Татьяна Гржибовская (Склярова) По алфавиту © Гржибовская Т. В., текст, 2019 © Алексеева Т., иллюстрации, 2019 © Оформление ИПО «У Никитских ворот», 2019 * * * «Арбузной коркой коркой пахнет дождь…» Арбузной коркой пахнет дождь, курится тротуар, клубится пар – несутся прочь обрывки покрывал. Двор вымер. Ни одной души на белом свете нет, лишь одинокий лист кружит – рисует твой портрет. Сквозь дождь звучат слова твои: «Шагнём за горизонт!» Со мною вечер разделив, грустит без дела зонт. «Бессонница!…» Бессонница! Ты приплелась опять! Дождём осенним, густо моросящим, в окно стучишь назойливо-просяще и форточку пытаешься сорвать. Бесцеремонно треплешь занавески, вдоль стен скользишь противным холодком, мерещится твой профиль в тусклом блеске поверхности зеркальной. Коготком царапаешь рубцы обид давнишних, сомненья ворошишь на дне души, цветы засохшие с окошка скинешь порывом ветра – и кому нужны?! Я веки не сомкну до мутного утра, затравленно в углы вперяясь взглядом, где шорохов клубки, где ведьмина игра теней и снов обрывки рядом… «Бреду в потёмках…» Бреду в потёмках. Тихо светят звёзды. Кому они приветливо мигают? Кому секреты задушевно шепчет гуляка вечный – лёгкий ветерок? И путь опять пересекают тени кустов косматых и зверей пугливых, с кем анемичный лунный луч затеял ночные догонялки. Видит Бог, вокруг – лишь одиночество немое, попутчик неизменно молчаливый, что следует неслышно по пятам, всю жизнь деля меня – с моей лишь тенью. Но в темноте меня теряет тень из виду, сама становится лишь частью темноты, и с одиночеством дорогою извитой идём вдвоём до заданной черты. «Вам всё скучно… и всё нелюбо…»
Вам всё скучно… и всё нелюбо. Залпом выпит бокал вина. Только ветреность – Вам подруга, да и ту тоска увела. Друг остался один – одиночество, не смеётся и не веселит. За спиной кто-то шепчет пророчества, заговаривает боль обид… Вы всё мечетесь, что-то ищете – бесприютности нет границ. В доме Вашем убогие нищие разорили гнездо синих птиц. «Возвратилась снова в гавань…» Возвратилась снова в гавань, тихо вёсла утопила, днищем вверх перевернула утлую лодчонку. Камешки перебираю – много их под слоем ила: разноцветных, пёстрых, милых, что волной ко мне швырнуло из морского рая. Слышу гомон шторма дальний, вижу лёгкое ветрило… Наваждение мелькнуло на мгновенье… И уплыло! «Ворона, забравшись повыше…» Ворона, забравшись повыше, венчает красавицу-ёлку: ей кажется – всё в мире слышит, всё знает. А что в этом толку? Так мы, забираясь повыше в дерзаньях своих и стремленьях, казалось бы, лучшего ищем – теряем бесценные перья… «Всё тоскуешь о Белой Земле…» Всё тоскуешь о Белой Земле [1] – вечной стуже, заснеженной мгле и о нём говоришь иногда – белом царстве из снега и льда. Вновь спрошу: – И о чём загрустил? Ты ответишь: – Я шанс упустил побывать там – один на один с белизною арктических льдин, где никто до меня не ходил. Одиночество Белой Земли – это словно лекарство, пойми… Кто я был? Кто я есть? Кто таков? – расспрошу у бесстрастных снегов. Так согласна меня отпустить? Протянуть неразрывную нить, от тебя до меня протянуть, в эту синь, в эту стынь, в эту жуть? «Вспомнишь ли, нет ли…» Вспомнишь ли, нет ли – всё реже и реже… В сумраке тихом кто тебя нежит, песни пастушьи поёт? Взгляд синих глаз и влекущ и небрежен. Ход роковой «конём» неизбежен: снится тот взгляд королю. Чья-то безудержность, чья-то безбрежность… В формулу нашу вкралась погрешность: странное слово: «люблю». вернутьсяБелая Земля – название группы островов на северо-востоке Земли Франца-Иосифа. |
