А затем…
Хм, надо же, - задумчиво протянул Джейк, проходя вперёд. Он коснулся рукой рамы одной из картин слева. - Да, я точно знаю, чей это мир. Вспомнил это.
Я подошёл поближе, чтобы рассмотреть заинтересовавшее призрака полотно. И искренне удивился, увидев на нём… самого Инглиша. Вид у него на полотне был немного растерянный, он улыбался, стоя прямо и спрятав руки за спиной. Можно было подумать, что англичанин выглядел как обычный парень в костюме путешественника начала двадцатого столетия, но более серые тона, которыми была выписана его фигура, чётко давали понять – на картине изображён мертвец. Подпись была простейшей: «Джейкоб, 1958».
Когда-то был один человек, с которым мне удалось установить связь практически такую же сильную, как с тобой, - несколько отстранённо проговорил Инглиш. - Девушка из далеких пятидесятых. Умная, общительная и очень творческая натура. Она училась на ветеринара, хотя у неё всю её сознательную жизнь была боязнь змей. Как видишь, рисование было и её хобби тоже.
Он опустил взгляд. Лёгкая улыбка, что до этого держалась на его лице, ушла.
Я бы сказал, что её смерть была иронией судьбы. Роковая случайность - какой-то сумасшедший притащил к ней животное на усыпление. Якобы больную кошку. А на деле это оказалась ядовитая змея, которая в итоге ужалила её в ногу.
И, конечно же, этому поспособствовала Тварь? – пока шёл рассказ, я разглядывал Джейка на картине, невольно сравнивая нарисованное изображение с призрачным оригиналом. И чёрт - последний сейчас выглядел намного хуже. Тогда, в лифте, я уже уловил некоторые детали, но сейчас при лучшем свете и самочувствии, плюс с примером для сравнения я смог понять, насколько всё плохо. Англичанин казался каким-то серым, будто покрытым копотью. Его руки и щека были покрыты красноватыми ожогами, а концы волос будто были слегка опалены. Инглиш менялся, но заметил я это только сейчас.
Именно. В её случае Тварь решила, что лучшим сосудом для неё будет зеркало, доставшееся от покойной тети, - продолжал говорить Джейк. Он поджал губы, так что чуть выступающие передние зубы стали видны. - Она так и не смогла его разбить, и наша связь в принципе оборвалась…
Да уж, не лучший конец… Кстати, чел. Ты в порядке? – с долей тревоги поинтересовался я. Вдруг все эти изменения влияют на англичанина не лучшим образом, а внешне этого не видно просто потому, что он хорошо это скрывает?
А может, и нет. На мой вопрос Инглиш вопросительно поднял бровь.
Хм? Да, со мной всё нормально. Ну, насколько всё может так быть с человеком в моём положении, хех. А что?
Я, конечно, понимаю - ты умер в пожаре, и все дела, - я ещё раз посмотрел сначала на портрет, а потом на призрака. В голове мелькнула мысль о портрете Дориана Грея, но быстро улетучилась – не совсем подходящее сравнение, - но на картине ты выглядишь в разы лучше, чем в реальности. Посмотри на свои руки - они все в ожогах, да и ткань одежды и волосы будто обгорели. И левая щека тоже вся красная.
Да? - Инглиш оглядел свои руки и слегка коснулся своей обожжённой щеки. Ей-богу, такое чувство, что появляющиеся изменения вообще никак не тревожили его. Впрочем, он уже мертв - с чего бы ему испытывать боль?.. Нет, стоп – он сам говорил, что может ощущать прикосновения. Да и тот удар в скулу, которым я сбил с него очки, англичанин почувствовал (и ещё как. Чёрт, нехорошо всё-таки получилось). В чём же тогда дело?
Видимо, парень просто забылся - потому что от прикосновения к ожогу он всё же чуть-чуть поморщился.
Вот незадача. Видимо, Тварь пытается так или иначе меня обезвредить, приближая меня к тому облику, в котором я кончил своё существование, - протянул Джейк. - Хотя, я не понимаю, как она это делает.
Я нахмурился, но решил, что раз призрак сам не знает, что с ним, то мне уж тем более никак не догадаться. Вздохнув, я пошёл вдоль стены дальше вглубь коридора.
I guess I'm just a fool;
Who never looks before he jumps,
Ev'rything happens to me, - песня Синатры, звучащая наверху, уже какое-то время была другой. Интересно, сколько их в принципе прозвучит. Пока, что занятно, не было ещё ни одной, которую я слышал когда-либо. Видимо, очень старые.
Думаю, что стоит поспешить. Это спокойствие и затишье мне не нравится, - проговорил я, пряча руки в карманы джинсов. Хм, кстати, мой гардероб опять поменялся - вместо майки, пижамных штанов и босых ног я был одет в чёрные джинсы, серую футболку и рыжие кеды. Только вот ножен от меча на поясе больше не было… Так вот что так металлически лязгнуло тогда на кухне!
«Проклятье», - мысленно чертыхнулся я. Тот факт, что я был безоружен, меня очень сильно напрягал. Ведь наверняка Тварь не позволит нам просто так бродить по коридорам.
Говорят обычно, что затишье случается перед бурей, - хмыкнул Инглиш.
Будто в подтверждение его слов и моих недавних мыслей откуда-то сзади послышался шум. Что-то старательно ломали. Какую-то деревяшку или вроде того. Где-то я уже слышал подобные удары. А особенно - тот хриплый стон, который раздавался сквозь них.
Вот только не надо мне тут дерьмовых предсказаний, - сказав это, я резко обернулся в сторону шума. Внутренне я приготовился бежать, как только покажется угроза моей жизни.
В следующий момент за спиной Джейка в картине, которая изображала его самого, появились какие-то полосы, перечёркивающие всё изображение, а затем рисунок рассыпался лоскутами. На месте улыбающегося лица Инглиша появилось то, что осталось от лица потерянной души, которая теперь судорожно шкрябала пальцами-лезвиями по тонкой грани между рисунком и реальностью, издавая нечеловеческий хриплый вой.
Пресвятые Мария и Иосиф! - высказывание англичанина, конечно, звучало достаточно комично (пусть он и был изрядно напуган), но в данной ситуации смеяться было некогда. - Не думал, что они проберутся так далеко. Надо искать, куда идти дальше!
Сказав это, призрак ринулся вперёд. Я не замедлил рвануть следом за ним. Звуки за спиной подсказывали, что зеленокожая тварь выбралась-таки из картины и притом не в одиночестве – выли уже явно минимум две.
Поскольку коридор оканчивался, по сути, тупиком, далеко мы не продвинулись. Джейк начал оглядываться вокруг с долей тревожности в поисках хоть какой-нибудь подсказки, что делать дальше. Я также глядел по сторонам, судорожно перебирая в голове варианты действий. Их было не очень много, по сути: либо искать проход в какой-либо из картин (в конце концов, если такой трюк уже срабатывал, то может сработать и теперь. Надо только понять, как определить картину-портал), либо развернуться и попробовать дать отпор преследующим нас потерянным душам (что сложно, но не невозможно).
В следующий момент всё вокруг внезапно вздрогнуло. В песне Синатры проскочил какой-то странный звук (как когда игла проскакивает мимо дорожки в пластинке), а затем послышался механический шум - как будто где-то начали проворачиваться огромные шестерёнки. Где именно - понятно стало сразу, поскольку коридор, в котором находились мы с Инглишем, внезапно начал поворачиваться по часовой стрелке.
У меня невольно подкосились ноги, когда пол вдруг начал косить на один бок. Пришлось даже ухватился за стену, но та не была надёжной опорой. Ладонью я почувствовал вибрацию - все стены мелко трясло, будто они и правда были частью огромного механизма.
И всё же… Может, вся эта галерея - не просто галлюцинация и образы, почерпнутые из угасающих сознаний? Может, в ней есть нечто большее? Но думать было некогда - рядом с моей ладонью пронзительно зашипела спугнутая змея. Какая именно это змея, я понятия не имел, но её агрессивное поведение мне не нравилось. Не хотелось помимо уже имеющихся шрамов на лице заработать ещё и змеиный укус…
Тем временем потерянные души продолжали ломиться извне – уже из других картин. Пострадавшие полотна свешивались вниз лоскутами, и с них стекала рыжевато-бурая жидкость, очень похожая на кровь с гноем. Если раньше численность этих тварей позволяла рассматривать борьбу как вариант действий, то теперь, когда их было по меньшей мере штук семь, сопротивление равнялось суициду. Оставалось только бежать. Но куда?
