Она не могла унять дрожь и не знала, то ли это от холода, то ли от того, что рядом был Коналл. Обнимать и быть в чьих-то объятиях, было не тем, к чему она привыкла, но этот человек даже не задумывался об этом. Мужчина, который спасет ее. Хотя он еще не знал об этом.

— Ты замерзла, милая? Ты дрожишь.

— Немножко.

Коналл завернул ее в свой плед, усадив поудобнее перед собой. Он не знал, что еще можно сделать для неё, но понимал, что необходимо сблизиться с ней до возвращения домой.

Он вдохнул её чистый аромат и поморщился, когда локон темных волос пощекотал его щеку. Немного повернув голову, он смог рассмотреть её лицо.

У неё был высокий лоб, темные брови, которые акцентировали внимание на глазах миндалевидной формы. Взгляд её больших темных глаз блуждал, а сногсшибательный рот приоткрылся, пока она рассматривала все вокруг.

Смотря на деревья и небо, он не видел ничего необычного, но, возможно, он был бы другого мнения, если бы был заперт внутри каменных стен долгое время.

Её губы были полными, сочными… созданными для поцелуев. Какого черта сейчас творится с ним, если он думает об этом?

Она не врала про свое детство. Его способность знать, когда кто-то действительно лжет, пригодилась в подобной ситуации. Он позволил своим мыслям блуждать, думая о том, что узнал о ней.

Спустя некоторое время, Коналл предложил сделать привал.

— Мы должны дать коням отдохнуть, если хотим вернуться до наступления темноты.

Мужчины спешились, чтобы напоить своих лошадей. Коналл соскользнул с коня и помог спуститься Гленне.

— Я не кусаюсь, милая, — сказал он и улыбнулся ее смущению.

Его руки обхватили ее тонкую талию, и она позволила помочь ей, стараясь быть предельно осторожной. Её голова едва доставала до его груди, но он чувствовал в ней силу, которую она до сих пор в себе не открыла.

И Боже помоги каждому, когда она ее раскроет.

Его взгляд не отрывался от хрупкой фигурки, когда девушка подошла к скале и прислонилась к ней. Схватив поводья коня, Коннал повел животное к небольшому ручью.

Взгляд скользнул по его людям, которые просто разговаривали, смеялись и касались друг друга. Эти простые удовольствия воспринимались как само собой разумеющееся, но напрашивался вопрос, а какой была бы жизнь без этих мелочей? Он отказывался задумываться об этом, потому что у него сейчас и так было полно проблем.

Например, Макнейл.

Войны, которую Коналл хотел предотвратить, было уже не избежать… Это только вопрос времени. Особенно теперь, когда известно, что Макнейл ответственен за исчезновение его сестры.

Гленна предложила себя, что не только дало возможность заполучить Макнейла, чтобы Коналл мог отомстить, она также предоставила рычаги давления для безопасного возвращения Ионы. Только после выполнения клятвы матери и отцу у него будет возможность свободно осуществить обет, который он дал себе, что каждый Макнейл, участвовавший в похищении Ионы, умрет от его клинка.

Проведя рукой по лицу, он глубоко вздохнул. Открыв глаза, он увидел рядом с собой Грегора, в темных глазах которого читалось беспокойство.

— Я наблюдал за твоими людьми и Гленной. Их ненависть оказывает на неё влияние, которого я ранее не видел.

Коналл повернул голову и отыскал ее взглядом. Она прогуливалась недалеко от него, изучая окрестности. Её тонкие руки гладили деревья, листья и все остальное, до чего она могла дотянуться. Её прикосновения были трепетными, как будто она могла все разрушить.

Тем не менее, он видел ее сжатый рот, бледность и блеск пота и понимал, что Грегор говорил правду. Она посмотрела на него и слабо улыбнулась.

Он жестом указал на воду.

— Не хочешь попить?

— Ох, но она же холодная, — сказала она, когда её пальцы погрузились в прохладную воду.

— Да. Поток, берет начало в снегах на вершине горы. Летом он станет немного теплее.

Наклонившись, она поднесла воду к губам. Её глаза закрылись. Вода бисеринками стекала с ее губ. Капли воды сбегали по подбородку к шее и исчезали под одеждой в тех местах, которых Коналл жаждал увидеть и коснуться.

Коналл застыл в напряжении. Его рука хотела проследить путь капель и узнать, так ли мягка её кожа, как кажется. Проклиная то, что в последнее время у него не было женщины, он приказал себе исправить это как можно скорее.

— Поднимайся, — позвал он, когда она утолила жажду.

Он усадил Гленну на коня, её маленькое аппетитное тело прижалось к его, став, будто единым целым. Его рука опустилась на ее изящную талию и замерла на бедре. Девушка сидела с прямой и напряженной спиной, и он понял, что это вызывает у нее дискомфорт, но все же не мог думать ни о чем другом, глядя через плечо на холмики ее груди.

Он вознес краткую молитву, чтобы, прижавшись спиной, она не почувствовала его желание, и вновь обернул ее пледом, прежде чем взяться за поводья.

Путь был долгим и трудным. Многие женщины на ее месте давно бы начали жаловаться, но она не произнесла ни слова. Он только замедлил свою лошадь, когда она подняла голову и произнесла:

— Ты слышал это?

Он прислушался, но ничего кроме звуков, обычных для горной местности, не услышал.

— Что ты слышишь?

— Музыку. Прекрасную музыку, — прошептала она, глядя в небо.

— Нет никакой музыки, девушка. — «А теперь мне нужно добавить твой рассудок к растущему списку забот».

Она больше ничего не сказала о музыке, и Коналл успокоился. Могла ли она быть сумасшедшей? Может поэтому ни один из Макнейлов не прикасался к ней?

Нет. В этом нет смысла. Здесь что-то другое, о чем она ему не рассказала. Они ехали молча и это нервировало мужчину, поскольку он чувствовал дискомфорт. Она была его врагом, хоть ее вины в этом не было.

Некоторое время спустя он посмотрел на солнце и удивился, что они продвинулись так далеко. Его поразило еще больше то, что она не похожа на большинство женщин, которых он знал, и которые уже визжали бы из-за похищения незнакомцем, даже несмотря на то, что она практически попросила взять ее с собой.

Но Гленна не была похожа на женщин, к которым он привык. В некотором смысле она напомнила ему мать, которая была ужасно упрямой.

Лошади устали и трудно было двигаться дальше, поэтому он остановился и спешился. Повернувшись, он протянул к ней руки. Она мягко скользнула в его объятия, но когда он отпустил её, девушка начала падать.

Коналл поймал ее, прежде чем она коснулась земли.

— Я держу тебя, — сказал он и отнес ее к валуну. — Отдыхай. Я принесу тебе воды.

Когда он доставал воду, то краем глаза заметил, что многие его люди враждебно смотрят на девушку. Тупая боль запульсировала в затылке от осознания, что могут возникнуть проблемы. А неприятности ему совсем ни к чему.

С другой стороны, его люди заслужили реванш за все зло, которое причинил Макнейл. Даже отец Коналла искал мести, а нашел только смерть от меча Макнейла на поле битвы.

Тем не менее, он не позволит клану навредить Гленне. Месть будет направлена на Макнейла, а не на невинную девушку, которая по иронии судьбы была его дочерью.

Вернувшись, он нашел ее спящей, темные волосы раскинулись вокруг из-за поднявшегося ветра. Протянув руку, он убрал прядь волос, лежавшую на густых, черных ресницах.

От этого прикосновения, девушка открыла глаза. Страх затаился в их красивых карих глубинах, но еще он заметил в них решимость и силу духа. Дух, который Макнейл не смог убить, хотя Коналл поспорил бы на свой меч, что тот пытался. Он протянул ей воду и отвернулся, чтобы предоставить хотя бы временное уединение.

Взяв воду, Гленна задрожала от нежного прикосновения Коналла. Прохладная влага коснулась ее губ, но тело требовало большего. Она не осознавала насколько хотела пить и сделала несколько жадных глотков.

Она опустила голову, но наблюдала за Коналлом и его солдатами. Грудь начало сдавливать и стало трудно дышать.

«Не сейчас. Только не снова».

Боль немного уменьшилась, когда Коналл призвал всех собираться в путь. Ей захотелось плакать от облегчения, но это быстро прошло, едва она попыталась встать. Вот тогда ей захотелось рыдать уже от жгучей боли, что пронзила ее ноги и поясницу.