— В какую херню я ввязалась? — тихо спросила я даже не смотря на собеседника.

— Это диверсия против Ёсида.

И тут я поняла, что это действительно полный абзац. Я знала, что такое диверсия и меня не радовало то, что я ввязалась в такую жопу. Акаши прав, пока всё более менее не уляжется мне нельзя появляться в школе. Это слишком опасно. Я не хочу быть убитой. Не хочу чтобы меня пытали или ещё что-то в этом духе. Черт, почему всегда я влипаю в такие неприятности?

Я смотрела перед собой и кажется начинала понемногу сходить с ума. Жить в этот момент абсолютно не хотелось. Что это? Апатия? Страх? Ожидания неизбежного? Или просто осознания того, что я невероятная дура, раз решила тогда атаковать Ёсида. Что на меня нашло? Почему я решила его атаковать? Зачем я во всё это ввязалась?

Нахуя?

Я сидела вместе с Акаши в защищённом месте наблюдая за переговорами со стороны. Прошло уже пять дня с того момента, как с помощью малышки-гайдзин мы смогли заполучить в качестве заложника раболепного Сэберо. Он сидел в соседней комнате, с помощью камер мы могли наблюдать за всем, что он делает. Но он уже не сопротивлялся, просто с мирился с мыслью, что его могут убить в любую минуту. Хотя, возможно, он понимал, что его убивать, пока, никто не будет, нам не нужна война с Ёсида. Мы вытащили некоторую часть компромат, что у нас был и выдали это прессе. Результат не заставил себя долго ждать, последние три дня на компанию Ёсида буквально нападают журналисты и полиция. Они думали, что умеют подчищать следы, но увы, мы делаем это лучше. Киньте в клетку ко львам кусок мяса, и они разорвут его. Сейчас Ёсида отдадут всё что угодно, лишь бы доказать свою невиновность, но увы, их подбивает и то, что этот парень у нас. Они понимают, что хоть одно слово в нашу сторону и третий сын семьи Ёсида умрёт. Наша единственная цель, это закрепить за собой право на эти 30% акций. Если всё пройдёт так, как мы и рассчитывали, то Ёсида отзовут свои притенении на часть акций компании навсегда, а мы свою очередь отзовём свои иски в сторону их компании. Но пока они упорно не хотели соглашаться с требованиями, наверняка тянули время чтобы найти нас. Хочешь спрятать дерево, спрячь его в лесу. То место, где мы сейчас живём находится двумя этажами выше в том же офисном здании, всё сделано так, что в случаи обнаружения мы сможем попасть на вертолётную площадку и сбежать взорвав заложника.

Мы наблюдали за переговорами уже четыре часа, мой дядюшка и два его сынка всё ещё не хотели сдаться и подписать документы. Мой отец уже начинал терять терпение, и судя по словам Акаши, его отец тоже. Спустя ещё полтора часа переговоров мой отец не выдерживает и произносит одну фразу, которая является сигналом для нас, я быстро задёргиваю шторы, а Акаши включает свой нетбук. Отец звонит на фейковый ник в скайпе и мы выходим в прямой эфир.

— Здравствуй дорогой дядя, — начинаю я, смотря прямо в камеру, наблюдая за тем, как его лицо вытягивается от удивления. Это забавляло, — Видишь ли, мне уже надоело бегать от твоих сыновей, к слову, Мицуо, ты слабак, — я усмехнулась и перевела взгляд туда, где находил мой кузен, парень зло цыкнул, что развеселило Сейджуро, — Советую тебе быстрее принимать решение, видишь вот это? — я показываю маленький чёрный пульт с двумя кнопочками, — В комната, где мы держим твоего сыночка, начинена взрывчаткой, и стоит мне нажать на кнопочку, как его тельце разорвёт пополам.

— Ты похожа на свою мать в молодости, Хоши, — мужчина усмехается смотря в монитор ноутбука отца, — Ты тоже идёшь на крайние меры, когда тебе угрожают, — я вижу, что Акаши-старший немного злит вся эта пустая болтовня, как и меня, отца и наверняка Сейджуро, — Я подпишу договор, но дай мне доказательства, что мой сын жив.

— Ты их получишь, — тихо говорю я, и отвернувшись протянула свой телефон и ключи от комнаты Акаши-младшему, — Дай нам несколько минут и ты увидишь его живым и здоровым. А пока, скажи мне дядюшка, а с чего тебе вообще потребовались акции моей матери, или тебя начал бесить тот факт, что наша компания поравнялась с вашей?

— Устами младенца глаголет истина, — усмехается он, тут приходит сообщение от Сейджуро, что мы можем начинать. Я звоню на свой телефон и Акаши показывает сидящего на кровати Сэберо. Одна его рука пристёгнута к кровати наручниками на длинной цепи. Но сам он выглядит вполне живым, даже побои со дня похищение уже немного прошли.

— Убедился? — спрашиваю я, мужчина кивает. — Отлично, ты поличишь своего сына после завершения сделки.

Я нажимаю на отбой. И тяжело вздохнув опускаюсь в кресло. Сей делает в соседней комнате тоже самое и выходит ко мне. Брюнет увидев, что дверь больше не запирают понял, что сделка завершилась успешно, только в нашу пользу, а не в пользу его отца.

— Ками, мне только недавно исполнилось восемнадцать, а такое чувство, что я уже полвека прожила — Акаши стоявший у меня за спиной только усмехнулся. Я скосила взгляд на Сэберо, и начала понимать, что если бы мне пришлось его убить, я бы сделала это не задумываясь. Наверное потому, что тогда полтора года назад он с подачи Такеши едва не убил меня, прострелив мне плечо, я была бы мертва или инвалидом, если бы один из его дружков не дёрнул руку с пистолетом вверх, когда представитель Ёсида начал стрелять.

— Скоро всё закончится, — он сел рядом со мной и я легла к нему на колени удобно свернувшись в калачиком, мечтая лишь о том, как бы вернутся домой и заснуть. Но это будет ещё не скоро. Ещё не произошла процедура возврата заложника, потом надо будет убедится, что меня снова не попытаются выкрасть. И только потом мы сможем вернутся в Киото. Но это будет по меньшей мере через десять часов. Но я уже настолько сильно устала, что наверное даже энергетик не поможет.

— Слушай Сей, давай когда всё это кончится сходим на каток? — я понимала, что несу бред. Но я настолько устала от всего этого, что просто хочется побыть обычной школьницей, которая не живёт под прицелом снайперских винтовок и с перспективой пыток в каком-нибудь подвале. — И не думай, что я заболела. Я просто устала от всего.

— Хорошо. Сходим. — парень ухмыляется и в этот момент вся не долгая процедура подписания документов была завершена.

Это конец.

====== Глава 33. О попадании в переплёт ======

Давайте поговорим о том, что такое везение. Меня такая штука, как «везение» не посещает уже очень давно. Сейчас я сидела в гостевой комнате двухэтажного поместья семьи Игараси. И из этой комнаты я уже практически не выходила ровно трое суток. Сколько я ещё должна тут просидеть было неизвестно. Акаши связался с родителями Кента в тот же вечер и попросил приютить девушку на время, заверив, что покроет все расходы. Собственно платить ему скорее всего придётся не много. Мне купили немного вещей, средства личной гигиены и всё. Остальным со мной охотно делился Кент. Книгами, ноутбуком, тетрадями и учебниками оставшимися с того. Так я старалась не отставать от своего класса. Где-то мне помогал Кент, где-то сама справлялась. Родители Кента не возражали, они вообще оказались людьми весьма хорошими. Сегодня утром видела в новостях, что «AOKI—IC» подали иск против «Yoshida Inc», но последние не сделали ответных выпадов, наверняка потому, что Аоки и Акаши держат заложника. Кент сказал, что они тоже залегли на дно и в школе не появляются. Я чувствую себя героиней какого-то американского боевика. Заложники, убийства, погони, диверсии. Не хватает перестрелки только. Ах да, вернемся к везению. Оно меня давно покинуло, раз я в очередной раз оказалась в такой жопе. А так же, у меня подозрения, что я начинаю сходить с ума, раз сейчас разговариваю сама с собой. Гениально, не так ли? Сейчас, я сидела на кровати и играла в какую-то стрелялку на ноутбуке Кента. Сам же парень сидел за столом в этой комнате и пытался сделать историю. Брюнет что-то раздражённо шипел с ненавистью смотря в учебник. Меня это забавляло. Я никогда не учила ни общество, ни историю, но что в России, что в Японии имела чистую «5». Был это талант или просто удача? Ответа на этот вопрос не существует. Зато я не плохо понимала химию и биологию, а вот физика и математика было немного не моё. Но в последнее время я начале вытягивать на экзаменах даже эти предметы. Ракудзан в принципе не сильно отличался от моей школы в России, только здесь отбор был немного суровее, а так, моя Рашка.