– Не забывай про субординацию!– Погрозил тот, быстро багровея от напряжения. Свой чай стал помешивать резче, от чего ведомая ложка позвякивала о стенки фарфора. Астрея ее даже не жалела, списав ее как врага по ту сторону выстраиваемых в кабинете баррикад. Директора и Астрею разделял стол и пропасть взаимного недовольства.
– Поверьте, вас только эта субординация от меня и защищает.
В расстроенных чувствах, Астрея становилась мстительной, безразличной к последствиям, а потому и не побоялась припечатать главу академии грозной фразой. Она даже не знала чем может угрожать неприятному высоковозведённому собеседнику, да и он сам не догадывался, но это не помешало ему разозлиться, а ей продолжить грозно на него смотреть.
– Вон! Не было замечаний, сейчас будет!
Задетый за гордость, он едва не разлил чай, вовремя отодвинув его в строну, направил на нее всю мощь разгневанного взгляда своих крохотных глазенок. Подленько усмехнувшись, достал из стола листок и, оглядев его глазами, в которых плясал хищный блеск, стал строчить стандартную академическую бумажку:-Гордись собой! Практику будешь проходить только в приемной комиссии, я тебе это обещаю. Поработаешь там, поймешь как нужно разговаривать с теми, кто пытается тебе помочь. Совсем оборзела. Вон!
Абсолютно инертно, учащаяся встала и, не обращая внимания на угрозы, вышла из кабинета, на последок с размахом хлопнув дверью. Удар был настолько сильным, что потряс обе комнаты, сбив все что было на шкафах и полках в двух пространствах таковых. Судя по последующему протяжному треску, что донеся с закрытого кабинета, тяжелые полки с той стороны тоже пали жертвами ее минутного гнева.
Секретарша, все еще зажимая уши в ожидании погрома, тихо сползла на свой стул, благо он стоял недалеко от нее. Подобного от учащейся никто не ожидал, даже она сама. Астрея стояла не двигаясь, излучая равнодушие, в душе же сама себе признавалась, что сглупила. Обида как-то ушла на второй план, первый заняло натянутое напряжение. Несчастная дверь открылась вновь, и от туда вылезло багровое от гнева лицо владельца рабочей площади.
– Собирай вещи. Хватит, я это так просто не оставлю!-Заикаясь от злости прошипел глава разрушенного кабинета.-Собирай вещи, живо!-Последнее ей просто проорали.
Дверь снова резко закрылась, от вызванного хлопка во внутренней стороне кабинета что-то со звоном упало и разбилось. Под громкие вопли руководителя, секретарша осматривала свое заваленное книгами рабочее место, не понимая как ей предстояло возвращаться к прерванному системному процессу. Ее идеально разложенные бумаги были сметены повалившимися бумагами, папками и книгами, сама она не пострадала. Хотя для перфекциониста ее уровня подобное можно было считать психологической травмой.
Последним штрихом произошедшего безумия, стоило Астрее выйти в коридор, стало падение полки с бумагами на стол, трясущейся от пережитого, секретарши. Полка проломила стол, за которым сидела подкованная годами работы со студентами, стрессоустойчивая работница. Бумаги взлетели вверх в нетрезвом плясе, а затем устелили пол приемной. Их красивый и плавный полет можно было расценить как своеобразные почести скоропостижно уничтоженной добротной академической мебели.
ХХХ
В королевстве Каршевалд в котором жила и училась Астрея, была своя система образования. Сначала школы. В них принимали детей с пяти до семнадцати-восемнадцати лет. Обычно после их окончания, выпускники шли работать. Однако, если были возможности, можно было получить профильное образование в академиях. Там уже шла специализация. Она же продолжалась и в высшей школе, то есть в институтах или университетах, но их заканчивали единицы. После окончания университета можно было получить перераспределение в исследовательские центры или преподавать в академиях. Однако все это зависело от специфики академий, многие разрешали преподавать старшекурсникам, как на факультете схемотологии Из Ян Колонния, потому как не смотря на все субсидии в этом направлении, у профиля схемотограмм ощущалась кадровая голодовка.
Специфики образования и специализации вообще было много, учитывая особенности городов Каршевалда, у каждого административного деления были свои предпочтения. Например в Австриксе, большом городе с торговым портом, предпочитали торговлю тканями, материалами и выпечку. Потому учились там основам ведения бухгалтерии, оплате налогов и регистрации товара, то есть основам юриспруденции.
В богатом древнем городе Вадалон, культурном центре королевства, предпочтение отдавали творческим направлениям. Было много модных домов, дорогих ресторанов, театров и музеев.
Дельмарк был чем-то схож с Вадалоном. Так же являясь культурным центром, он совмещал тихую размеренную жизнь трудящегося населения и промышленный сбор лечебных растений и зерновых с плодородных полей. Дельмарк был так же центром многих праздников, по обычаям которых на столе должны стоять настойки из сильно дурманящих заготовленных трав. Если Вадалон был роскошным и дорогим городом, то Дельмарк хозяйственный и трудящийся. При этом, размеренная трудовая одного города и помпезно праздная жизнь другого в козну королевства приносили примерно одинаковое количество налоговых сборов, от чего появлялся парадокс. Существующая в реальности ситуация не имела логического объяснения.
Столицей Каршевалда был город Зальц. Не такой большой как главные три города, он по-истине являлся ее административным центром. Каждый дом был либо министерством, либо институтом. Здесь обучались основам ведения контроля, высшей магии, то есть науке, международным языкам и дипломатии.
Для контроля всех территорий королевства в каждом городе создавался административный пункт. Все это курировал один из советников короля, по идее, заменяя военный контроль, постоянным финансовым. По факту, мэрия города, если тот был на отдаленных от центральных городов королевства территориях, занималась сбором налогов, и очень редко проблемами населения.
Каждая мэрия отчитывалась о денежных сборах столичным министерствам по определенно типовым формам. Их собирали и анализировали, иногда теряли. Из-за большого обьема документов, большая часть жителей столицы были государственными служащими, затем уже сотрудниками научно исследовательских центров (НИЦ) и студентами высших учебных заведений.
В столице было много институтов и университетов. Там же располагалась и королевская академия, к успехам которой так ревновал директор академии Из Ян Колонния. Столичная высшая школа была действительно лучше по общим показателям. Монах, хоть и молодой, а может быть как раз потому что молодой, состязался в постижении знаний и новых областей науки с соседними королевствами. Именно поэтому большая часть бюджета уходила на постройку и поддержание новых исследовательских центров и узкоспециализированных заведений. Нонсенс для избалованного монарха, вместо того, чтобы прожигать деньги в праздной жизни золотой элиты государства, он их вкладывал в не всегда окупающее себя образование населения. Из-за этого «транжирства» он не был популярен у двух основных категорий граждан: военных династий, терпящих сокращения в виду мирного времени, а так же крестьян и работников, не задействованных в сферах академических достижений. Стабильно политика Каршевалдского монарха возмущала тех, кто платил налоги, но не мог воспользоваться привилегиями.
Но система образования оставалась приоритетным направлением политики в королевстве, нравилось это кому-то или не нравилось. Военные советники, видя, что предпочтения отдавались разработкам новых видов магии и продуктов ее ответвления, все это пытались скрестить с военным комплексом государства, чтобы даже в мирное время не оставлять его без защиты. Военные подразделения переучивались по той же программе, что и специалисты, чтобы быть конкурентоспособными на службе. В министерстве контроля высоко ценились маги, способные открывать порталы, то есть обладающие высшей степенью мастерства в быстром реагировании. Теперь только они могли претендовать на продвижения по службе. Редким видом магии оставалась некромантия. Ее владельцы могли контролировать избыток неразорвавшихся в пространстве заклинаний, которые поднимали или упокоивали мертвых. Опасный и аморальный вид магии уже прочно лег в основу оборонной стратегии королевства. Речь не шла о воскрешении, лишь о магическом воздействии на энергетические объекты, коими были когда-то живые.
