– Конечно, знаю. Попрощаться. Завтра казнь. А я так и не сказал последних слов. Прощай Поли, авось когда-нибудь свидимся.

Жезл осветил лицо молодого человека. Его изумрудные глаза смеялись, на лице играла улыбка Чеширского кота…

Время тянулось медленно и мучительно. Обессилевшие от жары ученики лежали на партах и считали последние минуты до звонка. И наконец-то раздался долгожданный «дз-з-з-з-з»! Как стая диких птиц, дети встрепенулись и понеслись к двери. В пустом кабинете осталась только молодая учительница. Она с улыбкой посмотрела в след ученикам и села на свой стул. Вдруг закрытое наглухо окно распахнулось, струи ветра, словно руки обняли девушку за плечи. Она оттолкнула от себя нечто бестелесное и пригрозила пальцем.

– Но-но, не распускай руки!

– А я что? Я – ничего. Я просто очень рад тебя видеть. – потоки ветра стали формировать высокую, худую мужскую фигуру. На лице парня сияла улыбка искренней радости. Он подошел и сел на край стола. – Разве ты не любишь крепкие объятья?

– Нет, не люблю, когда это неожиданно.– девушка слегка нахмурилась.

– Ты что, совсем не любишь сюрпризы? – огромные серовато-голубые глаза молодого человека наполнились глубоким удивлением.

– Нет. – Она всё ещё хмурилась, ну или старалась, улыбку было очень трудно сдержать.

– Даже такие? – он лукаво усмехнулся и махнул рукой. Перед ней появился букет цветов.

– Ха-ха, спасибо конечно, а-а-пчхи! Но у меня аллергия на лилии. – девушка откровенно смеялась над проколом своего друга.

– Эм… Ну, это не проблема…– он явно был смущен своим косяком. Она ведь сто раз говорила про свою аллергию. Молодой человек печально опустил голову, думая о своей невнимательности. Вдруг кто-то обнял его.

– Время неожиданных объятий! – весело крикнула девушка, ещё сильнее прижимаясь к нему.

Печаль наполняет и без того унылый кабинет русского языка. Грустно взглянув в окно, Она откинулась на спинку маленького деревянного стула и задумалась. Душу наполнила вселенская пустота, было противно до жути. От скуки. Она лениво водила карандашом по бумаге, который предательски шуршал, выдавая с потрохами деятельность юной художницы. Скукота неимоверная. Она снова глянула в сторону окна. За стеклом, на проводе, кверху лапками висела птичка, и помахивая крыльями что-то весело щебетала. Она слышала приглушенное щебетание и улыбнулась маленькому существу. Вдруг в глазах птички промелькнула насмешливая зелёная искорка. Она заметила это, глаза её округлились от удивления. Тем временем, птичка отпустила провод и камнем понеслась вниз. Она слегка охнула, тихонько подтянулась к окну: со двора торопливо уходила девушка, кутаясь в длинное темное пальто. Она заметила только прядку, словно покрытую инеем на угольной шевелюре.

– Настя, что такого интересного ты увидела в окне? – спрашивала Анна Васильевна, – хватит отвлекаться, пора уже давно приступить к выполнению упражнения.

– Извините, – только и смогла пробубнить девушка. Но в туже минуту раздался спасительный звонок.

Не дожидаясь, пока все попрощаются с учителем, Настя схватила свою сумку и выбежала из класса.

На улице было мерзко. Да, кто– то считает, что осень – прекрасное время года, но не в тот момент, когда под ногами слякоть и гнилые листья. А вдобавок ко всему начинает моросить дождь.

– Куда же она делась? Может мне просто показалось? Бред какой – то, – подумала ученица 10 класса.

Настя уже хотела идти по направлению к дому, как вдруг ее внимание привлек тот самый силуэт, который она наблюдала из окна.

– Стой! Подожди. Кто ты? – только и успела крикнуть в спину.

Девушка в темном пальто остановилась:

– У меня много имен.

После этих слов, картинка пред глазами Насти начала расплываться. В глаза резко потемнело.

– Доктор, доктор! – она очнулась. – Девочка, моя любимая, как ты себя чувствуешь?

– Мама? Почему я в больнице? – только и хватило сил на эти два вопроса.

– Настенька, ты совсем ничего не помнишь? Ты лежала в коме около трех дней после того, как в ваш автобус, на котором ты должна была отправиться на выставку, врезался какой – то неадекватный.