только своих коллег для того, чтобы с ними торговаться по поводу парфюмерной продукции. Александр понял, зачем Ришельё настоял чтобы ехали они с Яриной - не хотелось признавать, но Альберт вряд ли сумел бы договориться. Тем более, что знаменитые мушкетёры, как ни крути были скорее мужланами, чем изящными кавалерами и в переговорах они не смыслили ничего. Мушкетёры вскочили на лошадей, Александр и

Яра забрались в повозку, и все вместе тронулись в путь - к Венецианским купцам и Венецианскому карнавалу. Но Ярина и Александр знали, что морем уже далеко удрал герцог Бэкингем, и не дай Бог - Бэкингем окажется на месте раньше них. Хотя это по сути была всего лишь безобидная шутка Ришельё, желающего угодить королеве, но тем не менее

герцог любил сражаться не в шутку. В Париже он получил имя Анри де Шатийон. В Великобритании о нём благополучно забыли, посчитав погибшим от руки Фельтона. Король, да и жена герцога проживали благополучно свои жизни, хотя в замке Жиля де Реца верная герцогу служанка Люсинда воспитывала его сына Эрика, которого ему родила

королева Анна Австрийская. Чтобы Людовик не заметил родов организовали очередной Марлезонский балет и инсценировку смерти герцога, которого теперь звали дворянин Анри де Шатийоном. На это имя Людовик махнул рукой, сочёл только, что Шатийон жутко похож на Бэкингема. И успокоился на этом, позволив милорду спокойно обосноваться в замке Жиля де Рэ, чтобы охранять Францию от англичан, пиратов и прочих османов. Людовик XIII был рад такой охране. Сейчас герцог сто процентов опережал Альберта и его команду, но Альберт не отчаивался, и спокойно ехал в Венецию, куда они прибыли к середине

апреля 1634 года. Венеция поразила всех скорбью, и между тем роскошью. Венеция в XVII веке дышала гармонией, не смотря на страшные последствия чумы, приехавших сюда друзей, удивила какая-то духовность этого города. В 1402 году у неаполитанского короля был остров Корфу, из которого происходила Кёсем. Александр про себя подумал, что

романтичная Венеция - это Солнце планет. С одной стороны город открывало Палаццо Дожей и великолепный собор, с другой стороны путешественники могли видеть площадь святого Марка. Александр спускался по улице Мечериа до моста, Риальто они шли в Палаццо Мочениго, который пригласил их погостить - и заодно посмотреть на парфюмерные достижения Венецианцев. Венеция была вся в каналах. Особенно Ярине понравился Канале Реджио; там был ещё Гранд Канал и некоторые другие. И, конечно же, особой славой пользовался венецианский рынок. Венеция издревле считалась республикой купцов, и

Александра интересовал прежде всего деловой квартал, правда не уступающий по торжественности дворцу Дожей. Прежде всего, мушкетёры, Александр и Ярина - как предложили знакомые купцы Александра - осматривали монастырские приходы. Каждый приход жил своей жизнью, и Александру даже показалось, что это город в городе. В Сан-Марко было больше десяти приходов, а в Сан-Кроче -шесть. Дворец Дожей был

монументальным сооружением, из огромных прекрасных колонн и путешественники увидели, что он просто поражает своим великолепием и величием. Портос даже открыл рот, когда осматривал Дворец Дожей. Вода в Венецианских каналах казалась священной, подобно крови в венах человеческого организма. По улицам города мушкетёры, Александр и Ярина передвигались на лодках вместе с их проводником Франческо. В

какой-то степени Александр сравнивал Венецию с кораблём. Венеция оправлялась от страшных последствий чумы, постепенно в повседневную жизнь горожан возвращались привычные праздники, чуть нарушавшие строгую жизнь жителей Прекрасной Лагуны. Неудобство для жизни составляло отсутствие канализации это при наличие шикарных ванн в самих дворцах. Александр даже думал, что чума проникла в город из-за

грязи, и предпочитал мыться, хотя мушкетёры это не соблюдали за исключением Альберта, который легче всех перенёс в итоге пребывание в Венеции. Портос с трудом справлялся с тяжёлой пищей, но под конец - и после того как выздоровел в итоге привык. Александр только диву давался когда ему друзья купцы рассказывали о несчастных случаях в

отсутствии водостоков. Но что поделаешь - купцы были элитным сословием и вынуждены были терпеть всяческие неудобства. В Венеции частыми были помимо всего прочего землетрясения.

Мушкетёры, Александр и Ярина шли по восстанавливающимся улицам города. Серые улицы и здания, красно-кирпичные дома, крыши, башенки и балконы, и огромные гигантские дворцы, возвышающиеся над остальным миром, всё это предстояло увидеть друзьям и ждало своего восхищения. Александр и Ярина знали куда им идти - в районы Торчелло,

где издревле жили богатые купеческие семьи, известные своими красочными дворцами и расписными витражами. Александр уже начинал думать, что Ришельё послал его только за этим - чтобы Альберт не наделал глупостей и не впутывал туда господина Портоса. Что же, о том, где достать знаменитые духи с запахом пачули - можно было бы спросить у его старого друга - венецианца Марко де Поло, а заодно увидеть его двух дочерей - Сильвию и Аделину. Сильвии исполнялось семнадцать лет, Аделине шестнадцать и обе слыли в Венеции писанными красавицами. Чтобы не выдавать замуж дочь за турка, Марко был счастлив выдать её замуж за человека с положением в обществе, но постарше - за

англичанина Джорджа О’Нила. Богатого дворянина должен был знать Бэкингем. Александр себя одёрнул - Анри, конечно. И Анри француз. - Ты о чём-то задумался? - Спросила Ярина, поравнявшись с ним. - Просто думаю спросить у де Поло то, что нужно Альберту да и всё. А то с мушкетёрами вечно мороки. - Подмигнул Александр Ярине и пошёл вперёд. Девушка зашагала рядом с ним, посмеиваясь над мушкетёрами. - Ну не надо так. - Заигрывала с Александром Ярина. - Это же охрана. - Я что-то сомневаюсь в этом. - Бурчал Александр. - Ты - моя лучшая охрана, а мушкетёры вечно попадают в передряги и нам самим приходится их выручать.

- Потом говорить королеве Анне о том, что мушкетёры нам помогли. - Усмехнулась Ярина. Александр с лукавством посмотрел на подбегающего к ним толстяка Портоса.

- Слушайте, как здесь могут делать духи? - Сказал он громко. - Здесь такой ужасный запах, что мне периодами кажется, что он хуже даже запаха парижских улиц. - Здесь была чума. - Сказал Александр. И пошёл быстрее. Портос зашагал рядом с ними. Они, наконец, минуя пару старинных улиц, оказались в знаменитом квартале Торчелло.

В 1634 году, в Венеции, куда прибыли наши друзья, было всё относительно спокойно.

Пятая турецко-венецианская война закончилась, и взгляды османов перекинулись на Польшу. В Венецию часто стекались беженцы,

В 1633 -1634 годах разразилась страшная польско-турецкая война, и Александр думал, что Катеринка прозорливо оказалась рядом с Мурадом, а не погребённой где-нибудь в своей родной стране. Летом 1633-1634 на Речь Посполитую двинулся Абаза-паша. Он шёл через

Дунай и Молдову, где встретился с молдовским господарем, и вышел на позиции султана Османа II. Против османов вышел Станислав Концепольский. Катеринка сильно переживала за свою родную страну, но Мурад был непреклонен. Айше торжествовала над соперницей. Кёсем-султан не была уверена в лёгкой победе. Она как-то, утром весны 1634

года, вызвала сына к себе в кабинет и завязала с ним разговор:

- Поляки будут оказывать сопротивление. - Начала Кёсем-султан, повернувшись к окну и якобы смотря на лучи ясного солнышка, которое грело её кожу. Потом Кёсем резко повернулась к Мураду, и сказала:

- Что ты делаешь?

- Мама, Абаза-паша вторгся в пределы Польши, даже не подумав о Катерине. - Заключил Мурад. - Он делал это без моего согласия. - Так останови его. - Строго приказала Кёсем. - Если твой военачальник настолько не уважает твою семью, я лучше пожертвую твоим

военачальником. И Кёсем оставила сына одного. Мурад задумался. Мурад пошёл к