Будучи выращенным матерью-полуросликом, Гизмо разительно отличался от своих сверстников. И хоть он был тверд в убеждениях следования традициям, матушка Сара показала ему то, чему даже не смогла научить их народ королева драконов. Она научила его искренне любить, как это делают жители поверхности, особенно это повлияло на отношение Гизмо к самкам.

Гремлины из-за своего образа жизни и размножения не заводят привязанностей, ни дружеских, ни любовных. Все и так вместе, все у всех общее. Но у Гизмо была одна мать, один отец, один брат и девушка, что была для него единственная в своем роде.

Он видел странные, ни на что не похожие отношения своих родителей и попытался перенести этот опыт на Бланку, так ее звали. Спрашивая советов у матери, он учился любить, научил и ее. Все свободное время Гизмо проводил с ней, даже когда его забрали в послушники.

Больше всего на свете он хотел прожить с ней всю свою жизнь. Вырастить с ней родных детей, просто быть вместе. Как его родители. А как того хотела она… Но теперь это было невозможно. Он подвел ее. Бесплоден. Теперь она замурована в кладке почти на десяток лет. Инкубатор для детей от чужака, которых у нее отберут. Исполненный горечью, Гизмо сбежал. Он не мог посмотреть ни в глаза матери, что научила его любить, ни девушки, которую так подвел.

Так он и проводил дни, пытаясь забыть свой позор. Избегая компании собратьев и семьи. Но продолжал поститься и жить по заветам Мико, в меру сил. Не отлынивал от труда, поддерживал пламя в своем доме, учился уживаться с окружающими. Он прожил отведенную гремлину половину жизни, надеялся, что о нем забыли. Но это было не так.

Пришла посылка и письмо. Похоже, Пастырь сжалился на Бланкой и тайно передал ее послание сыну, так что ничего не говорило о его участии. Тем, кто ее оплодотворил, был Скордо, но среди детей не оказалось ни единого отпрыска кемадо. И теперь Бланка отдыхала. Она все это время ждала его. Надеялась, что он жив, что он вернется, что они снова будут вместе. Бланка подарила ему часть стенки своей кладки – жест, которого удостаивались лишь лучшие из гремлинов, будущие кемадо.

Становясь кемадо, гремлин в буквальном смысле перерождался в пламени создателя. Получал часть его силы и долголетия, исцелялся от всех недугов. Это был единственный шанс на осуществление его мечты. Но что он может предложить последнему дракону, чем он заслужит его внимание и одобрение, он – никчемный калека, что всю жизнь лишь прятался от своих проблем? Гизмо боялся сам идти к Каднификару, он понимал, что недостоин такой встречи.

Но у судьбы были свои планы. Тогда Гизмо понял, что все или ничего. И все сошлось…

– Все благодаря моей встрече с вами, что в конечном итоге вылилось в самое удачное стечение обстоятельств, что я мог представить. Я – кемадо, я здоров, она меня ждет. В следующем году я войду в Лабиринт и выйду вместе с Бланкой. И мы будем вместе. Спасибо тебе, ардиендо. Спасибо, Редрик.

Ред сидел на кровати и нервно курил.

– Гизмо…

– Да, брат?

– Ты даже не представляешь, насколько я за тебя рад, но лучше бы ты не махал передо мной своим членом или что это вообще такое, на протяжении всей этой истории.

Видимо, Гизмо так увлекся повествованием, что так и забыл спрятать свой половой отросток, размахивая им в напряженных моментах.

– Прости-прости, он не показывался много лет. Я просто рад его видеть, – гремлин смотал свой половой шланг.

– Ох мля, а вот мне хватило на всю оставшуюся жизнь. Теперь не заснуть. Ты, как знаешь, а мне нужно выпить...

Завтра будет караванный день. Когда Гизмо ушел, Ред понял, что лучше не пить. Парень разгреб свои скарб и вытащил лежак, на котором моментально вырубился. Базовые предметы Редрик освоил, пора разобраться и с магией, особенно той, которая под боком.

Справочник по артефакторике и рунической морфологии был неимоверно толст. В первую очередь приводился раздел по рунической письменности. Редрик был приятно удивлен тем, что та, даже на первый взгляд, оказалась довольно знакомой. Он обратился с этим к Валенсии и не ошибся.

Теперешний язык гномов был прекрасно систематизирован, но лишь благодаря языковой реформе пятисотлетней давности. Из него были отброшены все ненужные структуры и десятки тысяч слов, что могли трактоваться лишь в едином ключе. Их заменяли на структуры с минимум четырьмя значениями, вплоть до «идеальных» – десяти­смысловых структур.

Например – война, мир, свобода, подчинение, тьма, свет, любовь, долг, отчизна и пельмень записывались одним словом, смысл которого выводился лишь из контекста. Ред много думал над тем, как часто те цепляются к словам и переспрашивают. Хотя у гномов есть время наловчиться, все-таки живут по двести пятьдесят шесть лет.

Так называемое «руническое письмо» являлось старым языком гномов. В приведенных комментариях и разъясняющих параграфах особо подчеркивалось удобство слова с четким единичным значением, что вызывало строгую ассоциативную привязку к определенному явлению.

Старый язык так и рождался. Когда гном сталкивался с чем-то, он не пытался трактовать это событие с помощью известных слов – он придумывал новые. Только в обозначении классификации искр, что высекал молот кузнеца, были десятки наименований.

В давние времена гномы были исследователями, они изучали и классифицировали мир, как никто другой. Их старый язык очень хорошо подходил для четкого определения явлений и событий, что было так необходимо в рунной магии и артефакторике. Эти два предмета были неразрывно связаны, о чем свидетельствовало наличие специализированной сдвоенной кафедры в Шараге.

Проработав справочник от корки до корки, Ред принял волевое решение распотрошить лежак, а дальше будь что будет. Ничего не сгорело, не взорвалось, пальцев и так было не полное количество, вывод – повезло.

Кроме набивки, внутри лежака оказалось полотно с замысловатым руническим узором, в самой набивке были обработанные шарики из магического кристалла. Путем сравнительных заключений Ред пришел к выводу, что кристаллы находятся в концентрических узлах – ключевых точках рунического узора. Сидя и разбираясь в схождениях линий к этим точкам, благодаря справочнику, Ред обнаружил составные слова, что представляли собой наложение рун старого гномьего языка.

Практически весь следующий год Редрик посвятил расшифровке рунического узора. Сон, убывание, ложь, ночь, забвение, безопасность, покой, удобство, луна и многие другие слова старого языка Ред вычленил из надписей на полотне. Исходя из своего опыта пользования лежаком, он описал на бумаге свое исследование и выводы. Это был предмет для высасывания сил у чрезвычайно могучего существа, что усыплял и давал мнимое ощущение безопасности и покоя, притом он сам подстраивался под пользователя. Так понял Ред.

Без помощи специалиста исследование продвигалось медленно, Реду постоянно приходилось возвращаться назад и пересматривать свои записи, благо парень всегда подсознательно ощущал ошибки, связанные с теми вещами, что его действительно заботили. Чтоб развеяться, Редрик параллельно занялся изучением пособия по дастографии.

Первые же строки учебника огорчили парня. В порыве эмоций он не задумываясь купил пособие по магической технике, которую необходимо предварять практическим курсом мета-магии, или как это еще называлось осмысленного творения арканических конструктов в поле субъективного пространства – ауре. Ред уже думал забросить книгу до лучших времен, но базовые приемы все же дополнялись широкими пояснениями, правда, сложными для теперешнего уровня знаний парня.

Единственным, относительно понятным, моментом парню показалась техника точечного прожига. В ее описании так и значилась, что она является самой примитивной и базовой. Основывалась она на методе концентрации точки. Сам метод описывался небольшим очерком, со ссылкой на другую книгу. Необходимо было создать «точку фокуса» – конструкт, что стягивает потоки энергии в ауре, концентрируя их. Это все, что вынес из очерка Редрик.