-Выйди, - рычу, не смотря на неё, но в ответ слышу лишь её плачь.
-Всё нормально Эм, иди, - поднимаясь на ноги, успокаивает её герой любовник с разбитым носом.
Эмили не перестаёт рыдать, но всё же закрывает дверь с другой стороны.
-Как ты можешь говорить, что любишь её, если ты не знаешь что такое любовь? - Мой пыл немного утих, но я говорю всё так же громко. - И не нужно говорить что знаешь, если так, то объясни мне.
-Любовь - это просто любовь. Её невозможно объяснить, - Генри начинает злиться.
-Ты считаешь, что любишь, — продолжаю я с напором. — Но что такое «любить» — не знаешь и сам. Можешь ли ты честно сказать, что не ищешь своих удовольствий? Она безумна красивая, душевно чиста и, наверное, самое главное, она приехала для меня, а запретный плод всегда особенно сладок.
-Хватит! Это ты не знаешь, что ты ищёшь. То ты бежишь к отобранным которые слюни по тебе пускают, то ты прибегаешь к моей сестре, которая настрадалась от тебя так что мне самому хочется тебе врезать, а я и не искал, но я влюбился в неё, не знаю как, не знаю когда, но я влюбился и что мне было поделать? – С каждым словом он всё повышает и повышает тон. - Я не заставлял её насильно быть со мной, это её выбор. Тебе остаётся лишь смериться и оставить нас в покое или продолжать и поступить как полный паданок и по всем правилам и законам наказать нас. Но знай, что от неё я не откажусь не под какой пыткой. - Он ещё секунду смотрит на меня взглядом полным ненависти и прежде чем уйти добавляет: - Разбитый нос лучше, чем разбитое сердце.
Я думал, что это ошибка, я хотел думать, что он просто положил на неё глаз, но ошибок не бывает. События, которые вторгаются в нашу жизнь, какими бы неприятными для нас они ни были, необходимы для того, чтобы мы научились тому, чему должны научиться. Никто не в ответе за свое сердце, только за поступки. И если он правда любит её, любит её по настоящему… то я отпущу их.
В голове полная каша, на сердце ещё большая неразбериха, а на душе разочарование. Сделав глубокий вдох, выхожу из комнаты и поднимаюсь к отцу в кабинет за бутылкой коньяка. Рука слегка болит от удара, я впервые ударил человека кулаком. И как так получилось, что этим самым человеком оказался мой лучший друг?
Зайдя в библиотеку, я ставлю бутылку на рояль и, сняв пиджак, подхожу к окну и развязываю ленту, которая удерживает шторы открытыми. Тёмно бордовая ткань складками спадает вниз и в комнате наступает мрак.
У меня есть огромное желание разнести здесь всё к чёртовой матери, но я сразу вспоминаю тот вечер, когда уже разнёс всю библиотеку к чертям на глазах у Кэтрин и я помню, что лучше мне от этого не стало.
Выпив немного, я включаю одну лампу, и у меня появляется желание сыграть что-нибудь, я уже давно этого не делал. Отец научил меня играть, и я быстро всё усвоил, а вот маме, сколько не показывай, сколько не тверди, всё без толку.
Плавно переливающаяся мелодия успокаивает и расслабляет. Музыку порой недооценивают, она может успокоить и заставить тебя всё забыть, но также она может разрывать тебя изнутри, заставляя наоборот всё вспомнить. В такие моменты я всегда бросаюсь в музыку, где ничто не может причинить мне боль, главнее знать, что играть.
-Ты снова играешь? – Повернувшись, я вижу, Дарена стоящего у дверей. – Что-то случилось?
-Всё разваливается. Я не думал, что всё может быть так сложно. – Повернувшись к нему, отвечаю я брату.
-Мне тебя не понять, хотя, наверное, это тяжело, - Дарен падает в кресло, - но я наверное никогда не смогу понять почему ты всё ещё не сделал выбор. Они все очень красивые… - мечтательно вздохнул он и я засмеялся.
-Я не хочу ошибиться. И красота здесь совершенно не главное. – Дарен зевнул на мои слова и уставился на меня в упор. – Что тебе нужно?
-Ну,… у папы совсем скоро день рождения и мама думает о том, что вы не вернётесь к этому времени в страну…
-Не надо заговаривать мне зубы, сразу к делу брат.
-Ладно, - выпрямляется он.- Я думал о том, чтобы ты сделал приём в честь отъезда и пригласил…
-Аврил? – Засмеялся я. Дарен поджав губы, стал смотреть на меня с каменным лицом. – Я,…- сквозь смех пытаюсь выговорить я, - я сам про это думал, про приём и, конечно же, мы её пригласим, если ты так хочешь.
-Да, спасибо, - сдержанно отвечает он и походит к дверям. – И хватит ржать!
-Прости, на свадьбу пригласишь?
-Тупее шутки я не слышал, - отвечает брат, фальшиво засмеявшись. – Ах, да, у тебя, наверное, опять депрессия, но ты не забывай, что родителей здесь нет, а уже вечер все проблемы на тебе, мой большой брат.
Вечер? Сколько же я здесь сижу?
Спускаюсь на второй этаж и, проходя по коридору, убеждаюсь, что все девушки уже разошлись по комнатам. Наверняка они очень устали, им нужен отдых. А со всеми проблемами я разберусь позже.
- …Мне кажется, я не смогу, с каждым днем во дворце я убеждаюсь, что наблюдаю за всем со стороны, словно запасной игрок, - проходя по коридору, я слышу женский голос и немного погодя я узнаю Мишель. – Я не знаю, но он молчит. – Она разговаривает по телефону, голос у неё поникший и достаточно грустный. - У меня столько вопросов, на которых не хватает ответов, я еще никогда в жизни не была так слаба, как сейчас. Я говорю себе бороться, но за что я борюсь?
Развернувшись, я побрёл назад на этаж. У меня нет желания подслушивать её разговор, в котором она говорит обо мне. Единственное что я сейчас хочу это перестать беспокоиться и просто забыться. Я хочу остаться один, чтобы меня никто не трогал.
У каждого должен быть свой «укромный уголок», своё личное пространство, где можно набраться сил, где можно побыть в тишине и восстановиться. Это «волшебное место», куда нет входа больше никому. Такое место не должно становиться постоянным прибежищем, отделяющим ото всех, но должно быть некой волшебной палочкой, помогающей опустошаться, чтобы затем снова наполниться. Этим место может быть домом, может быть человеком, может быть укромным «уголком» внутри тебя.
Мне нужно отправится туда сейчас, я устал, нужно просто расслабиться и набраться сил, тепла,… А набравшись сил, я сумею всё сделать правильно и разумно разрешить все нависшие надо мной проблемы и вопросы.
Я удивляюсь, когда не вижу Джефа или любого другого гвардейца у моей двери, но наверняка они сейчас поменяются и снова всё будет под контролем.
В комнате полная темнота, я включаю настольную лампу и, переодевшись, собираюсь подняться на крышу. Это моё место, мой укромный уголок, хотя наверняка сейчас там достаточно холодно.
Люк закрыт не до конца, наверное, я просто забыл закрепить его. Поднявшись наверх, я вижу тёмное небо, ещё не чёрное, но темнее синего.
Я подхожу к самому краю и смотрю на всё то, что меня окружает. Этот город, эта страна, я всё не как не могу свыкнуться с мыслью, что скоро всё это будет существовать под моим правлением. Это пугает, такая огромная ответственность пугает меня. Я иногда не могу ответить за собственные поступки, а так я буду отвечать за целую страну. Немыслимо…
У меня на душе так пусто, словно что-то важное украли прямо изнутри. Может это отчаяние или я просто сошёл со своего чёртового ума, но в моей душе есть что-то такое, что непреодолимо влечёт меня к безумию, и я надеюсь, что не только я, смотря вниз с края крыши, чувствую хоть и слабое, но болезненное желание спрыгнуть вниз.
-Чак! – Моё сердце, могу поклясться, чуть ли не выпрыгнуло из моей груди от испуга.
-Что ты здесь делаешь? – Восклицаю я обернувшись на Кэтрин.
-Я ждала тебя, но не услышала, как ты зашёл… - Она идёт мне на встречу.
-Ты давно здесь? – Я отхожу от края, и мне удаётся разглядеть её растерянное лицо.
-Час примерно, - подойдя ко мне, она хватает меня за руку и тянет к себе. – А ты что задумал? – Выкрикивает она, буквально меня напугав.
-О чём ты?
-Не надо притворяться идиотом, ты хотел спрыгнуть?
-Что ты несёшь? Нет, конечно же, нет! – Обхватив её лицо руками, я пытаюсь её успокоить, она напугана.
