— Кажется, ректор с тобой не согласится. Он очень доволен моими успехами. Даже доверил представлять наш Университет, — девушка сделала акцент на этих словах, — на международном конкурсе.

— Мы все знаем, как ты добилась этого, шлюха, — Эва сузила глаза.

— Оставь свои домысли себе. Они мне не интересны, — она хотела обогнуть девушек, но не смогла.

Та, что с ней говорила, и еще одна схватили её за руки. Третья — та, что прятала руки за спиной, встала прямо перед ней и вылила банку с краской Эве на голову.

Девушке пришлось закрыть глаза. Краска стекала по лицу, заливая их, нос и рот. Но Эва слышала, как девушки смеются. А затем дверь хлопнула. Два раза с промежутком в тридцать секунд.

— Какой ужас, Эва! Это они с тобой сделали? — Полина подбежала к трясущейся от приближающейся истерики девушке и попыталась схватить за плечи. Но Эва увернулась. Она растерла краску по лицу, чтобы хотя бы открыть глаза. Она чувствовала, как ее волосы сохнут и приклеиваются друг к другу, придавая ей вид чучела.

— Иди, — пытаясь унять дрожь в коленах, она подошла к раковине и вывернула кран с теплой водой до предела, — кто-то же должен выступить.

— Но как же ты? — Эва скривилась. Она пыталась отмыть краску, но та как будто въелась ей в кожу.

— Иди. Нельзя подвести мсье Клемента. — только и повторила девушка. Полина горько выдохнула.

Она безумно хотела помочь подруге, но была бессильна. Эва была права, у нее были обязательства. Немного потоптавшись на месте, Полина все же вышла за дверь. Только тогда Эва, осев на пол, заплакала.

========== Глава двенадцатая ==========

Полина стянула с головы шапку, позволив волосам остаться в творческом беспорядке, и кинула её на кресло в углу комнаты. Эва лежала на кровати.

Полина расстегнула пальто заледеневшими от холода пальцами и, повесив на вешалку, спрятала его в шкаф. Эва не шевелилась.

Полина взяла из коробки стакан горячего кофе, который сама пять минут назад купила в старбаксе за углом, и сделала маленький глоток — на пробу. Эва продолжала бездумно пялиться в потолок. Нужно было очень долго смотреть на девушку, чтобы убедиться, что она все-таки дышит и моргает.

Полина нахмурилась и, отставив кофе, села перед её кроватью на колени.

— Я и тебе кофе купила, — она коснулась её локтя, но Эва никак не отреагировала. Как будто не услышала. — Если не хочешь, чтобы тебя трогали, то хотя бы притворись спящей.

В ответ молчание. Девушка еще какое-то время смотрела на подругу, но ничего не происходило. Даже воздух в комнате как будто завис, провоцируя головную боль. Полина вскочила на ноги, сжав в руке телефон, и вышла в коридор. Но реакцией Эвы на громко хлопнувшую дверь было лишь то, что девушка повернулась лицом к стене. Глаз она так и не закрыла.

Полина вернулась через двадцать минут. Эва не видела, как девушка на секунду замерла посередине комнаты, скрестив руки на груди. Её взгляд выражал крайнюю степень недовольства. А после того, как секундная стрелка на часах сделала один поворот, Полина стащила Эву с кровати за ноги.

Девушка вздрогнула, словно наконец очнувшись от зачарованного сна, и посмотрела на подругу как на сумасшедшую.

— Ты что творишь?

— Собираешься опять валяться на кровати? — Эва покачала головой. — Тогда вставай.

— Зачем? — девушка недовольно надула губы, — сейчас почти ночь.

— А значит, — Полина протянула ей руку, и Эва все-таки поднялась на ноги, — скоро начнется самое интересное.

Больше девушка не сказала ни слова. Молчала как партизан, чем нервировала подругу. Эва пыталась выудить из неё подробности, но ни одна из попыток не увенчалась успехом. Полина лишь загадочно улыбалась.

Они вышли на улицу, владение которой уже полностью перешло луне. Кое-где лежал тонким слоем снег — нормальной снежной зимы так и не наступило в этом году. Приходилось довольствоваться инеем на ветках и жгучим морозом. Эва думала, что, если бы снег всё-таки выпал, было бы проще — он бы вобрал в себя часть холода. Но без него на улице все промерзло, к тому же на дорогах было ужасно скользко.

— Так куда мы идем?

Эва не понимала, куда подруга её ведет. Они давно прошли и университет, и все ночные клубы города. Девушке показалось, что они почти подошли к границе города — туда, где был лес и заброшенная строительная площадка. Там уже как год должен был быть построен новый жилой квартал, но деньги закончились на стадии выравнивания земли. Часть леса снесли, землю выровняли. Теперь там была территория мертвого бетона, огороженная высоким забором.

И её догадки подтвердились, хотя оставался главный вопрос — зачем они туда идут? И только когда они пролезли через дыру в заборе, девушка нашла ответы и поняла, как именно местные жители — или их часть — используют стройплощадку. Это был гоночный трек. По границе была обозначена проезжая часть, по форме напоминающая прямоугольник с закругленными углами. В центре столпились люди — от простых зевак до тех, кому сегодня предстояло сесть за руль.

— И частенько ты тут бываешь? — Эве пришлось кричать, чтобы перебить гул, царящий здесь. Полина неоднозначно пожала плечами.

Сильно пахло бензином и выхлопами, а от ревущих моторов температура воздуха как будто повышалась. Эва даже сняла варежки и немного оттянула край шарфа — ветер здесь был не обжигающе ледяным, как в остальной части города, а теплым.

Девушки пришли вовремя. Едва они смешались с толпой, как голос, усиленный с помощью мегафона, оповестил, что гонка скоро начнется. Вот только увидеть её Эве не удалось — люди окружили ее плотным кольцом спин, и даже подпрыгивая, девушка видела только край забора. Никто из тех, кто находился рядом, не пожелал уступить ей место — как будто они за него заплатили. Еще и Полина куда-то делась — сказала, что сходит за чем-нибудь выпить, и исчезла. В итоге Эва слышала лишь, как мимо проносятся машины, а люди кричат, когда их фаворит выбивается в лидеры.

Её настроение готово было упасть ниже земли, на которой она сейчас стояла, как вдруг кто-то схватил ее за руку и потянул на себя. Эва даже пискнуть не успела, как уже стояла в первом ряду и, уцепившись за металлическую ограду, могла видеть все, что происходит на треке. Вот только того, кто так помог ей, Эва не увидела — он исчез так быстро, что девушка даже усомнилась в его существовании.

Зато теперь она не просто слышала рев машин — она видела, как они мчатся по дороге, то обгоняя соперника, то теряясь где-то в хвосте. Её внимание привлек неоново-оранжевый Мазерати. И прекрасным в нем было даже не то, что водитель оставил конкурентов далеко позади, а то, как гладко машина входила в повороты и набирала немыслимую скорость на прямой. Эва никогда не думала, что мир гонок покорит её, но, когда Мазерати победила, девушка громко кричала от радости, размахивая руками.

— Вот ты где!

Полина подошла к ней со спины и протянула стакан с чем-то горячим. Уверенная в том, что это чай, Эва сделала большой глоток. И тут же поперхнулась. Полина засмеялась и отхлебнула немного из своего стакана.

— Это глинтвейн.

Девушка теперь более осторожно поднесла стакан к лицу и принюхалась. Пахло корицей и цитрусовыми.

— Такой… пряный вкус, — Полина кивнула.

Они медленно подходили к выходу со стройплощадки. Полина молчала, довольная тем, как повеселела ее подруга. А вот Эва разглядывала все вокруг — и светодиоды, развешенные по всему забору как дополнительное освещение, и фонари, и людей. Пока ее взгляд не остановился на машине-победителе.

— Это та самая…

— Мазерати ГрандКабрио… прямиком из Италии, — с ними поравнялся темноволосый парень, одетый в легкую кожаную куртку. От него сильно пахло сигаретами, а взгляд, направленный на машину, был также полон восхищения, — не машина. Мечта.

Полина хмыкнула.

— Твоя?

Незнакомец взял из рук Эвы стакан, сделав один большой глоток, и только потом посмотрел на девушек. Постепенно его лицо приобрело довольное выражение. Он улыбнулся, словно хитрый лис.