Я понял, что не могу без неё. Я, словно огонь, а чтобы он разгорелся сильнее — нужен воздух. Я как пламя, она как воздух. Мне действительно тяжело без неё. А когда Саши не было рядом, мне было скучно. Но самое главное я заметил сразу. Без неё дышится очень тяжело… Лёгкие обжигает… А когда она появляется в поле моего зрения, я выдыхаю полной грудью и понимаю, что с ней всё в порядке.
Саша ушла куда-то в лес. Марко сказал, что неподалёку от берега, где мы пришвартовались.
Я сошёл на берег и пошёл в указанном старпомом место. Шура быстро нашлась. Я с облегчением выдохнул… и вот очередной раз понял, что, увидев её, дышится легче…
Одета в бордовый свитер и чёрные джинсы с берцами, волосы, которые колышет несильный ветер, за этот месяц быстро отрасли. Сейчас она выглядит как-то старше… в обычной обстановке она как ребёнок, но, видимо, эта атмосфера что-то ей придаёт… Если в свои шестнадцать она выглядит лет на четырнадцать-пятнадцать, то сейчас ей можно дать почти семнадцать.
Не знаю, как подробней объяснить…
Подошёл к ней и сел рядом.
— Доброе утро, — улыбнулся я. — Сегодня рано…
— Да… не спится… — протянула Саша. — И тебе утра…
— О чём задумалась?
— Да вот прочитала одну из историй маминого дневника…
— На столько грустная?
— Там рассказывалось, как Харута в команду попал.
— И как же?
— Если точнее, то мама привела на борт беременную девушку. Она была фруктовиком. Как я поняла, этот фрукт до этого принадлежал твоей матери. Ну… в общем… если так подсчитать, то в следующем месяце после моего рождения родился Харута. Должен был месяцем раньше меня. Его мама умерла. Ребёнка оставили. Татчи воспитывал его всё это время. Это он уже сам рассказал. По началу не без помощи медсестёр. Немного запутанно, но более менее понятно… И всё же… грустно… А Харута ведь даже и не знает свою маму. Знаешь, эта команда как приют для детей, которые лишились родительского тепла… Что Татчи, что мама, Харута, ты… Я благодарна Деду, что он создал такую замечательную команду и собрал нас всех… — по девичьей щечке лениво поползла одинокая слеза. Поспешил утереть её.
— Саша, — позвал я девушку.
— Да? — посмотрела она на меня.
— Я люблю тебя.
Её щёки окрасились в розовый. Такой же, как и её волосы. В глазах появилось сначала какое-то неопределённое смятение, после недоверие, а потом пелена слёз от облегчения и радости.
Она обняла меня. Так крепко. И так нежно…
Прижал её к себе. Как можно сильнее.
Положил ладонь на её розовую щёчку, слегка отодвинув от себя. Посмотрел в эти голубые глаза…
Смотря в них, я чувствую слабость, будто в морской воде или кайросеки, но всё же… эта слабость даже приятна.
Коснулся мягких и нежных, словно лепестки сакуры, губ, посадив девушку боком к себе на колени.
Ответила…
Это мой самый лучший поцелуй…
Осознаю, что та ванильность, которую давала мне Лил, противна. Слишком приторно.
Но поцелуи Саши… они другие… они очень нежные… в груди разливается тепло…
От этих мыслей девушку даже отпускать не хочется…
Аккуратно оторвался от нежных, девичьих губ…
— Ты ведь теперь понимаешь, что только мои губы вправе касаться твоего личного пространства? — слегка ухмыльнулся я.
— А как же?.. — лёгкая улыбка. Она устроилась удобней на моей груди и переплела наши пальцы. — Скажи, я красивая?
— Да.
— И вредная?
— Да, ты из тех привычек, что никогда не бросают… ты моя слабость…
— А ты моё солнце… — я поцеловал её в макушку. Запах волос напоминает вишню… да… Саша, действительно, словно цветок сакуры… — В мире, откуда я пришла есть один автор… фамилия его Достоевский. И знаешь что объединяет твоего отца с Достоевским?
— Что же?
— Они оба авторы идиота… — я на это ухмыльнулся.
— Как-нибудь расскажешь?
— Обязательно…
— Саш, я конкретно подсел… я чувствую жуткую зависимость.
— Героин, трава, таблетки?
— Ты. Только вот хуже или лучше — вопрос спорный… — она прыснула в ладошку.
— Тогда я тоже зависима. Причём давно и сильно.
— Я знаю…
Продолжение следует…
Комментарий к Глава 14. Авторы “Идиота” https://vk.com/photo-156207018_456239048 – так Шурочку видел Эйс.
https://vk.com/album-156207018_253305752 – ето вот альбом, в котором будут фотки и арты по фику, но пока там всего один.
https://vk.com/club156207018 – ну а это паблос...
Ну воть тяк...
У самой даже слов нет...
Аж боюсь немного вашей реакции вот на ето...
Единственное, что сейчас радует, – это то, что я выпустила главу невероятно быстро.
Блять.
Скорость зашкаливает.
Я как старый комп. Когда нужно – нихуя не грузит, когда не нужно (ну или нужно. зависит от ситуации) летает словно в нём десятая винда.
====== Глава 15. Чего не хватает молодому поколению? ======
Где просыпается желание быть слабой, там начинаются отношения.
С кем оживает это чувство, тот зовётся мужчиной.
С того дня, когда мы с Эйсом начали встречаться, прошёл месяц. Никто до сих пор об этом не знает. Кроме одной огро~мной такой усатой личности. Этот хитрый взгляд. Либо только догадывается. Либо уже догадался. От стариков хрен что скроешь! Особенно от проницательного Деда. С его стеклянными намёками-подъёбами, а-ля *Эйс, сынок, не выспался? Всю ночь, наверное, целовались… А с кем? Ни с внучкой моей ли? *
Ох…
Я выражение лица Эйса никогда не забуду…
Интересно представить своё…
В дрожь бросает.
Я проснулась в объятиях Эйса. Лежали мы в непонятной даже мне позе. Напоминает детскую игру «Бабушка, бабушка, распутай нас!» И, недавно я кое-что осознала… Вот есть люди уютные, как дом. Обнимаешь их и понимаешь: я дома.
К этим людям относится не только Эйс. В этот список входит также батя, дядюшка Виста, дядька Ракуё, Татчи и Дед. Их обнимать так приятно. А ещё приятней, когда они обнимают тебя…
Эйс сопит у меня над макушкой.
Потянулась всем телом.
Эйс прижал к себе и лёг на спину таким образом, чтобы я лежала на нём. Лицом к лицу. Слегка зажмурился и открыл глаза.
— Утро, Цветочек… — вполголоса прошептал Эйс, нежно улыбаясь. До сих пор не поняла, почему Цветочек, но он уже месяц меня так называет. Естественно, когда мы наедине.
— Утра, Солнце… — такая же улыбка в ответ. Вообще, так называют меня Татчи с папой и дядюшкой Вистой, но Эйсу это прозвище больше подходит… он светится, как солнце, а веснушки напоминают о небесном светиле. Однажды назвала его Небесным Светилом. Дурочкой обозвал. И просил, чтобы так больше не называла. У него ассоциации с церковью. А с тем, что мы делаем наедине, давно бы на исповедь сходить. Но хуй там плавал. Никуда никто не пойдёт. — Как спалось?
— Прекрасно… ты как?
— Также… — поцеловала я Эйса в подбородок. — Эйс…
— Да? — поцеловали меня в нос, в губы, тихонько перешли на шею…
— Хочется трёх вещёй… — вытянула я шею так, чтобы было удобней целовать.
— Каких?
— Тебя, сейчас и очень…
На это мне ответили лишь поцелуями в шею…
Резким движением нависли сверху…
Поцелуй сбоку в подбородок, невесомый поцелуй в губы, щёки, глаза, лоб…
Он словно собирает пазл самыми нежными поцелуями…
Потянулась к Эйсу и поцеловала…
Так страстно, что в груди разгорается огонь…
Только от одних прикосновений губ парня…
Слегка обветренные…
Таю…
Словно айсберг, в который врезался Титаник…
От моих губ оторвались, поцеловали в лоб и встали с меня, натягивая шорты с ботинками.
— Эйс! — воскликнула я, подскочив с подушки и сев на свою филейную часть тела.
— Да, Цветочек? — посмотрел на меня через плечо Портгас, улыбаясь своей солнечной улыбкой.
— Да ты совсем оборзел! — буркнула я и надулась, отвернувшись от Портгосятины.
— Цветочек, — серьёзно начал Эйс, повернувшись ко мне корпусом, и, взяв меня за подбородок и повернув к себе, не менее серьёзно посмотрел в глаза. — Я знаю, ты считаешь, что готова ко всему, но я так не считаю. Для меня ты ещё маленький цветок. Лишними действиями я боюсь тебе оборвать все твои лепестки или вовсе вырвать с корнем. Я боюсь причинить тебе просто дискомфорт, не говоря уже и о боли. — я резко обняла Эйса.
