Почти не тормозя, Карташов направил машину в сторону поперечной улицы, и на крутом вираже ушел вправо.
Сзади раздался слабый голос Одинца:
- Серый, у меня под сиденьем лежит обрез...дай мне его...
- Все нормально, Санек! С этой минуты, начинаем с тобой новую жизнь. Как ты на это смотришь?
- Мне бы сейчас стакан водки и чего-нибудь пожевать...
- От чего ты так развялился? Чем они тебя пичкали?
- У меня аллергия на контрастное вещество, которое они мне вчера ввели. Проверяли почки....Сволочи, я этому Блузману, если встречу, оторву башку.
- Такое не исключается. Мы сейчас заедем в одно место...
- Сначала подъедь к какому-нибудь ларьку, купи водяры.
Карташов, миновав памятник Пушкину, свернул вскоре на Неглинную и возле кафе остановился.
- Ты не высовывайся, пока я хожу за пайкой, - сказал Карташов и вышел из машины.
Вернулся с целлофановым кульком и его содержимое разложил на сиденье рядом с собой. Круг краковской колбасы, банка красной икры и несколько бананов. И две двухсотграммовые бутылочки водки. Одну из них протянул в темное нутро салона.
- Саня, держи лекарство, а я пока открою банку с икрой дальневосточного лосося. Икра тебя вмиг поставит на ноги.
- Меня уже привели в чувство выстрелы... И запах пороха...Кто первым начал палить - Никола или Брод?
Раздался жестяной звук - Карташов финкой вскрывал банку с икрой. Послышалось бульканье - это Одинец поглощал водку. Тут же попросил закурить. Голос у него стал тверже, и Карташов понял, что его дружок начинает оклемываться. И действительно, через десять минут Одинец вполне пришел в себя и даже перелез на свое обычное место - на переднее сиденье.
- У Николы нервы сдали, - Карташов взглянул на Саню.- Голова кружится?
- Была страшная слабость. Но сейчас я уже орел, парю под облаками.
- Это водяра в тебе говорит. Смотри, чтобы не переборщить...
Они проехали по Неглинной и возле Альфа банка свернули на крохотную улочку. Карташов припарковался возле аптеки.
- Я думаю, тебе надо что-нибудь принять против аллергии...Я знаю, моя сеструха, когда у нее начиналась бронхиальная астма... ей давали супростин или тавегил. Купить?
- Не надо. У меня все нормально...Единственное, что мне сейчас не хватает - горячего душа...
- Как они тебя захомутали? Брод сказал, что ты, спускаясь по лестнице, потерял сознание?
- Врет, сучара! Никола мне сонному маску с хлороформом сделал. В какой-то момент я был в сознании и видел его бледную харю с оловянными глазами. Я хотел позвать тебя, но не мог, он меня накрыл подушкой...
Карташов, стиснув зубы смотрел куда-то за окно и думал свою думу.
- Почему они тебя взяли, а не меня?
- Наверное, потому, что я моложе и, видимо, Брод, тебя просто пощадил...
- Или оставил на закуску.
- Возможно. Куда мы сейчас с тобой направляемся?
- В гости к одному джентльмену удачи, которого ты, между прочим, тоже знаешь.
Они ехали тем же путем, которым когда-то направлялись на Учинское водохранилище. И Одинец вскоре это понял. Он завертел головой и в его усталых глазах застыл вопрос. Но когда он увидел дорожный указатель, на котором светилось слово "Тарасовка" и до которой оставалось пять километров, он спросил:
- Если не ошибаюсь мы направляемся по знакомому пути, но мне непонятно...
- Сейчас поймешь, когда свернем на одну улочку по имени Строительная.
Карташов вкратце рассказал Одинцу о разговоре с фельдшером.
- И этот железозубый дядька хозяин нашей фирмы? - у Одинца от удивления аж взор загорелся. А кто же тогда Таллер? Кто такой Брод?
- Выходит обыкновенные шестерки, как и мы с тобой.
- Извини, Серый, мы не шестерки, мы с тобой - наемники, а это большая разница. Ну хорошо, приедем, поздороваемся с ними и что дальше? Я уверен, что в его усадьбе всегда найдется четыре метра земли, где он нас зароет...
- Зароем мы их... Я думаю, праздник сейчас у них в самом разгаре.
- Но мы почти с голыми руками...- Саня просунул руку под сиденье и убедился, что обрез на месте. - У меня всего две пачки патронов да и у тебя, небось, всего пара обойм...
- В кузове остались с прошлого раза два гранатомета, но скорее всего, они нам не понадобятся.
- А я думаю, что мне тут так в бок впилось...
Дорога была неосвещенная, с редкими фонарями и машина часто попадала в глубокие колдобины, присыпанные снежком.
- Как, Саня, себя чувствуешь? На троечку или на четверку с минусом?
- На четверку с плюсом. Кстати, у нас есть еще водка?
- В бардачке лежит шкалик, но, мне кажется, это будет для тебя лишнее...
- Лишние мы с тобой на этом свете.
У Карташова в кармане запищал мобильник. Звонил Брод. Говорил напористо и чувствовалось, что он не совсем трезвый. Карташов отстранил от себя трубку, чтобы голос Брода слышал Одинец.
- Ты, Мцыри, сделал непоправимую ошибку...Ты догадываешься, о чем я говорю?
- Нет, не догадываюсь.
- Ты моего Николу размазал по железу и я тебе за этого...- Брод закашлялся, но не отключался.
- Ну что ты мне за это сделаешь, Веня? Ты остался один и перестань заблуждаться на мой счет. Если встанешь на дороге, смету и тебя, ибо ты предал нас. Отдал Саню на растерзание коновалам Блузмана.
- Это не я...Я спал, когда это случилось, но, возможно, ты не знаешь одной вещи...- Брод опять зашелся в кашле. - Одинец подставное лицо, это самый настоящий мент с поддельной рекомендацией... и Николай правильно сделал...А кстати, Мцыри, Саня сейчас с тобой?
- Дать ему трубку?
- Дай на минутку...
Одинец нехотя взял мобильник.
- Мент слушает, - сказал он. - Ты Веня сильно на мой счет заблуждаешься, потому что, если бы я был ментом...
- Да ты и есть мент, у меня есть доказательства. Николай нашел человека, с которым ты служил в УВД Красноярска.
- Так в чем же тогда моя принадлежность к органам заключалась, если ни тебя, ни Таллера, ни тех, кто занимается пересадкой органов, до сих не захомутали с поличным?
- Это вопрос для детей дошкольного возраста...У тебя был сообщник заместитель Блузмана. Который ставил ложные диагнозы...То СПИД, то сифон у донора, то опущение матки...А почему нас с Таллером не брали...Так это вообще дважды два, хотели докопаться до того, под чьим крылышком наша фирма работала. И проследить все каналы нашего бизнеса...
