— Хороши шалости, — Константин чистил яблоко ножом. — Пожирать девственниц и младенцев.

— У всех нас есть нехорошие привычки, — вздохнул колдун. — Вы, кстати, не стесняйтесь — курите. А вы, дитя моё, — обратился он к Анне, — пригубите вина. Такое делают только в Мидине.

— Представляю из чего, — усмехнулся экзорцист.

— Из самых спелых и редких плодов, — повелитель зверей, кажется, обиделся. — А тот напиток, что ты узнал, живя у нас, не выходит за пределы города.

Анна взяла бокал и коварный фейри тут же подхватил свой. Он даже умудрился чокнуться с виллой.

— За наше знакомство, прекрасная леди. У вас изумительные глаза и прекрасная, редкой белизны кожа.

— Благодарю вас, — девушка поспешно отвела взгляд.

— Ну, раз, вы уже сыты, поговорим о деле, — кажется, Кранц устал от церемоний.

— Давно пора, — Константин положил на стол обструганное яблоко и спрятал нож.

Кранц несколько минут покусывал губы и хмурился, похоже, он впервые за свой, некороткий должно быть век, делил какую-то тайну с людьми из стана если и не врага, то извечного противника. Иногда он бросал взгляды на Эллиоса, словно ожидая совета. Однако, фейри столь искусный в обмане и соблазнении, вряд ли помог бы своему хозяину в политических интригах. Наконец, Повелитель Зверей решился.

— Наверняка, вы собираетесь уничтожить и меня, и моих собратьев? Если сможете, конечно.

— Нейтрализовать, — поправил Константин.

— Не будем цепляться к словам. Ясно одно — вы считаете нас врагами.

— Преступниками, — снова внёс корректировку экзорцист.

— Может, прекратим эти игры?! — рассердился колдун.

Впрочем мне тоже показалось неуместным нарочитое занудство Константина.

— Хорошо, — кивнул тот. — Надеюсь, причина, по которой ты затащил нас сюда окажется действительно серьёзной.

— Серьёзной?! — взорвался Кранц. — Двух моих слов хватит, чтобы миллионы крыс ринулись наверх и смели этот город, вместе с вами и вашим Стефаном. Я же вместо этого сижу здесь и слушаю дерзости жалкого перебежчика.

— Хватит! — оказывается, Анна, когда нужно, тоже умела повышать голос, причём он, голос, оказался неожиданно сильным и властным. — Почему мужикам, везде и всюду нужно выяснять, кто сильнее?!

— А бабам, кто глупее, — парировал экзорцист, но заметив пылающие щёки вилы, поспешно добавил. — Всё, всё, всё. Я умолкаю.

Мы не сговариваясь взяли тайм-аут. Выпили хвалёного вина из Города Монстров. Неплохое, кстати, насколько позволяет судить уровень моего невежества. Я никак не мог понять причину агрессии, невозмутимого обычно Константина. В любом случае, я бы занял сторону напарника, но в разговоре с Кранцем он явно перегнул палку. С другой стороны, не может же нормальный (именно, нормальный, а не правнуки мартышки, за последнее время расплодившиеся в обществе смертных) человек ни с того, ни с сего повести себя как последний засранец. Скорее всего это связано с пребыванием экзорциста в Мидине и с событиями сопутствовшими тому У всех нас есть свои скелеты в шкафу.

— Ну, что же, попробуем ещё раз и сначала, — нарушил молчание Кранц.

Колдун немного подождал, ожидая реплик или возражений. Ни мы, ни фейри не проронили ни слова.

— Хорошо, — продолжил Повелитель Зверей. — Мидин, на протяжении долгого времени был, есть и, я думаю, будет защитой и оплотом для Племени Тьмы. Дело не в том, что мы боимся смертных, скорее, не хотим, чтобы они узнали, кто истинные хозяева этого Мира. Наше Племя наблюдало, как из лесов вышел потомок мартышки с дубиной наперевес. Мы видели, как он развивался, набирался опыта и мы же увидим, как он сам себя уничтожит. Но, он по глупости и недомыслию возомнил себя властелином того, что ему никогда не принадлежало. Смертные даже отважились вступать в стычки с нашим Племенем. Надо признать, что в страхе своём, они умеют сплотиться и действовать разумно. Смести их с лица разрушаемой ими же планеты дело несложное, но, друзья мои, вы же не отправите не бойню дойную корову только за то, что она возомнила хозяйский хлев своей собственностью и пару раз боднула хозяина. Неразумно, пока она даёт молоко, а смертные, уже на протяжении многих веков служат отличной пищей. Потому-то Старейшины основали Мидин и укрылись там. По мере сил мы принимали новообращённых. Тех, кто не желал подвергать себя риску, обитая в обществе возгордившихся рабов.

Так было всегда. До Стефана. Он просто одержим идеей переделать всё и вся. Это было не страшно, пока он вынужденно скрывал свою сущность. Но теперь, когда смертные приняли Племя Тьмы, может случиться непоправимое. Мы станем похожими на них, а это прямой путь к вымиранию.

— Не все так думают, — возразила Анна. — По-моему, приверженность отмирающим традициям и самоизоляция как раз и ведёт к гибели.

— Типичное мнение новообращённых, — усмехнулся Кранц. — Дитя моё, я изучал магию, когда ещё землю топтали огромные ящерицы и, поверь мне, понимаю кое-что в расстановке сил.

— Почему же к вымиранию? — продолжала защиту идей князя вила. — Смертные не так глупы и беспомощны, какими кажутся на первый взгляд.

— Ты так говоришь, девушка, потому что недавно сама была одной из них и до сих пор вспоминаешь о тех временах. Мы же, основатели Мидина, никогда не принадлежали к роду говорящих мартышек. Мы те, кто мы есть. Смотри же!

Кранц привстал и через секунду на месте худощавого меланхоличного колдуна возвышалось двухметровое чешуйчатое чудовище. На его отвратительной клыкастой морде сверкали четыре огромных чёрных глаза. Длинные мускулистые лапы заканчивались двумя когтистыми пальцами. А над столом вздыбился громадный, почти метровый, пенис. Я не вольно отпрянул от его головки, оказавшейся почти у моего лица. Анна взвизгнула, а фейри поскуливая сполз под стол.

— Мы пришли со звёзд! — зарычало чудовище и распустило кожистые крылья. — Мы Боги! Мы хозяева всего!

— Не впечатляет, — Константин выпустил струйку дыма. — На звёздах никто не живёт, даже такие уроды. А члены и подлиннее бывают, у китов, например. И, вообще, прекращай дурацкие фокусы, я в Преисподней и не такое видал.

— Ты циничен, Убийца, — Кранц уже в человеческом обличии опустился в кресло. — Не понимаю, отчего ты, погрязший в безверии, служишь Богу смертных.

— Я никому не служу, — всё так же спокойно ответил экзорцист. — Я просто избавляюсь от того, что меня расстраивает. И давай, всё-таки о деле.

— Все мы кому-то служим, — задумчиво произнёс повелитель зверей и тут же улыбнулся. — Сейчас вы удивитесь! Приготовьтесь! Итак… Я скажу вам, где разыскать Люциуса и Корнелия! И укажу их слабые стороны!

Он воззрился на нас с видом факира, который только что продемонстрировал самый потрясающий свой трюк.

Лично я ничего не понял и посмотрел на Анну. Девушка в ответ пожала плечами. Константин же, размяв очередную сигарету, спросил.

— Ты хочешь сдать своих партнёров из Мидина?

— Точно!

— Почему? Ты перешёл на сторону Стефана?

— Отнюдь. Это они ищут дружбы с кровососом выскочкой.

Тут-то до меня дошёл весь смысл его слов. Кранц нашими руками собирается убрать приятелей и для этого выставляет их перебежчиками. Какая наивная ложь для того, кто мнит себя ровесником динозавров! Или это чересчур изощрённый план? Я взорвался.

— Мясорубка в борделе! Растерзанная молодь смертных! Это признание в дружбе?! Не считай нас идиотами!

Колдун улыбнулся. Он словно и не заметил меня.

— Элиас, дружище, давно мы в этом городе?

— Больше трёх месяцев.

— Убийца, — обратился он к Константину, — случалось ли здесь раньше подобное сегодняшнему.

Экзорцист подумал и без видимого удовольствия согласился с повелителем зверей.

— Нет. Так по мелочи, восставшие упыри, дикие вампиры, взбесившиеся волколаки. Но чтобы за один день две таких бойни… Нет, такое впервые.

— Посуди сам, Гуло, — Кранц, наконец-то, обратил внимание и на меня, — отчего вдруг, как только собирается ваша тёплая компания, мои друзья начинают действовать. А я, заметь, соблюдаю полный нейтралитет.