- А тебе что до этого за дело, дядюшка?
- Как это что за дело? Как лорд Пайка и король Железных Островов, как старший из твоих дядей, я обязан позаботиться о тебе.
- Я сама могу о себе позаботиться, - точно, жениха ей подыскал. Аша, подбоченившись, вздернула подбородок. Эурон поднялся, продолжая кривить синие, как у мертвеца, губы. Девушке многих сил стоило не отшатнуться. Вблизи его глаз мерцал аквамариновой синевой с золотистыми искорками в глубине. Как море в солнечный день. Мужчина потрепал племянницу по щеке, и Аша, разъяренно шипя, отскочила в сторону, хватаясь за кинжал. Клинок тускло сверкнул в рваной пляске пламени очага.
- Осторожнее, дядюшка. Некоторые лишились пальцев и за меньшие вольности.
- И чего же я лишусь вот за это? - руки обвили девичью талию и прижали к груди Эурона. От неожиданности Аша выронила кинжал. Сердце болезненно колотилось о ребра, кровь вскипела от гнева и непонятного предвкушения. Он же ее дядя, видел, как маленькая она швыряла топорики в дверь и боролась с Теоном… но когда губы Вороньего Глаза, твердые и горячие, прижались к ее губам, девушку словно молнией пронзило. Аша уперлась ладонями в плечи Эурона. Он брат ее отца, родной ей по крови… и одна ладонь Эурона сжимает ее грудь, а вторая прокралась между бедер. Пальцы мужчины провели по шву ее бридж, мягко надавливая, и Аша дернулась, невольно подавшись навстречу его прикосновениям. Она почувствовала, что Эурон улыбается. Смеется над ней! Зарычав, девушка укусила его за губу, сильно, до крови, и ударила дядю в плечо. Вороний Глаз чертыхнулся и разжал объятия. Но его голубой глаз смеялся.
Аша схватила кинжал, руки мелко-мелко тряслись. Короткие рваные вздохи со свистом вырывались из груди. Она сглотнула желчь, опалившую язык. Позволила Вороньему Глазу себя целовать, трогать… девушку передернуло. А он стоял и ухмылялся.
- Если еще раз дотронешься до меня, я… то я…
- Вина, Аша? - учтиво предложил Эурон, улыбаясь. Синие губы влажно поблескивали. Хотелось кровью смыть эту погань с бледной рожи любимого дядюшки. Его кровью. Грязно выругавшись, Аша развернулась на каблуках и кинулась прочь из горницы, быстрее, чем гонимая по волнам ладья. Вслед ей летел смех Вороньего Глаза, похожий на карканье ворона.
========== Семья, долг, честь (Кейтилин Старк, Жиенна Вестерлинг) ==========
AU, dark!Кейтилин Старк. Одна из частей рубрики “Темный Вестерос”.
Жиенна Вестерлинг мила – и только. У многих девушек каштановые волосы и нежное лицо сердечком. Она застенчиво прячет взгляд, улыбается, и Кейтилин северно равнодушна к очарованию девушки. Звенит тревога опасно, словно выскользнувший из ножен клинок, но она касается губами алеющих щек той, что отныне приходится ей дочерью.
Обещание, нарушенное Роббом, узлом затягивается на шее Кет.
Но он король, а она – лишь его мать. Мать, которая видит, как ее дитя роет себе могилу брачными обетами, а другая женщина засыпает первенца Кет землей еще живого.
Однако Робб счастлив. Упивается радостью молодости и первой любви, по-весеннему сладкой и хрупкой, пьянящей не хуже и вина и опасной, словно валирийская сталь. Израненные ладони Кет ноют всякий раз, когда она видит сына со своей королевой, а сердце обливается кровью и леденеет с каждым ударом. Старики падки на обиды, и Уолдер Фрей – особенно. Женитьба Робба лорду Переправы все одно, что плевок, пощечина по морщинистой щеке. Оскорбленный старец может отвернуться от короля Севера, а вслед за ним и все его войско. Без мечей Роббу не победить в войне, Нэд и Бран останутся неотомщенными, а девочек, ее милых дочек Сансу и Арью, не удастся вызволить из когтей Ланнистеров. И все это из-за девушки с кроткими глазами лани и ракушками на гербе.
Прежде чем пригласить Жиенну к себе, Кейтилин ночь проводит у алтаря Матери, молясь так горячо, что на губах горит медный привкус крови. С каменного лица на нее смотрят бесконечно печальные, но понимающие глаза. Мать всегда поймет мать. Мать на все пойдет ради своих детей.
На каштановых кудрях Жиенны – маленькая корона из железа и меди, тонкий витый ободок и острые зубья, похожие на клыки лютоволка, девушка неуверенно оправляет платье из серого бархата, теребит струящееся по запястьям белое кружево. Кет заключает невестку в объятия, на мгновение представляя, что обнимает Сансу. От Жиенны пахнет гвоздикой и туманом, карие глаза отливают желтым. Маленькая королева робеет, но Кейтилин ласково устраивает ее у жарко пылающего очага. Нельзя быть нелюбезной с женой Робба… сейчас.
В глазах, синих, как море зимой, отражается пляска золотистого огня.
- Я молюсь, чтобы война поскорее закончилась, - шепчет Жиенна, горько вздыхая, - мне страшно. Я прошу Семерых уберечь Робба, но король должен вести в бой свое войско. Я… я так хочу сделать его счастливым!
Счастье не вырастет на земле, напоенной кровью, и войной радости не взлелеять, но Кет заставляет себя улыбнуться. На долю вздоха она ощущает слабый укол вины, но долг покрывает ее сердце ледяной броней. Семья, долг, честь. И зима близко.
- Наберитесь терпения, ваше величество. Не позволяйте страхам погубить вашу любовь к Роббу.
- Прошу, миледи, зовите меня Жиенной, - девушка улыбается, немного покраснев, - это так странно… быть королевой. Нет, я не королева! – она сердито встряхивает локонами, и корона чуть сползает на бок. – Я жена Робба. Большего я не желаю.
- Дитя мое, вы не представляете, как отрадно мне это слышать, - крошечные белые кристаллы мгновенно растворяются в вине, и Кет протягивает невестке чашу, - надеюсь, вы не забываете, что королю нужен наследник.
- О нет, миледи, - Жиенна хихикает, взгляд ее лучится, - вот увидите, к победе Робба в войне подарю ему сына. Или даже двух! Мне не терпится стать матерью.
Хорошая девочка, думает Кейтилин отстраненно, когда невестка уходит, но не чувствует ни сожаления, ни жалости. Она знает, что скоро у маленькой королевы начнутся боли в животе, такие острые, что она не сможет сдерживать криков. К утру Жиенне станет легче, но лишь на время. Девушка сгорит за два дня, разбивая своей смертью оковы брачных обетов.
А на третий день Кейтилин напишет Уолдеру Фрею.
========== Волчьи поцелуи (Санса Старк/Робб Старк) ==========
Продолжаем марафон Старков. AU, Санса/Робб, Санса - “Серсея мод он”.
Застенчивость Сансы по вкусу напоминает жженый сахар. Сладко, но отдает гарью, тягуче-липкое, и в смоляной черноте играют янтарно-золотистые отблески. Санса упирается ладонями в грудь Робба, одновременно прижимаясь к нему, лепечет что-то сбивчиво о том, что их увидят, расскажут все лорду-отцу, и ее глаза, синее неба по весне, смотрят испуганно. Но она первая подается вперед и приподнимается на цыпочки, подставляя брату губы. Но Робб медлит, хоть и не выпускает сестру из объятий. Санса распахивает веки, и страх в ее взгляде испаряется. На смену ему приходит подозрение, оседающее инеем на золотистых ресницах.
- Ты что, не хочешь? - девушка хмурится, пальцы сжимают дублет Робба. Сестра выглядит одновременно обиженной и разозленной, краснеет ярко и до ужаса забавно. Рыжим румянец не к лицу, и Санса напоминает юноше перезрелый помидор. Он мимолетно целует ее в нос, но Санса шипит и выворачивается из его рук, бьет его по лицу, а Робб смеется, только крепче прижимая ее к себе, зарываясь лицом в волосы младшей сестры. Локоны Сансы пахнут солнцем, летнее дитя, его сестренка. Север - не для нее.
- Отпусти меня! - Санса упрямо вырывается, но не слишком старательно. В вечерние часы в коридорах Винтерфелла мало кого можно встретить, но эхо далеко разносит ее звенящий негодованием голос. - Видеть тебя не хочу! Больше никогда с тобой разговаривать не буду, слышишь?!
- Не кричи, - добродушно шепчет Робб, целуя сестру в пылающую скулу, - а то сюда весь Винтерфелл сбежится.
- Ну и пусть! - Санса мятежно вздергивает подбородок, и юноша, не сдержавшись, целует его, срывая смех с губ сестры. Он любит ее смех, ее сердито нахмуренные брови, ее румянец, смущенный ли, гневный, не важно. Поэтому он берет лицо Сансы в ладони и прижимается к ней губами. У девушки они податливо-мягкие, послушно раскрываются навстречу.
