Снейп оперся одной рукой о стену и посмотрел сквозь стекло. Если бы ему не сказали, кто лежит в постели, он никогда не узнал бы Драко. Изможденное лицо, впавшие глаза. Русая борода покрывала щеки и подбородок, светлые волосы выглядели тусклыми и потрепанными.

— Если вам интересно, почему я не брею его… — нерешительно начала Гермиона, но Северус прервал ее.

— Вы пытаетесь применять как можно меньше магии, пока не уверены в диагнозе.

Северус скорее почувствовал, нежели увидел, что она уставилась на него.

— Что? — резко спросил он. — Я знаю вас достаточно долго, мисс Грейнджер… Вы ни за что не причините лишние страдания, слишком уж вы альтруистичны в этом вопросе.

— Существует еще одна причина, — ответила она, кивнув.

— Да?

— Некоторые заболевания, вызванные проклятием, проявляются внешне. Видите, его борода не совпадает по цвету с волосами?

Действительно, но это было не единственное, что он заметил.

— А волосы у корней потемнели, — сказал он.

— Да. Если я сделаю несколько тестов, то смогу узнать, что это значит. — Ее голос немного дрожал, но был настолько тихим, что Северус не понял почему.

— Вы подозреваете, что это… действительно опасно? — спросил он.

— Да, но я не хочу пока ничего говорить, поскольку это может оказаться чем-то другим.

Она взглянула на древние часы с кукушкой, которые висели над стеклом. Часы показывали больше, чем просто время. На одной стрелке, указывающей на двенадцать, стояло: «Пациент стабилен». На второй — «Состояние критическое», а на третьей — «Тревога! Пациент нуждается в помощи!»

— Идите домой, профессор. Если будете чувствовать себя достаточно хорошо, то вам не нужно возвращаться сюда до вторника. В противном случае я хочу, чтобы вы незамедлительно пришли ко мне.

Северус усмехнулся.

— Я слышал, как Уизли и Поттер возмущались насчет вашей манеры командовать, но никогда не думал, что мне доведется испытать это на себе. — Он полюбовался румянцем, тотчас появившемся на щеках Гермионы, затем, слегка поклонившись, добавил: — Радуйтесь, что я не Парис и не Орест, иначе посчитал бы это вызовом. Доброй вам ночи!

Спускаясь вниз по лестнице, он услышал, как Гермиона пробормотала:

— И что это было?

Она казалась смущенной.

— Подумайте об этом, мисс Грейнджер! — крикнул он и добавил мысленно: “Возможно, похищение — не такая уж и плохая идея”

*

Следующие выходные выдались на удивление спокойными за все последние годы. Он не патрулировал коридоры, его подопечные вели себя хорошо и не совершали никаких глупостей. И зелье, исследованием которого Северус занимался, получилось.

Он мог свободно дышать. И чувствовал такое облегчение, что добровольно пришел на завтрак в воскресенье и остался даже побеседовать с Минервой, хотя как раз собирался уходить. Она, конечно, не прикасалась к нему. Но Северус заметил, что сам больше не настораживается, когда к нему подходят слишком близко.

Минерва улыбнулась, когда он, наконец, встал.

— Сегодня ты выглядишь лет на десять моложе, Северус, — сказала она.

— Действительно? — проворчал он, слегка покраснев. — Надеюсь, это не приведет тебя к тому, чтобы снять с меня баллы?

— Ну не до такой же степени молодо! — ответила она, смеясь.

Он до самой двери чувствовал спиной ее взгляд.

Северус покачал головой. Что за ерунда? Он — и выглядит моложе? Но все равно тотчас же принялся рассматривать свое отражение зеркале, когда вернулся в комнаты, будто никогда раньше не видел крючковатый нос, строгое узкое лицо и перекошенный рот. Северус провел рукой по волосам. Можно было сказать что угодно, но он не выглядел ни моложе, ни лучше. Все в нем было мрачным и строгим, а если ко всему этому добавить бледный от природы цвет кожи, становилось понятно, почему студенты считали его вампиром.

Северус задумался. А ведь вампиром быть не так уж и плохо. Конечно, солнечный свет причинял бы боль, но вопреки широко распространенному мнению, это совсем не смертельно. Зато в твоем полном распоряжении нечеловеческая сила, невероятная скорость, острый ум и мгновенное заживление ран. Но чтобы укусить человека, чтобы выпить его кровь… превращение в оборотня предпочтительнее. «Хотя я бы кусал только молодых женщин», — подумал Северус и усмехнулся. Но ухмылка сошла с губ, когда он вспомнил Гермиону Грейнджер. Ее волосы стали короче со школьных времен, и при каждом повороте головы обнажалась шея. Бледная, мягкая кожа, словно созданная для ласковых прикосновений. Или для нежного укуса…

Северус выругался и ударил кулаком по раковине. О чем он думает? Неужели сошел с ума? Сексуальный интерес — это одно дело, но сейчас фантазии зашли слишком далеко. Хотя она и превратилась в весьма привлекательную молодую женщину, но так и осталась почти на два десятка лет моложе, к тому же знала его с худшей стороны. А еще она была невыносимой. Слишком много болтала, упрямилась и причиняла ему боль. И она ему не нравилась. Ему все равно, что ее волосы пахнут облепихой и папайей, пальцы сильные и в то же время нежные, а походка такая легкая и уверенная, что он против воли засматривается. А когда они вместе с Гермионой рассматривали папку о детском фонде, то стояли очень близко друг к другу, и ему это не внушало тревоги.

«Проклятье, — поразился он. — Я доверяю ей».

Он покачал головой, но мысли упорно возвращались к ней. И как бы он ни старался отвлечься, ничего не получалось.

========== Глава 7 ==========

Когда Северус зашел в дом Гермионы, он увидел стройную белокурую женщину, которая с отсутствующим видом разглядывала плакат с эльфом.

— Нарцисса, — тихо произнес он.

Она обернулась, лицо осветилось узнаванием. Нарцисса поспешила к Северусу, протягивая руки.

— Не прикасайтесь к нему, миссис Малфой! — резко сказала Гермиона, войдя в комнату.

Северус, который инстинктивно отпрянул от Нарциссы, посмотрел на Гермиону с таким же удивлением, как и мать Драко.

— Простите? — вызывающе переспросила Нарцисса.

— Вы слышали. Вы можете поприветствовать профессора Снейпа, но не прикасайтесь к нему руками, если еще раз хотите к Драко. Вы не знаете, что за зелья профессор сегодня готовил, а опасность заражения очень велика. Ведь он все-таки зельевар, не так ли? — последние слова Гермиона произнесла уже мягче, а Северус мысленно ухмыльнулся: гриффиндорцы никогда не научатся действительно изящно лгать. Разумеется, она хотела уберечь его от боли, которую невольно причинила бы Нарцисса своим объятием. Но объяснять настоящую причину Гермиона и не подумала, за что он был очень благодарен.

Но в то же время она умышленно нагрубила другой женщине, не испытывая, очевидно, угрызений совести. То, что Гермиона допустила Нарциссу в свой дом и лечила ее сына, видимо, совсем не означало, что она простила Малфоев и забыла причиненное ими зло.

— Извините, что вы вынуждены ждать, профессор, но я почти закончила, — сказала Гермиона и вышла.

Нарцисса обернулась к Северусу и прошептала:

— У тебя с ней что-то было?

Только многолетняя выучка помогла Северусу сдержаться.

— Ты что-то выпила? — шикнул он. — Это же мисс Грейнджер!

Нарцисса элегантно пожала плечами и, убедившись, что только он может ее слышать, пробормотала:

— Прозвучало так, будто она ревнует.

Северус наклонился к ней.

— Как бы лестно ни было твое ошибочное мнение, сомневаюсь, что мисс Грейнджер выберет именно старого профессора зельеварения в качестве объекта для влюбленности и ревности. — Ему на самом деле было приятно, что Нарцисса так подумала, но он посчитал правильным сменить тему: — Есть улучшения у Драко?

Нарцисса глубоко вздохнула:

— Пока нет. И мне кажется, что она о чем-то умалчивает. О чем-то очень, очень плохом, что касается Драко.

Так как Драко до сих пор был оторван от окружающего мира, Северус подумал, что Нарцисса, скорее всего, права, но не стал расстраивать ее еще сильнее.

— Я уверен, он поправится. — и в последнее мгновение проглотил вертевшееся на языке: «Сорняк везде выживает».