Не для меня, давно не для меня.
Мы с ней — чужие люди. Она давно простила, это я себе простить никак не мог.
— Да что вы стоите-то! — Нарка опомнилась, всплеснула руками, — а ну, проходи в дом. Сейчас я вам ужин соберу…
Кенек тяжело вздохнул, качая головой.
— Выйдем, на пару слов.
Нарка вздрогнула, вытянулась, закусила губы, понимая — что за разговор. Но возражать не стала.
И переступив порог… я не успел даже понять, что произошло, как оказался на земле. Несколько секунд я просто лежал, не в состоянии даже дышать, не чувствовал, не видел ничего, потом отошло. Я чуть приподнялся, сплевывая кровь. Челюсть болела, словно ее разнесло на части — потрогал, вроде ничего, зубы целы, только кровищи полно. Рядом стоит ухмыляющийся Кенек.
— Прости, — говорит он. — Давно хотел.
Да, есть за что.
— Зачем ты пришел, Лин?
Щурится, смотрит в глаза. Ждет. Зачем пришел? Говорить неудобно, вся челюсть болит, я кое-как утираю рукавом кровь. Поговорить, объяснить… Нет, оправдываться я не умею. Не выходит. Слова встают поперек горла.
— Как вы тут, Идун?
Он усмехается, глядя мне в глаза.
— Да живем, как все… Корова, вон, вчера отелилась…
И очень долго молчит.
— А ты наместник сейчас, значит?
Я киваю.
— И Самат свой взял?
Киваю снова.
— Ну и как? Доволен?
— Доволен, — говорю я, кровь тонкой струйкой бежит по подбородку. — У меня дом, жена и трое детей.
Он вздыхает, поворачивается, собираясь уйти.
— Я еду с Косаком, — говорит вдруг.
— Ты?
— Да, Лин. Я давно научился держать меч левой рукой, пристегнув на правую щит. Неужели ты думаешь, что в семнадцать лет я мог просто бросить все и уйти? Да, я уже не молод, то зато и опыта тоже не мало. Я поеду. Я не смогу остаться в стороне. Мы встретимся… там.
И чуть помедлив добавил, совсем тихо.
— И Роин едет тоже…
И так будет
Мои легионы уходили в степь.
Я смотрел на них… и больше всего боялся, что выиграю снова. Что победа в этой войне будет за мной. Я принес Илою столько побед, и сейчас, по привычке, принесу еще одну…
Пять легионов — я и не думал, что мне достанется столько! Больше тридцати тысяч солдат.
Я сумел заставить себя не думать об этом, просто делать все, что должен, спокойно, по порядку, с холодной головой. Я решил вообще ни о чем не думать, не заглядывать в будущее даже на день — иначе сойду с ума. Даже на час. Будет как будет.
Вместе с легионами приехал Марк. Впервые не на штабной должности, а военным трибуном, впервые вместе со мной… Илой ведет много войн, и Марк всегда находил предлог оказаться от меня подальше, жаль, что не теперь… Аттиан послал его? Думаю, мне так и не узнать. Марк старательно не смотрел в мою сторону, обращался только по важному делу, всегда подчеркнуто-почтительно и официально. На солдат же он орал не хуже центурионов, не скупясь на крепкие слова. В бою был грозен, жесток и страшен — никогда не думал, что увижу его таким…
Наши войска шли по степи почти не встречая сопротивления, кхаи снимались с мест и уходили так быстро, как только могли, не желая связываться с нами. А мы шли прямиком к Озерам, прекрасно зная, что основные силы соберутся там.
Молний не было, чистое, лазурное небо сияло над головой. Я вглядывался в него едва ли не с надеждой, но нет. Не было молний.
Сегодня, впервые за все эти годы, я пристегнул к поясу не короткий илойский меч, а ургашскую саблю. Ту самую.
Будь верен.
Буду. До конца. Последнего вздоха. Уже скоро…
Я давно сделал выбор. И слишком стар, чтоб его менять. Вся моя жизнь прошла под этими знаменами. Я буду честно сражаться в этой войне! Мои люди у меня за спиной — они всегда верили мне, всегда шли за мной. Могу ли я предать Дэнтера? Могу ли я предать Гая, мальчишку, который едва ли не молится на меня… сегодня снова поведу их в бой.
Я уже видел, как вдали строятся войска. Кхайские, микойские… да, они решили выступить на одной стороне, против меня. Я ждал лишь ургатов.
И больше всего боялся, что где-то там, в бою, мне придется встретить Кенека лицом к лицу. Как я буду драться против своих? Для них я — враг, и это хорошо! Слава богам! Но они для меня…
Пусть лучше молнии — тогда все равно.
Дэнтер подъехал, хотел кажется что-то спросить, но глянул в глаза. И все понял.
— Завтра встретимся там, — он кивнул куда-то под ноги, — я найду и во второй раз убью тебя.
Я ухмыльнулся ему, кивнул.
Вон там, вдали, две фигуры отделяются от вражеских войск и медленно едут к нам. Одна огромная, почти не человеческая, на таком же огромном иссиня-черном коне, другая совсем маленькая, рядом с ней.
Я поехал на встречу.
Косак и Индра. Совсем не изменился громовержец. Как я рад ему, кто бы знал!
— Уходи, — говорит он.
— Не могу, — отвечаю я, пожимая плечами. — Я здесь по приказу сената.
— Уходи. Мы не пожалеем никого.
Косак рядом с грозным дэвом ухмыляется, он уже победил.
— Попробуйте, — я так же ухмыляюсь в ответ, — вам это дорого обойдется.
И хорошо понимаю, что если сейчас ударят молнии — мне не выстоять. Никак.
И значит я буду сражаться! В полную силу, не боясь выиграть. Выбора уже все равно нет, отступать некуда. Хорошая битва, последняя. Бескрайние поля Орка уже ждут меня, и Дэнтер, не хуже демона, будет поджидать у переправы.
Мой выбор сделан много лет назад. Исход предрешен. Веселись!
Вот сейчас!
И грянули трубы.
