«Я здесь, - на ветках сидела белая чайка. Потрёпанная, но живая. Красные глаза смотрели устало, но больше обеспокоенно. - Куда ты пропал?»

Под воду, - ухмыльнулся я, отжимая насквозь мокрые волосы и толстовку, - а по мне не видно? – затем я задал более насущный вопрос. - А куда делись вороны?

«Пропали, как и Амбал, когда этот подонок рухнул замертво».

Значит, это были части его реальности. Клевер боялся птиц? Или смерти? Теперь уже не узнать...

Брат, тем временем, поводив крыльями, медленно приземлился куда-то перед деревом:

«Тебе захочется на это посмотреть, Бро», - услышал я его зов и обошёл дерево. В его стволе были большие дыры от пуль. А также лежал бездыханный Счастливчик. Теперь бурое пятно на его груди превратилось в огромную дыру. Белые кости рёбер были переломаны в нескольких местах, виднелись ошмётки лёгких. Зрелище было настолько мерзким, что меня невольно замутило. Но, к счастью, желудок был пуст, так что рвать мне было уже нечем.

Ну спасибо, мелкий, - мрачно отозвался я.

Дейв смотрел на эту картину отрешённым взглядом, а затем, к моему великому удивлению, сел на плечо Клевера и начал ещё сильнее расширять рану в груди клювом. Я пару раз моргнул. Может, это инстинкт падальщика взял верх над сознанием? Но через мгновение я понял, что именно выковыривал брат. В груди Счастливчика – прямо на месте сердца – было деревянное туловище с отверстиями для головы, рук и ног. Как и всегда – часть тела куклы оказалась у «жертвы».

Я собрал волю в кулак и приблизился к мертвецу:

ЛилБро, позволь мне, - чайка отлетела, а я одним точным ударом доломал остатки рёбер, быстро достал туловище, игнорируя подступивший к горлу солоноватый ком, и отступил назад.

«Отлично», - довольно встряхнулся Дейв и опустился на моё плечо.

Я отвернулся от Счастливчика, смотря в даль бесконечного болота. Вот и всё. Деталь у меня – пора «просыпаться». Но как-то не получалось. Да и не хотелось.

«Тебе пора», - негромко проговорил Дейв. Я нахмурился.

Прости меня, брат, - негромко сказал я.

Чайка удивлённо повернула ко мне голову:

«За что?»

За то, что не смог защитить тебя. Хотя обещал, - я аккуратно запустил руку в белые, мягкие перья на груди брата. Он прикрыл красные глаза, немного распушив оперение. - Я виноват перед тобой. И перед Джоном и Роуз.

«Ну... Это было неизбежно. Сучка хорошо расставила сети, - чайка сидела смирно. – Но хей - у тебя есть ещё шанс нагнуть её окончательно. Нужно думать об этом, чел».

Пару секунд помолчав, птица открыла глаза и слегка ткнулась головой мне в висок.

«О нас не беспокойся. Всё будет хорошо, когда всё закончится. А уж ты точно сможешь поставить в этой довольно мерзкой истории точку, - протянул Дейв. Затем тише добавил. – Просто... Будь осторожен. И всё такое. Тебе ещё жить за двоих, как ты говорил».

Я негромко хмыкнул и перестал ворошить мягкие перья. Слова брата сняли большой камень с моей груди.

Я помню. Никогда не забывал об этом, - а затем я встряхнулся и спрятал туловище в карман толстовки.

Оставался вопрос: как проснуться? До этого мир разрушался, и я падал куда-то. Всегда спиной назад. Но как сделать это сейчас, когда мир и не думает разрушаться? Хотя, одна идея у меня уже возникла. Рискованная, но других и не может быть, когда речь идёт о жизни и смерти.

Чайка, сидевшая до этого смирно, чуть приподнялась на лапках.

«Ну, есть идеи, как выбраться из этого болота? А то никаких дверей или порталов, для этого предназначенных, не видно...» - Дейв слегка встряхнулся, приглаживая затем свои перья.

А их и не должно быть, - я задумчиво потёр подбородок, опустив взгляд на чёрную, затянутую тиной воду. - Любой мой сон кончается тем, что я падаю куда-то спиной вниз.

Здесь птица несколько нахохлилась, опустив голову вниз.

«Только не говори, что ты опять будешь нырять в эту полную трупаков воду, Бро. Ты еле выбрался до этого. Фиг знает вообще, что может случиться, если ты попадешь туда опять», - с долей мрачности хмыкнул Дейв. Как всегда, понял меня с полуслова.

Я пожал свободным плечом, делая уверенный шаг к краю островка - туда, откуда я вынырнул:

Другого выхода я не вижу.

Посидев ещё немного смирно, чайка пару раз взмахнула крыльями и негромко крикнула. Дейв явно не хотел, чтобы я так поступал, но и сам не видел другого способа перейти на следующую ступень (или куда уж там. Честно говоря, ни малейшего понятия не имею, что будет дальше), и потому ему оставалось лишь выразить своё недовольство привычными словами:

«Это идиотизм».

Я ухмыльнулся, прикрыв глаза:

Я знаю.

А затем я шагнул в воду.

Пистолет-пулемёт Томпсона благодаря своей надёжности широко использовался как полицией, так и гангстерами, а также был популярен и на гражданском рынке.

Пистолет-пулемёт Томпсона неожиданно дал о себе знать во время знаменитого Сухого закона — получив неофициальное название Томми-ган, он стал использоваться американскими гангстерами, быстро оценившими его по достоинству. Автомат превратился из антибандитского в оружие гангстерских войн, став главным их героем и зарекомендовав себя с наилучшей стороны. «Томми-ганы» использовались во время прогремевшей на все Штаты «Бойни в день Святого Валентина», которая произошла 14 февраля 1929 года в Чикаго.

** Aeternum vale (лат.) - Прости навеки/Прощай навсегда.

========== XVII. -5. Semper idem. -He is a fool that forgets himself ==========

???.. Что это было?.. Я не знаю…

Всё тело ломило, будто после лихорадки. Пробуждение наступило тяжело и неохотно, но я нашёл в себе силы поднять голову и сесть. Я медленно разлепил глаза. Сегодня не нужно в школу - счастье. Состояние у меня было разбитое – дальше кухни я вряд ли бы куда-нибудь донёс своё бренное вымотанное тело.

Я зверски зевнул и потянулся, разминая затёкшую спину. Я бы бухнулся спать обратно, но прекрасно знал свой организм - если я сейчас лягу, то проснусь в ещё более отвратительном состоянии. Надо встряхнуться. И с чего-то начать очередной день. Например, с завтрака.

Как-то незаметно для себя я уже сидел за компьютером и уплетал яичницу с двумя сосисками, почти не чувствуя их вкуса. Листал новостную ленту. Ничего интересного. Пестерчам молчит - конечно, кто в такую рань в выходной будет в Сети? Но нет - мне написали.

Какой-то незнакомый аккаунт. Не люблю такие сообщения. Но ладно - посмотрим, что пишут...

ТТ: Надо же, кто-то соизволил явить себя. Ну что, умник, что собираешься делать теперь?

Красные буквы будто горели изнутри. Меня это почему-то раздражало, но я ответил:

ТТ: То же, что и все нормальные люди в выходной - абсолютно ничего.

ТТ: Ну, может, порисую или игрушку новую скачаю. Поглядим.

ТТ: Звучит довольно скучно.

ТТ: Неужели нет идей получше?

ТТ: И потом - что насчёт, не знаю, твоих друзей, например? Или родных?

ТТ: Или у всех планы и никому до тебя нет дела?

Больно наглым был этот собеседник. А последние слова так вообще отразились неприятной липкой тревогой. Но я не обратил на это внимание - отмёл ненужную мысль, и она послушно ушла, захватив с собой волнение и раздражение. Я снова стал спокоен и продолжил разговор:

ТТ: А какая тебе разница? Или ты можешь предложить альтернативу?

ТТ: Может быть и могу.

ТТ: Ты для меня достаточно интересен.

ТТ: Чем же?

Мне стало любопытно, что ещё скажет этот незнакомец. Его слова кого-то мне невыносимо напоминали.

ТТ: Ну уж точно не полированием своих ненаглядных шарнирок, кукольник.

ТТ: Стоило бы, может, для разнообразия поиграть с братом в приставку. Или сходить с подругами куда-нибудь.

ТТ: Не думаешь, что так будет получше?

ТТ: Или всё же решишь продолжать просиживать свой зад в своей каморке за псевдоинтеллектуальными изысканиями, забив на весь окружающий мир?